— Фердинанд, разве тебе не сказали, что ты не должен применять к нам свои сумасшедшие стандарты? — спросила я.

— Это не мои стандарты, а твои. Так что нет проблем.

Фердинанд сделал каменное лицо. Похоже, он действительно считает себя мастером софистики, не так ли?

Теоретические уроки основного курса чиновников не будут для меня проблемой, так как я уже примерно знаю преподаваемый материал. Меня больше беспокоил курс для кандидатов в эрцгерцоги, который, как поговаривали, был куда сложнее.

Глаза Шарлотты распахнулись, когда она услышала о том, что я собираюсь поступать на курс для кандидатов в эрцгерцоги.

— Дядя. — сказала она. — Я бы хотела учиться вместе с сестрой.

— Я тоже, — присоединился к просьбе Вилфрид. — Я не смогу изучить курс для кандидатов в эрцгерцоги самостоятельно, так как у меня нет необходимых материалов.

Фердинанд какое то время смотрел на них. Похоже, он был так же удивлен их порывом и единодушием, как и я. Никто из нас не ожидал, что Вилфрид и Шарлотта тоже захотят учиться. Только после того, как он задумчиво постучал пальцами по виску, он все же дал ответ:

— Цель этих занятий в том, чтобы Розмайн закончила со своими уроками до Ритуала Посвящения. И я не собираюсь давать вам тот материал, который она уже знает. Если в итоге вы отстанете, то вам придется просто наблюдать. Вы можете посещать наши занятия, если согласны с этими условиями.

Вилфрид и Шарлотта были вне себя от радости, когда получили его разрешение. И эта радость на их лицах не осталась незамеченной Мельхиором.

— Я тоже хочу присоединиться, дядя.

Я бы с радостью одобрила присутствие моего младшего брата, но Фердинанду очень не нравилось, когда в его планы вмешивались. Вилфрид и Шарлотта были управляемы, к тому же он уже несколько лет общался с ними и знал, насколько хорошо они будут прислушиваться к его словами, но Мельхиор был для него новым лицом. И поэтому он хмуря брови смотрел на него сверху вниз.

— Я обещаю вести себя тихо и никому не мешать, — пообещал Мельхиор.

— Ты будешь отстранен от этих занятий сразу, как только нарушишь свое слово, — тон Фердинанда не содержал в себе ни малейшего намека на тепло… но все же он дал свое разрешение.

Мельхиор ликовал, готовый обнимать каждого из нас. Вид его невинного торжества вызывал у меня улыбку, но Фердинанд лишь раздраженно вздохнул. Тот факт, что он согласился на присутствие мальчика, не смотря на то, что оно казалось ему крайне раздражающим, был доказательством того, что его сердце постепенно смягчалось.

Старый Фердинанд тут же бы отверг Мельхиора и сказал бы, что пускать его на наши занятия — это пустая трата времени. Вассалы не могли приходить на наши уроки для кандидатов в эрцгерцоги. Но и в Академии действовало точно такое же правило. Каждый из нас оставил при себе только одного рыцаря, оставляя их у входа в комнату. А остальные наши вассалы были изгнаны Фердинандом, который сказал им не возвращаться до четвертого колокола, иначе они будут только мешать.

— Это заставляет меня задуматься. Кто преподает на курсах для эрцгерцогов, если сами кандидаты не могут сменить подданство и перейти на службу в Суверению? — спросила я. Этот вопрос казался мне очень важным, ведь подобные занятия могли посещать только кандидаты в эрцгерцоги. — А на этих уроках вообще есть преподаватель?

Фердинанд, который сейчас выкладывал на стол самые обычные фей-камни, прищурился, видимо вспоминая собственную учебу.

— Когда я учился, это был член королевской семьи… или бывший кандидат в эрцгерцоги, который женился на королевской особе. В то время было много тех, кто мог бы выполнять роль профессора для этих классов. Но сейчас не уверен.

Как мы все знали, гражданская война стала причиной резкого уменьшения численности королевской семьи. Похоже даже Фердинанд не знал, кто будет учить нас.

— Вы сами все увидите, когда вернетесь в Королевскую Академию, — заключил он. — А пока давайте начнем с разделения маны на элементы. Вы не сможете приступить к практическим занятиям на уроках для кандидатов, пока не освоите этот навык

Судя по всему, этому учили всех учеников на третьем курсе. Ману можно было разделить на отдельные элементы, а после преобразовывать в необходимую форму.

— Как вы знаете, легче всего контролировать тот тип маны, к которому у тебя есть сродство, — начал объяснять Фердинанд. Он объяснил, что у большинства представителей низших дворян не так много родственных элементов, из-за чего им было сложно сливать ману. Но, при этом те, у кого только один элемент, могут довольно легко выделять его.

— В противовес им кандидаты в эрцгерцоги и высшие дворяне имеют много элементов, — продолжил Фердинанд. — Они часто обнаруживают тот факт, что после должного обучения им довольно легко комбинировать ману в рамках доступных элементов, но им трудно выделить какой то один элемент, потому что их мана постоянно смешивается.

Для наших занятий были заготовлены фей-камни разных элементов. Мы прикасались к каждому из них по очереди, чтобы понять, каковы ощущения от взаимодействия с чистой маной того или иного элемента. После нам поручили создать собственный камень. Он должен был содержать только один элемент, и наличие других будет считаться провалом.

— Когда вы научитесь свободно контролировать свою ману, то сможете заполнить пустой камень чистой маной нужного вам элемента. — сказал Фердинанд. — Особо ловкие могут даже полностью изменить изначальный элемент фей-камня. Отделение энергии элемента от волшебного камня, добытого из фей зверя, тоже станет простой задачей.

Я прикоснулась к фей-камню, который мне выделили и начала работу по разделению собственной маны, но когда я показала результат Фердинанду…

— Здесь есть смешения. Переделай.

Мы трое пытались снова и снова. И снова и снова слышали один и тот же ответ. Шарлотта сдалась первой, так как ее контроль маны был ниже нашего. Она только недавно начала использовать сжатие маны, а это означало, что по сравнению с нами, у нее меньше всего опыта. Вилфрид старался изо всех сил, но в итоге и ему пришлось отступить, когда он начал чувствовать недомогание.

— По видимому, у тебя все еще есть мана, Розмайн, — сказал Фердинанд. — Сконцентрируйся.

Я сосредоточилась на своем фей-камне, а Фердинанд начал сверлить меня взглядом. Задача, которую он дал, была на удивление сложной. Все таки контроль над отдельными элементами сильно отличался от контроля маны в общем.

Может быть я смогу сделать это, если буду основываться на методе разделения смешанного вещества… подумалось мне, когда я ломала голову в поиске идей. Чем четче было ваше представление, тем легче было контролировать ману. Разделение… Разделение… Может быть центрифуга?! Ой! В старшей школе мы проходили бумажную хроматографию на уроках биологии! Смогу ли я использовать эти знания здесь?

В конце концов я решила немного пошевелить рукой, делая круговые движения кистью и представляя, как разные элементы расходятся к разным пальцам.

— Розмайн, что это за движения рукой? — спросил заметивший мою маленькую хитрость Фердинанд.

— Это мой метод для визуализации процесса разделения элементов. Так я разделяю свою ману.

— Это… не эстетично.

Фердинанд явно не принимал мою идею и не хотел о ней задумываться, но мне было все равно. Главное, что в итоге это сработало.

***

После ужина мы восполняли ману для герцогства, хотя это и далось нам с определенным трудом. На будущих уроках, когда мы будем заниматься практикой, Шарлотта решила, что она будет просто сидеть и наблюдать. Хотя, когда мы будем заниматься теорией, то она будет снова присоединяться к нашим занятиям.

— Как только вы научитесь разделять и комбинировать ману, вам предстоит научиться опустошать нейтральные фей-камни, превращая их в золотую пыль, — сказал нам Фердинанд. — Конечно, ты Розмайн, уже не раз так делала, пусть и по ошибке, поэтому мне не нужно тебя учить этому навыку. Вместо этого, мы сразу перейдем к практике энтвикельна.