— Я подумаю об этом.

***

Я неуклонно продолжала проходить программу Королевской Академии. Уровень моих знаний повышался, но в том, что касалось моего здоровья, я не ощущала особого прогресса. Так как было принято решение, что в будущем Верховный Епископ не будет иметь большого объема бумажной работы, чтобы облегчить жизнь Мельхиора, когда он сменит меня, то сейчас мое время было распределено между уже имеющимися у меня обязанностями и подготовкой к следующему учебному году.

Еще часть свободного времени я тратила на выполнения практических заданий, которые давал мне Фердинанд. Для практики энтвикельна я создала крошечный самшитовый сад, отрегулировав прочность окружающего его барьера, а затем добавила в него отверстие, которое служило “пограничными воротами”.

— Если подумать, магия основания похожа на очень большой фей-камень, на котором вырезано множество магических кругов, — сказала я.

— Верно. Это внушительный магический инструмент, созданный при помощи фей-камней каждого элемента, — ответил Фердинанд. — Я полагаю, что где-то в этих документах есть чертежи.

По большей части мои занятия для подготовки к программе курса кандидатов в эрцгерцоги проходили в моей мастерской, после того, как всех вассалов выгоняли прочь. Иногда в занятиях принимали участие Вилфрид и Шарлотта, но обычно на таких уроках мы были с Фердинандом наедине. Я была рада, что у нас есть возможность проводить время вместе до его отъезда. Но я не могла не обратить внимания на то, что он выглядел крайне нездоровым, словно бы он вынуждал себя заниматься со мной.

— Фердинанд… Ты стал меньше спать, да? Достаточно ли ты отдыхаешь?

— В некотором роде.

— Ты сейчас имел в виду, что сократил свой сон? Или что ты достаточно отдыхаешь? — в любом случае, я решила, что мне стоит сказать об этом Юстоксу, и тут я поняла еще одно. В последнее время я не видела ни его, ни Экхарта в храме. — Юстокс и Экхарт тоже заняты, да?

— Они делают ту работу, которую могут выполнить только они. А ваши вассалы, в храме взяли на себя все остальное, — ответил Фердинанд. Я поджала губы. Он снова вел себя так, словно для него в порядке вещей распоряжаться моими вассалами на территории храма.

— Если ты собираешься и дальше делать мне замечания на счет того, что я использую Раймонда, то перестань использовать моих вассалов в собственных целях.

— Могу сказать тебе тоже самое. Если ты собираешься пользоваться услугами Раймонда, то не жалуйся, что я использую твоих вассалов.

Все дело было в точке зрения, и когда Фердинанд возразил мне подобным образом, то у меня не осталось причин для жалоб.

— Теперь хорошо практикуйся в том, что ты выучила, — сказал он. — Дальше мы будем практиковаться в разделении герцогства на провинции. Это важная техника, которая нужна для назначения новых гибов и присвоения им территорий, — пока он говорил, он начал доставать нужные нам вещи из круга телепортации на полу. В моей мастерской становилось все меньше и меньше места, поскольку он приносил сюда все больше вещей для наших занятий.

***

Я занималась так каждый день до самого конца весны. Приближалось время церемонии совершеннолетия, которая должна была стать первой храмовой церемонией, в которой примет участие Хартмут.

— Теперь, когда я думаю об этом… Хартмут, что ты собираешься делать со своей церемониальной одеждой? Даже если мы закажем наряд сейчас, он вряд ли будет готов вовремя, не так ли?

Бенно потребовалось довольно много времени, чтобы подготовить мои церемониальные одежды. А ведь на пошив моей мантии ушло меньше времени за счет того, что ткань была предоставлена заранее. Подготовка наряда для Хартмута должна была занять еще больше времени.

— Есть много церемониальных мантий, подходящих мне по размеру, оставшихся от предыдущих синих жрецов, — ответил Хартмут. — Поэтому я буду носить их, пока не прибудет заказанный мной наряд.

При нормальных обстоятельствах стоило приготовить одежды заранее, но у Хартмута, что очевидно, не было времени на это, поэтому мы одолжили ему одну из тех мантий, что хранились на складе. Но для меня этот вариант был неприемлем, потому что тогда я была простолюдинкой, и к тому же моего размера бы просто не было.

— Я с нетерпением жду церемонии, — сказал Хартмут, который вчера ночевал в комнате, где обычно останавливались рыцари-стражи. Он поел со мной в покоях Верховного Епископа, а после ушел в покои Главного жреца, где его будущие слуги помогли ему переодеться.

Я тоже сменила одежду на церемониальное одеяние Верховного Епископа и позвала Франа.

— Часовня готова. Идемте.

Несколько синих жрецов уже были внутри. Экхарт ждал снаружи у двери, и я воспользовалась случаем, чтобы спросить его о Хартмуте.

— Я вижу, ты пришел сегодня в храм, Экхарт. Мне интересно, не нервничает ли Хартмут, все таки сегодня его первая церемония.

— Он кажется скорее взволнованным, чем нервным. Я полностью уверен, что он хочет увидеть твое благословение, — ответил Экхарт. Первая церемония или нет, но казалось, что Хартмут был таким же, как и всегда. — Все-таки он толковый парень. Он быстро запомнил порядок проведения церемонии, и даже лорд Фердинанд отметил, что ему легко работать с ним. Ты нашла себе надежного вассала, Розмайн.

Экхарт основывал суждения об уровне моих вассалов на том, насколько они полезны Фердинанду. А ведь это были мои вассалы. Поэтому его мнение на этот счет всегда было странным. В некотором смысле он был чем-то похож на Хартмута.

— Верховный Епископ входит.

Фердинанд сделал объявление, и тут же несколько серых жрецов начали открывать двери. Перед алтарем выстроились синие жрецы, размахивая посохами, издающими мелодичный звон, который эхом разносился по всему пространству. Хартмут стоял среди них, и по его взгляду я поняла, что он не пропустил моего появления. Он внимательно наблюдал за тем, как я неторопливо поднимаюсь на сцену, а Фердинанд, как обычно, взял меня за руку.

После Фердинанд заговорил о богах, а я помолилась и наложила благословение. Сама церемония благословения прошла без происшествий.

Мама и папа подошли к дверям и с тревогой посмотрели на меня. Они должно быть уже услышали от Тули о том, что отношение с Аренсбахом будут возобновлены. Я не могла помахать им или как то иначе подать им знак, потому что Хартмут следил за всем как ястреб. Поэтому вместо этого я сжала руку в кулак и постучала им по левой стороне груди, чтобы это выглядело как часть церемонии. Кроме этого, самое большее, что я могла сделать, это бросать на них взгляды, притворяясь что наблюдаю за тем, как новые взрослые уходят, но я могла делать это только до того момента, пока серые жрецы, не закрыли двери.

— Хартмут, ты понимаешь, какой объем работы ожидается от Главного жреца? — спросила я, после того как Фердинанд помог мне спуститься со сцены.

— Он помогает вам подняться на сцену, читает Писание вместо вас, сопровождает вас до тех пор, пока двери не закроются, помогает вам спуститься со сцены… Проще говоря, Главный жрец это тот, кто заботится о вас, леди Розмайн.

— Не совсем. Фердинанд занимался и другими делами, не так ли? — среди прочего он регистрировал медали, но когда я попыталась объяснить это, Фердинанд покачал головой.

— Это работа всех синих жрецов, а не только Главного жреца, — сказал он. — По правде говоря, мне не нужно было так опекать предыдущего Верховного Епископа. Основная часть моей работы заключается в наблюдении за тем, чтобы вы не сорвали церемонию.

— Я уверен, что в следующий раз и в будущем, я сделаю все идеально, — уверенно заявил Хартмут. Фердинанд кивнул в ответ, отметив, что он нисколько в этом не сомневается.

Мне совсем не нужна была информация о том, что работа Главного жреца во время церемоний заключается в присмотре за мной…

— У тебя есть какие нибудь другие мысли о церемонии совершеннолетия? — спросила я.

— Да, — без промедления ответил Хартмут. Он сжал кулаки, внезапно став выглядеть крайне расстроенным. — Разве благословение здесь сегодня было не больше, чем на церемонии совершеннолетия в Королевской Академии? Я хотел бы, чтобы вы благословили меня, леди Розмайн.