– Нас осталось сто двенадцать бойцов. Это треть от того, что было в начале. Да, мы многих потеряли, но и выступили не против сосунков, которые не знают, в какую сторону стрелять. Разведка доложила, что потери врага составили более восьмидесяти процентов. Но они не бегут, потому что знают, что спастись им не удастся. Это загнанные в угол крысы, которым больше нечего терять. Из штаба поступило два распоряжения. Первое – через несколько часов к врагу прибудет подкрепление, так что нам нужно поскорее ликвидировать оставшихся выродков и закрепиться на позиции. И второе – ваш оклад повышен вчетверо, так что домой вы вернётесь не оборванцами, которых мы нашли на улице, а матерыми войнами, которые будут обеспечены до конца дней! Слава и честь!

Сто одиннадцать глоток трижды прокричали последние слова.

– А теперь, бойцы, в…

Офицер не успел договорить, так как меткий выстрел прервал его речь, угодив в горло. Военный захрипел, схватившись за шею и открыв рот. Он стал заваливаться, безвольной куклой падая на землю.

Соотношение: 321 / 111

– Ложись! – прокричало несколько человек.

Бойцы попадали и поползли за укрытия. Кто‑то схватил Олега за лодыжку и с силой дернул, заставляя упасть.

– Ты, бл**ь, чего застыл? Будто первый раз!

Светлов взял себя в руки, вспоминая, что это простая симуляция, после которой он окажется в родном мире. Перебирая локтями, он смог не только заползти под машину, но и сохранить автомат. Затем Олег улыбнулся, бросил оружие и попытался материализовать ленту, но оповещение заставило его похолодеть:

Вы сможете достать один предмет из инвентаря через 11 ч. 58 мин. 51с.

Откуда‑то полились нескончаемые потоки пулеметных очередей. Они разрывали бойцов, превращая их тела в кровавое месиво. Счетчик союзников стал неумолимо уменьшаться, но через несколько мгновений люди собрались и стали вести ответный огонь по противнику. Олег никак не мог разобраться, как снять предохранитель. Боевая машина, которая была над ним, взревела мотором и двинулась к наступающему врагу. Светлов успел отдернуть ногу: гусеничная техника прошла он неё в двадцати сантиметрах.

Запах пороха, крови и человеческих внутренностей перемешался между собой. Теперь ото всюду летели снаряды, заставляя землю вздыбливаться, засыпая людей асфальтной крошкой. Послышался особо громкий звук, заставивший Олега вскинуть голову. Близлежащее здание покачнулось, а его фасад стал осыпаться. Остатки стекол повылетали из окон. Светлов успел отскочить из опасного места, которое тут же завалило бетонными частями бывшего жилого дома.

Один из бойцов поднялся и вскинул руку с пистолетом, а следом его отбросило на два метра и разорвало на части: гранатометчик вражеской стороны умело пользовался своим оружием. Олег смог снять с автомата предохранитель и направил дуло в сторону противника. Отдача почти не чувствовалась, хотя он ощущал необычайную мощь в момент выстрела.

Он видел, как застыла бронемашина в сотне метрах. Один из бойков вражеской стороны запрыгнул на неё, открыл люк и бросил внутрь гранату.

– Отступаем! – прокричал кто‑то. – Отходим к площади!

Выжившие солдаты побежали в одном направлении. Олег бросился следом, успев перед этим отстегнуть магазин и заменить его на новый. Потом осознал, что крикнул солдат. Ему и нужна была площадь, ведь именно там находился монолит, про который он в горячке боя забыл: «Вот и ответ, почему такой низкий уровень. И что‑то не похожа эта ситуация на ту, что описывал офицер. Нас же разделали без шансов». На интерфейсе отображалась информация о тридцати девяти оставшихся союзниках, а враг потерял меньше тридцати.

Олег успел заскочить за угол, в который в этот момент попала пуля. Он уже сильно отстал от остальных, так как не имел той подготовки, что была у бойцов отряда. Очки праны, к использованию которых он давно привык, не получалось задействовать. Впереди послушалась стрельба. Солдаты, бежавшие впереди, начали падать один за другим. Кто‑то успел сделать несколько выстрелов. Светлов стал петлять между домами, уходя от погони и лавируя между вражескими солдатами. Ощущение реальности происходящего поражало. Если бы не интерфейс, отображающий соотношение сторон и показывающий шкалы, то он бы подумал, что попал в параллельный мир, где не действует магия.

Он оглянулся и понял, что остался один. Окна первого этажа были низко, решетки и стекла на части из них отсутствовали, поэтому Олег смог забраться в одно из них. Сверху пролетел дрон, засёкший человека, проникающего в здание. Светлов отдышался и попытался материализовать бутылку с водой, но ничего не вышло. Затем осмотрел разрушенную квартиру, но ничего полезного не нашел. На кухне покрутил краны, и опять его ждала неудача.

Дверь получилось открыть, и он направился наверх, чтобы с высоты осмотреть локацию и найти место, где располагается площадь. Подъем на семнадцатый этаж заставил дыхание сбиться. Вход на крышу перекрывал навесной замок. Олег напрягал все силы, но сломать его не получалось, а взломать подручными материалами и пытаться не стал. Тогда он использовал автомат, двумя меткими выстрелами выбывая его.

Здание возвышалось на несколько этажей над другими домами, поэтому удалось разглядеть многие места города. Границ локации не было видно. Окружение просматривалось на многие километры. Часть строений горело, а внизу он увидел несколько десятков человек, которые окружали дом.

Сбоку послышалось тихое жужжание мотора. Светлов оглянулся и увидел квадрокоптер с закрепленной камерой. Олег вскинул автомат, прицеливаясь, но все пули летели мимо. Еще один дрон появился с другой стороны. На нем были зафиксированы снаряды. Светлов тут же помчался на выход, спасаясь от ракеты, которая через несколько секунд полетела в его сторону. Взрыв заглушил уши, а бар здоровья просел на четверть. Личное оружие осталось на крыше.

Придя в себя, он выглянул вниз лестничного пролета, по которому передвигалась группа людей. Они просматривали всё пространство, прикрывая друг друга и перебегая, как в фильмах. «Не двигается так спецура в жизни, – подумал Олег. – Только военные в кино так работают. Система, ты ведь могла что‑то оригинальнее придумать. Да и речь офицера была, если подумать, фальшивой. И про какой строй может идти речь, когда солдаты находятся в зоне боевых действий? Короче, за антураж пять баллов. Спецэффекты на четверочку, а сценарию выше тройки поставить не могу!»

Светлов дергал двери, но все они оказали заперты. Непрофессиональные удары с прямой ноги без затраты праны вызывали только смех. Он, решившись, разбежался и со всей силы врезался плечом, но оповещение о снижении бара здоровья поубавили его пыл. На крышу возвращаться было опасно, так как дрон все еще зависал над входом.

Олег быстро снял военное обмундирование и выкинул его на крышу. Когда подошли боевики вражеской стороны, он попытался сделать вид, что является гражданским. Его держало на прицеле пять человек, а шестой прошел через решетку и крикнул:

– Тут его одежда! Хватайте его.

Один солдат выстрелил в ногу, но боли почему‑то не было. Олег с удивлением увидел, что здоровье просело на сто двадцать единиц.

– Отставить стрельбу! – спокойно проговорил один из них. – Нам нужен пленный. К тому же ты видишь, что он не из нашего мира. На него не действуют наши патроны.

Попытка оказать сопротивление провалилась. Светлова без особых сложностей скрутили и потащили вниз, засунув в рот кляп. Он слушал разговоры, которые напоминали общение мирных граждан на природе. Один рассказывал о своей жене и незакрытом кредите, другой равнодушно задавал наводящие вопросы. Третий насвистывал знакомую Олегу мелодию.

Интерфейс показывал, что где‑то затаилось еще четыре союзника. Подъехала машина, в которую погрузили Светлова. Наручники сомкнулись на запястьях, а после стальной ошейник захлопнулся у горла.

– Вот теперь не убежишь. Но ты можешь попытаться, – сказал конвоир, после чего захлопнул дверь и трижды стукнул по металлическому покрытию.