Я положила свои вещи и улыбнулась им. Единственными людьми из Эренфеста, которых Хартмут решил бы представить мне, были вассалы, которые служили леди Розмайн, поэтому произвести наилучшее впечатление на моих будущих коллег было важным шагом к достижению моей цели по служению рядом с ними.

— Кларисса, это Филина, — представил ее Хартмут. — Она ученица-чиновница, служащая леди Розмайн. Я полагаю, ты можешь узнать ее, ведь именно она собирает истории других герцогств в библиотеке.

— Да, конечно. Немногие могут быть выбраны для того, чтобы служить семье эрцгерцога. Должно быть, она исключительно талантливая ученица-чиновница, — сказала я. Именно по этой причине я проявляла к ней особый интерес, когда изучала леди Розмайн и ее людей..

Хартмут скрестил руки на груди.

— Филина верила в обещание, которое ей дала леди Розмайн и сохраняла верность собственному слову все то время, что госпожа спала. Ее вера была столь сильна, что в течении этих двух двух полных неопределенности лет она продолжала собирать историю за историей. Неудивительно, что леди Розмайн столь решительно была настроена принять Филину как своего вассала.

Я понимала какими долгими кажутся для едва крещенного ребенка два года. И так как леди Розмайн провела эти два года в юреве, постоянно сохранялся риск, что она может умереть или никогда не проснуться. Решимость Филины продолжать верить в те обещания и продолжать собирать истории, несмотря на скептицизм всех окружающих, действительно была достойна восхищения.

— Этот мальчик — Родерик, — продолжил Хартмут, представляя мальчика, ровесника Филины. — Он средний дворянин, который скоро будет принят в вассалы за свой талант в написании новых историй.

Я так завидую! Боги!

Одна мысль о написании новых историй для их представления леди Розмайн заставляла мое сердце биться быстрее. Я надеялась предложить ей свои истории, как выполнение задания данного Хартмутом, но я быстро поняла, что не обладаю необходимым талантом. Поэтому я решила переписывать книги Дункельфельгера и собирать чужие рассказы о рыцарях. Вид этих двух юных, но уже талантливых ребят, заставлял меня чувствовать беспокойство в сердце.

Интересно, я хотя бы соответствую стандартам леди Розмайн?

— Это Кларисса, — представил меня Хартмут. — Она высшая дворянка из Дункельфельгера, и девушка, которую я буду сопровождать на своей выпускной церемонии. Я намерен представить ее леди Розмайн во время турнира по диттеру.

— Вай. Ты не собираешься представлять меня как свою невесту?

— Наша помолвка еще не официальна. Мы вряд ли можем называть себя женихом и невестой, прежде чем наши родители встретятся, разве нет?

Хартмут казался мне тем еще дамским угодником, который развлекается с девушками из разных герцогств, но он, очевидно, был довольно сдержан в своей душе. Наслаждаясь этим новым открытием, я посмотрела на двух учеников.

— И все же, ты пригласил меня сюда, чтобы познакомить с ними до начала межгерцогского турнира? Должна ли я спросить, с какой целью ты это делаешь?

— Я намерен попросить тебя в будущем году собирать информацию вместо меня.

— О боги, информацию?

Одна из важнейший работ учеников-чиновников состояла в том, чтобы общаться с учениками других герцогств ради сбора разведданных и выяснения природы различных ходящих по академии слухов. Но я была чиновницей из другого герцогства, как он мог просить о подобном меня?

— Родерик — средний дворянин, Филина — низший, и хотя они оба умеют писать и собирать истории для леди Розмайн, им еще не хватает навыков, которыми должны обладать вассалы. Таким образом у леди Розмайн будет куда меньше доступа к информации доступной чиновникам из высших дворян после моего выпуска.

Мне потребовалось время, чтобы понять его слова. Проще говоря, в будущем году у леди Розмайн не будет вассала-чиновника из высшего дворянства. Я могла считать себя помолвленной с Хартмутом, но он все еще просил о подобной поддержке человека из другого герцогства, что делало это странным. Возможно, он был не в слишком хороших отношениях с вассалами лорда Вилфрида и леди Шарлотты, которые посещали собрания для чиновников-высших дворян. Или, возможно, он не особо доверял их навыкам сбора информации.

— Я сделаю все необходимое ради леди Розмайн, — заявила я. — Однако, получу ли я от этого еще что-то? — у Хартмута, скорее всего, уже была какая то награда для меня, но так как здесь присутствуют третьи лица, я предпочту получить устное подтверждение.

Хартмут посмотрел на меня, щуря свои оранжевые глаза.

— Как насчет такого? Прежде всего ты установишь более теплые отношения с вассалами леди Розмайн. Я намерен позже познакомить тебя так же и с высшими дворянами, которые служат ей как рыцари и служители. Конечно, только от тебя зависит то, как скоро это может произойти, но возможность все равно остается.

— О, Боги. Разве я хотя бы раз давала повод думать, что могу подвести тебя?

— Нет. Разве уже я давал повод думать, что буду тратить время на того, кто меня подведет, не смотря на то, что я уже все продумал для него наперед.

— Продумал наперед, хм? Если твои приготовления к моему становлению вассалом леди Розмайн уже завершены, то ты, должно быть, уже передал всю информацию обо мне своим коллегам-вассалам.

— Попытка заставить леди Розмайн принять вассала, о котором она не знает даже имени, была бы столь же сложна, как и попытка заставить Эвигелибе посмотреть на любую другую богиню, кроме Гедульх, — ответил Хартмут. Мы улыбались друг другу, но между нами было приятное напряжение. То самое, которое возникает, когда два человека пытаются выжать из друг друга столько информации, сколько возможно. Казалось, мы были единственными людьми в беседке, кто наслаждался этим интеллектуальным противостоянием.

— Эээээээ, если вы не возражаете, пожалуйста, успокойтесь… — вмешалась Филина, наклоняясь чуть вперед и пытаясь встать между нами. Родерик, просто позволил своему взгляду бесцельно скользит по окрестностям, сохраняя нейтралитет.

— О, но мы восхитительно спокойны, — сказала я. — Разве не так, Хартмут?

— Конечно. Разве со стороны это выглядит как то иначе?

Их невинная реакция была такой милой. Но я могла уже сейчас, пусть мы и колокола не провели вместе, судить о том, что эти двое совсем не подходят для того чтобы быть чиновниками специализирующимися на сборе информации. Если бы это были лучшие ученики-чиновники, которые были у леди Розмайн, то ситуация для Хартмута и правда была не очень удачной. Я обнаружила, что теряю уверенность в том, что понимаю чего именно леди Розмайн ждет от своих вассалов.

— Хартмут, — спросила я. — Почему ты говоришь, что стать вассалом леди Розмайн сложно?

Вассалы для членов семьи эрцгерцога обычно выбираются по рекомендации родителей, бабушек и дедушек, а также уже действующих вассалов и членов той же фракции. Брак с действующим вассалом тоже мог быть своеобразным плюсом, поэтому я думала, что если Хартмут предложит мою кандидатуру, то леди Розмайн примет меня сразу после заключения брака.

— Будет трудно дать мне рекомендацию даже с учетом того, что ты ее единственный чиновник из высших дворян? — спросила я, шумно сглатывая. Все мои планы сейчас, казалось, трещали по швам. Я прижала руку к щеке и жестко улыбнулась, пытаясь скрыть собственный страх. Я предполагала, что мое становление вассалом леди Розмайн уже было гарантированно, и обратное возможно лишь в том случае, что Хартмут недостаточно надежен, как ее вассал.

— Ах! Может ли быть, что… Леди Розмайн тебе не доверяет?

Спокойное выражение было буквально стерто с лица Хартмута. Он скрестил руки и ноги, а после развернулся к двум ученикам-чиновникам, которые сидели напротив.

— Филина, Родерик. Не могли бы вы сказать Клариссе доверяют мне или нет? — попросил он, стараясь выглядеть столь же равнодушным, как и раньше. Оба младшекурсника побледнели и начали наперебой хвалить его, чуть ли не со слезами на глазах.