Она права. Арчибальд Агрессивный, конечно же, заставит меня почувствовать свое неудовольствие. Но я-то уже готова к этому.

Сегодня Ночь костров[24], и я согласилась пойти с Майком на вечеринку с фейерверками, которая будет у нас в деревне. Несколько ракет уже разорвалось в небе, и Арчи, как и большинство котов, напуган. Обычно в таком случае он распластывается в невозможной позе и заползает под диван в гостиной, под которым и места-то всего два дюйма. И остается там, пока шум не стихает. Но сейчас его кое-что очень отвлекает от необходимости удрать. Я испекла целый поднос шоколадных пирожных, которые охлаждаются на стойке и ждут, когда я положу их в коробку для печенья и возьму с собой. Арчи сидит под ними, пытаясь решить, нравится ли котам их есть, и если да, то сколько штук в один присест.

– Даже не думай об этом, – сурово говорю я и получаю в ответ злобный взгляд.

Время отъезда быстро приближается – осталась всего неделя. Я должна сказать Майку про Африку и спросить, сможет ли он побыть Арчибальду нянькой. Мой сосед где-то работал всю неделю, и его не было видно. Я начала собирать вещи и складывать их в чемодан. Уже заказала деньги в банке, а моя виза пришла из посольства Кении как раз сегодня утром. Приступы волнения и паники все время следуют один за другим. Миссис Сильвертон очень обрадовалась, что я последовала ее советам, и рассказала много полезного.

Пока я надеваю теплые меховые сапоги, Майк стучит в дверь. Хоть я и уверена, что это «особый стук», все равно сперва смотрю в глазок. Льюис не перестал преследовать меня, несмотря на то, что Джерри, кажется, поговорил с ним. По-видимому, он не может контролировать своего друга так, как жену. Нина сказала, что если Льюис будет продолжать преследовать меня после моего возвращения из Кении, то мне надо будет обратиться в полицию. Только разве они будут заниматься этим? Льюис, конечно, докучает мне, но не думаю, что может причинить настоящий вред. Он звонит несколько раз в день, и я никогда не отвечаю. Раз в несколько вечеров он появляется у моей двери. Иногда оставляет шоколад, однажды – розового плюшевого мишку с вышивкой на груди «Я ♥ ТЕБЯ». Изредка – записку с мольбой о свидании. Время от времени я замечаю, как он прячется во внутреннем дворике возле салона, но никогда не входит внутрь. Разве этого достаточно, чтобы пойти в полицию? Вот если он начнет совать собачье дерьмо в щель для писем или посылать оскорбительные смски с требованием видеть меня в белье или что-нибудь в этом роде, тогда мне придется пересмотреть свое решение. Пока же я еще надеюсь, что он устанет гоняться за той, кто вовсе им не интересуется, и найдет какую-нибудь не столь подозрительную и разборчивую женщину, которая его полюбит.

Я впускаю Майка. Под мышкой он держит коробку с фейерверками.

– Готова и сгораешь от нетерпения? – говорит он, хлопая в ладоши. Думаю, он имеет в виду вечеринку. Но эти же слова могли бы относиться и к моей поездке, о которой, кстати, надо ему рассказать.

Майк одет в мягкую теплую куртку. На нем – джинсы и сапоги, а на голове – разноцветная перуанская шапка чульо[25]. Она связана из красной, белой и желтой шерсти, а свисающие уши заканчиваются яркими красными кисточками.

– Ты одет несколько необычно.

– Купил ее, когда несколько лет назад шел по Тропе Инков[26], – объясняет он, крутя кисточками. – В Андах было жутко холодно по ночам. Хорошо, что у меня была эта шапка. С тех пор она лежала на дне платяного шкафа. Таня ни за что не хотела, чтобы я ее надевал. Так что это одно из преимуществ холостяцкой жизни. – Он натужно смеется. – Теперь я могу надевать ее, когда захочу. И вот подумал, что пора бы ее проветрить. Это немного рискованно для добрых людей, живущих в Нэшли. Думаешь, мистер и миссис Кодлинг-Бентем впустят меня в этой шапке в свой сад?

– Уверена, что впустят. – Я улыбаюсь. – Она тебе очень идет. – Вижу, что Майк все равно сомневается. – Я не знала, что ты из тех, кто любит приключения, – поддразниваю я.

– Раньше я делал много всего такого. – Он печально пожимает плечами. – Ну, до того, как встретил Таню, конечно. Я побывал в Гималаях, Бутане, Южной Америке, Индии – везде. Но она этого не любила.

– Жалко.

Он пожимает плечами.

– Возможно, когда-нибудь я вернусь к этому.

– А я собираюсь в приключение, – признаюсь я.

Майк в удивлении поднимает глаза.

– Я только что забронировала недельную поездку в Кению. Еду на сафари. – Я кладу пирожные в коробку, пока говорю это, а потом надеваю пальто. – Роскошный кемпинг в Масаи-Маре.

Мой сосед безмолвствует.

– И не смотри на меня так. Я знаю, что я парикмахер, но мы не обязаны проводить отпуск в Бенидорме[27]. Мне хочется испытать что-то новое.

– А что тебя сподвигло? – озадаченно спрашивает Майк. – Ты никогда не говорила, что хочешь уехать.

– Всего на неделю, – смеюсь я. – Не на полгода. Ты готов?

– Если ты готова.

Я целую Арчи в голову.

– Иди, прячься под диван, – советую я. – Мы очень скоро вернемся.

Вид у кота такой, будто он с удовольствием показал бы мне средний палец, если бы мог.

Мы выходим в холодную ночь. На небе – красные, зеленые и золотые всполохи от ракет. Наше дыхание облачком висит в воздухе, пока мы с Майком идем рядом по переулку.

– Это было внезапным решением, – объясняю я Майку, когда он открывает калитку в сад Кодлинг-Бентемов, и мы вместе ступаем на дорожку.

Мистер и миссис Кодлинг-Бентем живут в величественном древнем доме из камня цвета меда. Он стоит рядом с церковью, по другую сторону от дома приходского священника, и вместе эти здания составляют часть доброй старой Англии. У нас больше нет ни лорда, ни его леди, но если бы были, то Кодлинг-Бентемы были бы прекрасными кандидатами. Они состоят в счастливом браке уже больше пятидесяти лет, их дети – дипломаты, военные и тележурналисты – разъехались по всему миру. Кодлинг-Бентемов очень уважают в деревне, и не только потому, что они открывают ворота своего изумительного поместья для всех жителей каждый раз, когда требуется: зимой – на Рождество; весной – на барбекю и сельские танцы; летом – тоже на барбекю. А сегодня будет вечеринка с фейерверком.

Здесь уже человек двадцать, то есть практически все население деревни. На полпути к саду уже горит костер, сияя ярким пламенем. На террасе рядом с домом накрыт стол, там горячий суп и чесночный хлеб. Викарий жарит колбаски на гриле, а из кухни струится аппетитный запах картофеля в мундире и перца чили. Конечно, попозже мне очень захочется все это попробовать. Я передаю свой шоколадный вклад, а Майк уходит, чтобы положить свою коробку с фейерверками поверх огромной груды таких же.

Когда он возвращается, то сразу же говорит:

– Но, надеюсь, это никак не связано с тем мерзавцем, который преследует тебя?

– Ну… отчасти. – Я пытаюсь притвориться беззаботной, чтобы скрыть, как это беспокоит меня на самом деле.

Мистер и миссис Кодлинг-Бентем приветствуют нас и протягивают пластмассовые стаканчики подогретого вина с пряностями. Аромат замечательный, а теплый алкоголь – как раз то, что нужно.

– В нем есть чуточку бренди, – говорит миссис Кодлинг-Бентем, объясняя крепость напитка. – Это согреет ваши сердца.

– Давно мне не согревали сердце, – говорит Майк.

– Значит, сегодняшний вечер для тебя счастливый.

Мы направляемся к костру и становимся так, чтобы лицом чувствовать теплоту. Мороз уже пытается кусать пальцы на руках и ногах.

– Знаешь, Дженни, в следующий раз, когда появится этот тип, позвони мне. Я тут же прибегу и скажу ему пару ласковых.

– Не хочу впутывать тебя в свои проблемы, Майк. Ты и так уже сделал для меня больше чем достаточно. Кроме того, у меня есть отпуск, который необходимо использовать. – Именно сейчас я могла бы сказать ему про женитьбу Пола и про ребенка, но зачем? Ведь тогда я буду выглядеть как грустная старая дева, которая никого не интересует.