— Сестра, можно я тоже пойду? — спросила Шарлотта, ее глаза цвета индиго при этом вопросе ярко заблестели. Она тоже помогала с вышивкой, поэтому так как я сказала, что собираюсь взять тех, кто помогал с одеждой для шмилей, то и она тоже должна пойти. — Я уже закончила со своими теоретическими уроками, так что у меня есть время во второй половине дня.

— Конечно, Шарлотта.

Естественно, мы не можем прийти со слишком большим числом людей, поэтому мы сначала определили список вассалов, которые должны сопровождать нас в обязательном порядке, а затем начали выбирать других девушек, участвовавших в вышивании, которые тоже уже закончили со своими уроками.

— Леди Шарлотта, я тоже вышивала.

— Леди Брунгильда, я тоже хочу пойти.

Пока я наблюдала за тем, как ученицы Эренфеста суетятся вокруг, составляя список группы, которая пойдет в библиотеку, ко мне подошла Лизелета и сообщила, что она договорилась о встрече с Хиршур.

— Кажется, у нее есть время завтра утром. Так же она хотела познакомить вас с одним студентом. Это ее ученик.

— Ясно, — кивнула я. — Тогда завтра утром отправимся в лабораторию Хиршур.

— И помните, — предупредила Лизелета. — Пока воздержитесь от разговоров об одежде, — я могла только согласиться.

На следующий день я отправилась в лабораторию Хиршур, которая располагалась в учебном корпусе чиновников. Я взяла с собой книги Фердинанда и созданные мной магические круги, так как я шла туда с целью поговорить о возможных улучшениях моих поделок.

Филина и Хартмут несли документы, Бунгильда простой чайный сервиз, а у Лизелеты почему то был в руках чистящий магический инструмент. Корнелиус и Леонора следовали за нами в качестве охраны. Как только мы подошли к дверям, Лизелета, как моя служительница, объявила о нашем прибытии.

— Профессор Хиршур, прибыла леди Розмайн из Эренфеста.

— Профессор, — из-за двери послышался изнуренный мужской голос. — Вас зовут.

— Ну тебе ведь ближе, не так ли? — отозвалась Хиршур. — Иди открой, — кажется они спорили о том, кто будет нам открывать.

В конце концов дверь открылась, и из проема выглянула мальчишечья голова. У подростка были растрепанные черные волосы, а его одежда для зельеварения была покрыта пылью. На его лице читались следы сильного недосыпа, да и в целом его вид был крайне неряшливым. Я рефлекторно скривилась, но когда смогла рассмотреть за его спиной лабораторию Хиршур, то все встало на свои места.

Вдоль стен стояли большие столы, которые были заставлены магическими инструментами и завалены горами документов. На полу тоже валялись бумаги, а также какие то остатки еды. У меня создалось впечатление, что все эти записи на полу — следствие падения одной из бумажных гор на столах. Чистым был только один стол по центру комнаты, и то, причиной было скорее всего то, что он используется для зельеварения. Только на этом столе все лежало аккуратно и организованно.

— Входите, — пригласила нас Хиршур, но Лизелета остановила меня прежде, чем я успела сделать хотя бы шаг.

— Профессор Хиршур, — строго сказала она. — Эта комната не подходит для приема гостей. Разве вы не говорили вчера, что наведете здесь порядок, чтобы леди Розмайн могла спокойно войти внутрь?

— Ты права, — ответила Хиршур, без капли вины в голосе. — Но дело в том, что это не комната для приема гостей, это лаборатория.

Лизелета разочарованно вздохнула и пробормотала что-то о том, что именно поэтому она и не хотела, чтобы я приходила сюда, а затем она снова перевела взгляд на хозяйку лаборатории.

— Прошу вас сложить на столы все необходимые вам документы. Как служительница леди Розмайн, я не могу позволить ей войти в такую комнату, — сказала Лизелета и с улыбкой достала свой магический инструмент в форме яйца. Выражение лиц Хиршур и ее ученика мгновенно изменились, и они тут же бросились собирать все разбросанные по полу бумаги.

— Лизелета, а что это за магический инструмент? — поинтересовалась я. Моя служительница, продолжая улыбаться, рассказала, что этот инструмент поглотит все в указанной области, чтобы очистить ее. Обычно всю скопившуюся на мебели пыль стряхивали на пол, а потом всасывали с помощью такого инструмента. Инструмент был настроен так, что все легкие предметы в указанной области отмечались им как мусор.

— Его используют, когда готовят к повторному использованию давно заброшенные помещения, — продолжила Лизелета. А затем она использовала свой инструмент, и в одно мгновение весь пол был очищен.

Конечно, на стоящих вдоль стен столах теперь был еще больший беспорядок, чем раньше, ведь Хиршур и ее ученик спешно убирали туда все бумаги, но этот факт Лизелету заботил мало. Попытка упорядочить опасно высокие стопки документов заняла бы слишком много времени, поэтому она закрыла на это глаза.

— Я попрошу вас обоих привести себя в презентабельный вид, — выдвинула очередное условие Лизелета, пока они с Брунгильдой вносили чайный сервиз и сладости. Желудок Хиршур заурчал, когда она увидела еду. Очевидно, что ела она прямо тут, в лаборатории, если вообще ела.

— Я бы предпочла не использовать свою ману для чего-то кроме моих исследований, но хорошо, — сдалась профессор. Она использовала “вашен”, чтобы очистить себя и своего ученика за одно мгновение. У меня даже создалось впечатление, что она сделала это еще и ради того, чтобы отвлечь нас от урчания ее живота. Затем она указала нам куда можно присесть, и потянулась за восстанавливающим зельем.

— Я буду рада, если вы нас представите, — сказала я, садясь и бросив взгляд на ученика Хиршур. Глаза мальчика, точно так же как и его учителя, были прикованы к еде.

— О Боги, простите меня, — с веселой улыбкой сказала Хиршур. Затем она представила нам своего ученика — Раймонда. Его мастерство уступало только Фердинанду, и он привлек внимание профессора в прошлом году, во время урока зельеварения, когда сварил указанный состав с минимальными затратами маны. — Фердинанд был гением в том, что касалось изобретения нового. Между тем, Раймонд, не смотря на то, что он только третьекурсник, гениален когда дело доходит до модификаций и улучшений существующих магических инструментов и кругов. Если вы пришли для того, чтобы усовершенствовать свои магические инструменты, то леди Розмайн, думаю наиболее продуктивным будет поговорить об этом с ним.

Подросток преклонил колени передо мной.

— Могу ли я помолиться о благословении в знак признательности за эту встречу, назначенную нам справедливым судом Эвигелибе, Бога Жизни? — спросил он, используя стандартную форму приветствия при первой встрече. Я дала ему свое разрешение, и свет благословения пролился из его кольца.

— Я Раймонд, начинающий чиновник из средних дворян из Аренсбаха. Приятно встретить вас.

После этих слов выражение лиц всех моих слуг изменились. Они все заняли оборонительные позы, а Корнелиус встал между мной и Хиршур в качестве живого щита.

— Профессор… ваш личный ученик — студент Аренсбаха? — спросил он.

— Да, это так. С этим есть какие то проблемы?

— Вы не знаете, что происходило между Аренсбахом и Эренфестом в последние годы?

— Я в курсе сложившейся ситуации. Но ты считаешь, что это должно что-то изменить? — спросила Хиршур, щуря глаза и таким же защитным жестом, маня Раймонда к себе, чтобы тот встал у нее за спиной.

Корнелиус смотрел на Хиршур в упор, гневно сжимая кулаки.

— Вам не стыдно называть себя комендантом общежития Эренфеста?

— Может быть я и родом из Эренфеста, и меня назначили комендантом общежития этого герцогства, но я профессор Королевской Академии, и это звание дает мне подданство Суверении. Все профессора получают подданство столицы, чтобы они могли обучать студентов беспристрастно, действуя в интересах всего Юргеншмидта, а не какого то одного герцогства, — с каменным лицом ответила Хиршур, а ее фиолетовые глаза сверкали уверенностью в своей правоте. — Вот почему, Корнелиус, для меня не важно откуда родом мой ученик.

— Но Аренсбах пытался похитить леди Розмайн…