Эглантина вошла в комнату, и все вассалы ее жениха, за исключением Освина, тоже вышли из комнаты. Освин же остался только для того, чтобы соблюсти приличия и не позволить им остаться наедине. Как только все лишние люди вышли, Анастасий без слов протянул ей инструмент для блокировки звука. Эглантина приняла его и заговорила после того, как сжала в руках.

— Вы сегодня кажетесь очень осторожными.

— Да. Потому что речь пойдет о недавней атаке.

Эглантина сглотнула. Как невеста принца, она лично стоя на помосте, была буквально в центре произошедшего на церемонии награждения Межгерцогского турнира.

— Об этом не будет объявлено даже на конференции эрцгерцогов, — продолжил Анастасий. — Поэтому я хочу, чтобы ты убедилась, что все сказанное мной не будет передано в Классенберг.

Недавнее нападение…

Слова Анастасия вернули Эглантину в тот момент, и ее разум заполнили образы кричащих людей с оружием, которые мчались прямо на нее верхом на своих зверях.

***

— Убить ложного короля! Убить короля без Грутрисшейта!

— Ты не сможешь! — взревел в ответ Анастасий, седлая своего верхового зверя и накладывая заклинание черного оружия на свой измененный штаппе. Поскольку он официально отказался от трона, он решил лично принять участие в противостоянии нападающим, а не просто защищаться, рассчитывая на рыцарей.

Эглантина гордилась решением Анастасия, но так же очень боялась остаться здесь одна. Как невеста принца, она уже считалась королевской особой. Террористам похоже было все равно на то, что ее брак еще не был заключен, они все равно желали и ее смерти.

Падшие тернисы, выросшие до колоссальных размеров, рычали с разных частей арены. Рыцари прилагали много усилий, чтобы донести до всех, что эти звери поглощает ману, когда их атакуют, но мало кто их слушал. Большинство все равно продолжали в панике осыпать их ударами и заклинаниями. Эглантина чувствовала, что воцарившийся хаос и паника были куда более ужасающими и опасными, чем сами нападающие.

— ХААААА! — раздался боевой крик одного из террористов. В этот момент Эглантина поняла, что в этот раз именно она стала целью насыщенного маной меча. Ее хотели убить. Ее дыхание участилось, а грудь пронзила боль. Все ее тело застыло, когда эти полные ненависти глаза взглянули прямо в душу.

— Эглантина! Твой гетейл! — закричал Анастасий, своим голосом выводя ее из заторможенного состояния и призывая активировать щит. Дрожащим голосом она произнесла нужное заклинание. Вложенной в него маны было явно намного больше, чем мог бы противопоставить ей нападавший. Его опасная атака была легко отражена, но она не могла так же легко закрыться от этих леденящих душу взглядов и кровожадных криков.

Некоторые из нападающих покончили с собой, чтобы вызвать взрывы прямо над своими целями, некоторые буквально скормили себя Тернисам, чтобы те стали еще больше, а некоторые бросались в самоубийственные атаки на рыцарей, надеясь умирая забрать их с собой. Какими бы не были их действия, в каждом из них прослеживалась лишь одно устремление — месть. Глаза каждого из них были налиты жаждой крови ложной королевской семье.

Эглантина почти завидовала их готовности отдаться на волю судьбе. Ей не хотелось ничего, кроме как в ужасе отвести глаза, прижаться к земле и звать на помощь. Однако тем, кого охранял рыцарский орден Суверении, не позволялось проявлять такое малодушие. Напуганные студенты никогда не смогут успокоиться, если королевская семья будет паниковать. Эглантина проглотила подступившую к горлу желочь, расправила плечи и уверенно удерживала свой гетейл, чтобы не осложнять рыцарям их работу. Ей потребовалось на это все ее силы и выдержка, но она справилась

***

Эглантина посмотрела на Анастасия, сдерживая свой страх и беспокойства, от которых ей хотелось сбежать из этой гостиной. Она улыбнулась настолько искренне, насколько смогла, изгоняя кровавые образы из своей головы, и кивнула… но синие вены все равно вздулись на ее руке, когда она слишком сильно сжимала в пальцах волшебный инструмент. Это было единственное, что выдавало ее истинные чувства, но Анастасий начал свой рассказ, не заметив этого.

— Орден рыцарей Суверении без перерыва расследует дело об этом нападении с того самого момента, как оно было отбито, а королевская семья регулярно собирается для обсуждения полученных отчетов, — сказал он. — Однако ты не можешь присутствовать на этих собраниях, так как официально еще не являешься членом королевской семьи.

— Тогда стоит ли посвящать меня в это? — спросила Эглантина. Ей в любом случае не хотелось вспоминать о нападении, поэтому она и не хотела обсуждать его. Но Анастасий легко усмехнулся.

— Не бойся, я скажу только то, что тебе нужно знать. Тебе ведь не хотелось бы быть в полном неведении, когда мы отправимся на следующую конференцию эрцгерцогов? Отец разрешил мне поделиться с тобой кое чем из того, что мы обсуждали.

Похоже, Эглантине не удастся избежать этого разговора, и ей в любом случае придется услышать подробности о том трагическом событии. Она смирилась со своей судьбой и кивнула, предлагая Анастасию продолжать.

— Для начала хорошие новости. Мы поймали всех преступников. Все они были родом из павших герцогств, но не все были родом из одного и того же.

Падшими герцогствами называли те, которые были расформированы после того, как король казнил всех членов их эрцгерцогских семей. Территория, которая раньше принадлежала великому герцогству Верксток, была разделена на две части между Дункельфельгером и Аренсбахом, а бывший Тростверк и Шарфер перешли под управления Суверении.

— Столица и великие герцогства управляют павшими герцогствами, — сказала Эглантина, показывая, что она знает о чем речь. — Другими словами, как я полагаю, мы не можем возложить ответственность за произошедшее на кого то одного.

Одно дело, если бы все мятежники были выходцами из одного павшего герцогства, но нельзя было обвинять сразу все герцогства, между которыми были разделены территории после чистки. Что еще хуже, король без Грутрисшейта не способен менять границы герцогств.

— Мы не хотим небрежно возлагать вину на великие герцогства и забирать все павшие герцогства под контроль столицы, — сказал Анастасий.

Эглантина кивнула, соглашаясь с этим решением, но оно также означало, что никто не будет нести ответственность за произошедшее. Удовлетворит ли такой исход жертв и их семьи? Возможно, что их недовольство может привести к появлению новых мятежников. Но как бы она не думала об этом, найти идеальный вариант никак не получалось.

— Однако, — продолжил принц. — Учитывая, что во время нападения использовались падшие тернисы, большинство считает, что этот заговор был составлен людьми из бывшего Веркстока. Таким образом некоторые в столичном рыцарском ордене полагают, что за всем этим может стоять Аренсбах или Дункельфельгер.

Эглантина почувствовала, как ее замутило. Это было огромным оскорблением — быть обвиненным в поддержке мятежников. Настолько, что если бы ауб Классенберга услышал бы хотя бы отблеск подобных слухов, и все бросающиеся такими обвинениями рыцари просто исчезнут из Юргеншмидта в один миг.

— Но зачем герцогствам-победителям нападать на короля? — спросила девушка. — Если такое мнение будет озвучено, не станем ли мы врагами с Аренсбахом и Дункельфельгером?

— Мы понимаем это. Король уже наказал тех, кто пытался распускать эти слухи. Но…

Анастасий замолчал и задумчиво скрестил руки на груди, размышляя над тем, может ли он сказать то, что собирался. Эглантина терпеливо ждала, пока он примет это решение.

— У нас есть веские основания полагать, что круг телепортации в общежитии бывшего Веркстока использовался для транспортировки падших тернисов.

Анастасий рассказал, что до начала Межгерцогского турнира на место сбора Эренфеста напал тернис. Эглантина уже знала об этом из доклада, который получала от учеников Классенберга. Она знала, что рыцари-ученики почти всех герцогств теперь охраняют свои места сборов.