Олег чувствовал, что едут они очень медленно. Разорванные дороги от множеств снарядов не позволяли набрать достаточную скорость. Окон не было, так что он не мог видеть, какие места проезжает. Светлов попытался высвободить руки, но слабый электрический разряд прошелся по телу, на мгновения парализуя его. Когда он пришел в себя, то попробовал рвануть со всей силы, представляя, как тратит очки праны. А следом на мгновение ощутил сильный удар тока, который выключил сознание.

Когда он пришел в себя, то почувствовал, что сидит на стуле. Руки с ногами были скованы, но при этом на шеи не было странного ошейника. Кто‑то снял с него мешок и проговорил:

– А вот и третий в себя пришел! – интонации голоса отличались от безразличного тона других людей. Олег понял, что немногочисленные волосы встают дыбом. – А вот и слабое звено отряда! – сказал он с кривой улыбкой. – Тогда наблюдай, а после мы допросим тебя с пристрастием.

Интерфейс показывал, что все союзники, которые остались у него, находятся сейчас в этой комнате. Бар здоровья восстановился, а до возможности использования одного предмета из инвентаря оставалось меньше получаса. Самочувствие из‑за чего‑то было великолепным. Подкрепление, про которое говорил офицер, прибыло, так что количество мобов перевалило за тысячу. Олег попытался что‑то сказать, но не смог открыть рот.

– Тише‑тише, чего завелся? Губы у тебя заклеены, так что кричать не сможешь. Регенерацию подняли до небывалых для тебя высот, так что не надейся умереть. Мне передали, что ты не из нашего мира. Но, прежде чем я перейду к представлению, стоит в этом окончательно убедиться.

Человек взял со стола секатор, а после приставил его к большому пальцу Олега. Фаланга отделилась, но на её месте через две секунды выросла новая. Шкала жизни если и дернулась, то Светлов не успел обратить на это внимания, так как бар снова дошел до максимального значения.

– Ты боли не чувствуешь. Это хорошо! Это очень хорошо! Наконец‑то я смогу проверить наконечник. Я ждал этого несколько лет! – прошипел человек.

Двое военных, что сидели рядом, переглянулись, а после один из них кивнул. Раздалось два взрыва, забрызгавших комнату мозговой жидкостью. Головы вояк, что попались в плен, разлетелись на несколько частей. Их тела так и остались сидеть на стульях.

– Я передам их правительству, что они повели себя храбро. А вот почему ты не умираешь? Не умеешь так? Зря, очень зря. Или ты просто глуп и не понимаешь?

Человек куда‑то вышел, оставив Олега в одиночестве. Светлов пытался разорвать сковывавшие его цепи, но никакого эффекта это не возымело. «И что делать? Скоро появится возможность достать плазменную ленту. У неё пять зарядов, так что я смогу уничтожить многих. Интересно только, как далеко я удалился от монолита? Надеюсь, мне не придется добираться до него сутки. А быстро он вернулся!» – подумал Олег, видя, как моб заходит в комнату. В его глазах блуждали озорные огоньки, а пальцы сжимали навершие копья.

– Знаешь, что это? – рука оказалась перед лицом. Светлов безразлично пожал плечами. – Ну я так не могу. Такое выпадает раз в жизни!

Монстр, походивший на человека, взял со стола нож, забрызганный внутренностями. Поднес его к губам Олега и сделал надрез, позволяя говорить.

– Так знаешь?

– У вас необычная локация, – сказал Светлов. – Обычно это я разговариваю с такими, как ты. И обычно вы больше молчите, зато умеете слушать.

– И с какими это – такими? – спросил моб, не обращая внимания, что на его вопрос не ответили.

– Это долгая история. Всё началось с сотворения мира.

– Юморист, да? Так давай вместе посмеёмся? – спросил он, дружелюбно улыбаясь.

Наконечник прикоснулся к щеке Олега и сделал неглубокий надрез. Человек поставил перед ним складной стул и уселся, с интересом глядя на скованного врага. Сперва ничего не происходило. Светлов уставился на моба, а после скопировал его ухмылку.

В месте рассечённой кожи, которая не зарастала, начала чувствоваться пульсация. Волны слабой боли постепенно стали распространялись по всему телу.

– Что‑то ты перестал улыбаться! – с отеческим выражением сказал моб, кладя руку на плечо Олега. – Если честно, то я не люблю громкие крики. Понаблюдаю из‑за двери, а через минуту зайду. И мы продолжим разговор!

Светлов попробовал сосредоточиться на интерфейсе, но отвлечься не получалось. Бар здоровья при этом не шелохнулся. Боль усиливалась, становясь невыносимой. Было ощущение, что иглы стали проникать в десна, голова раскалывалась, вся поверхность кожи горела. Олег почувствовал каждую часть тела. Пальцы будто сжимали тиски, на руки выливался расплавленный металл, с ног заживо сдирали кожу.

Всё прекратилось внезапно. Дверь снова распахнулась, и моб проговорил:

– Ну как тебе? Понравилось? Знаешь, что самое приятное в этом наконечнике? Ну чего ты молчишь? Хорошо, отвечу за тебя. Он не даст тебе умереть, не даст твоему сознанию отключиться, ты даже в овощ не сможешь превратиться. И чем глубже след он оставит на твоем теле, тем сильнее будут ощущения! А чем длиннее порез, тем они дольше. Считай, что каждый сантиметр действует минуту. Здорово, правда? Вижу, что ты не сломался, так что сейчас спрашивать про штаб не имеет смысла. А теперь продолжим!

Моб встал, подошел к Олегу, в глазах которого показался страх, и провел с усилием острием от плеча до локтя. Бег сердца стал ускоряться. А боль постепенно разливалась по телу. Возникло ощущение, что кто‑то схватил плоскогубцами каждый из зубов и начал выворачивать их под разными углами. Под ногтями оказались бамбуковые иглы, проникая всё глубже. Ребра ломались, высовываясь наружу. Чья‑то невидимая рука схватила позвоночник, сдавила, а после стала лить на него ледяную субстанцию. Кислота разъедала лицо, глаза стали вытекать. В уши на несколько сантиметров вонзились раскаленные спицы. Колени превращались в труху под быстрыми и монотонными ударами молотка. Это продолжалось двадцать минут, но неожиданно всё прекратилось.

– Ну что же ты мне всю пыточную испачкал? – сочувственно спросил моб. – Сказал бы сразу, я бы тебе утку принёс. Не думал, что из тебя столько вывалится. Теперь понял, почему твои приятели решили умереть? Молчишь? Я же вижу, что ты в сознании. У наконечника странное свойство. Он накачивает твоё тело адреналином, а мысли придумывают разные пытки. Кстати, я думал, что у таких, как ты, голос будет погрубее, а ты визжал так, что я чуть не оглох от ультразвука. И связки ведь у тебя не уставали, потому что регенерация и их восстанавливает. Продолжим?

– Нет, не надо! – смог выдавить из себя Олег дрожащим голосом. – Спрашивай. Я всё расскажу. Только убери подальше от меня эту штуку.

– А как же история про сотворение мира? Подумай над своим поведением!

Наконечник вонзился намного глубже, чем в прошлые разы. Он с легкостью рассек тело от ключицы до пупка. Светлов посмотрел в интерфейс, но шкала жизни не опустилась ни на единицу. Он увидел, что появилась возможность пользоваться инвентарём. Мысли о лентах не возникло, так как это уже не имело никакого смысла. Боль, постепенно разливающаяся по телу, невозможно было остановить. Тогда Олег достал яд, который ему подарил несколько дней назад спасенный от мозговых паразитов человек, и использовал его. Светлова сейчас не интересовало, что он потеряет три единицы жизни, ему было всё равно, что попыток на прохождения точек пробоя почти не останется. Его заботило одно: прекратить мучения от страшного наконечника. Мысленно он переместил склянку себе в рот, сжал зубы и проглотил содержимое, не заботясь о стеклах, которые стали раздирать его внутренности. Олег молил всех богов, чтобы регенерация не перекрыла эффект яда. Когда в его кости стал заливаться раскалённый свинец, он увидел спасительное сообщение:

Вы погибли. Выберите место возрождения. Невозможно. Вы попадаете в начало пути.