— Разве это не будет странным, что я остаюсь в общежитии в то время, когда студенты нашего герцогства записываются в библиотеку? — вопросом на вопрос ответила я.

— Я прошу вас передумать. Вы уже записались в прошлом году, леди Розмайн. А у первокурсников есть леди Шарлотта в качестве сопровождающего их кандидата в эрцгерцоги. Я думаю, что такое большое число вассалов, которые придет вместе с вами, может создать лишние хлопоты для профессора Солланж.

— Возможно, но я все еще должна пойти, чтобы снабдить маной Шварц и Вайс, — возразила я, недовольно поджимая губы.

— Профессор Солланж не сообщала о том, что с маной есть какие то проблемы, — пожал плечами Корнелиус.

Он не был неправ. Я собиралась передать фейкамни, наполненные моей маной. Но это мог бы сделать и любой другой человек, мое присутствие не было обязательным. Но даже так я ни за что не откажусь от единственного шанса посетить библиотеку до сдачи всех зачетов.

— Почему ты такой упрямый, несмотря на то, что знаешь насколько это для меня важно? Хм… Может быть у тебя проблемы с твоей возлюбленной? Ты злишься из-за этого? Тебя отвергли? — я бросила на Корнелиуса испытующий взгляд, требуя, чтобы он ответил.

— Нет! — резко возразил брат, который не смог справиться с собственными эмоциями, и они отразились на его лице.

— Значит, ты уже пригласил кого-то на выпускной? И ты, и Хартмут уже на шестом курсе, — сказала я, отмечая про себя, что отличники обычно пользуются популярностью у девушек.

Услышав мои слова, Корнелиус и Хартмут переглянулись, а затем кивнули друг другу. Они даже зашли еще дальше и обменялись рукопожатиями, словно бы между ними была какая то особая связь.

— Эту информацию мы оставим в секрете от вас, леди Розмайн, — сказал Хартмут, с улыбкой посмотрев на меня.

— Но почему? — воскликнула я, не ожидая такого категоричного отказа.

— Потому что ты потом расскажешь обо всем матушке, а она в свою очередь использует это как материал для своих книг, — ответил Корнелиус, бросая взгляд на книжный шкаф. Я не могла точно проследить за его взглядом, но могла догадаться, что он смотрит сейчас на сборник любовных историй написанных Эльвирой и ее подругами.

Проще говоря, Корнелиус опасался того, что его личная жизнь станет дополнительным топливом для второго или третьего тома «Историй королевской Академии». И я могла понять его опасения. Эльвира написала историю на основе романа Лампрехта и Аурелии. И на ее лице в этот момент была пугающе оживленная улыбка. Она поменяла имена, да и множество метафор с использованием Богов мешали определить кто есть кто… Но те кто знал, могли догадаться. Так что если матушка узнает о романе Корнелиуса, было почти гарантировано, что его ждет такая же судьба.

Между прочим, история Лампрехта превратилась в повесть о двух возлюбленных, которые были разделены из-за политической борьбы. И лишь когда Боги ответили на их молитвы, они смогли снова быть вместе. Эта история была написана настолько красочно, что когда Эльвира закончила ее писать, она вполне могла называться настоящим художественным произведением. Все таки сила преувеличения матушки была очень велика.

— Я понимаю ваше нежелание дать использовать свою личную жизнь в качестве материала для книги, — сказала я. — Но рано или поздно вам все равно придется представить своих партнеров другим, — это было особенно верно в том случае, если выбранные ими пары были из другого герцогства. Тогда Корнелиус и Хартмут должны сообщить об этом своим родителям до начала межгерцогского турнира. Их молчание давало им лишь небольшую отсрочку перед тем, как Эльвира получит эту информацию.

— Не волнуйся. Мы займемся этим вопросом, пока ты будешь отсутствовать из-за ритуала посвящения, — небрежно ответил Хартмут. Судя по тому, какими беззаботными они оба выглядели, с вопросом пары на выпускной они уже определились.

Я бросила взгляд на Леонору, которая ранее призналась в своих чувствах к Корнелиусу. Но из-за того, что она смотрела в пол, а ее челка скрывала ее лицо, я не могла увидеть его выражения.

— Почему мы вообще обсуждаем этот вопрос сейчас? — вздохнул Корнелиус. — Я просто хотел, чтобы у нас была возможность сосредоточиться на сдаче текущих зачетов, чтобы потом мы могли сопровождать вас, леди Розмайн, во время всех ваших визитов в библиотеку.

— Тогда ты можешь остаться в общежитии и заниматься, — ответила я. — Я просто возьму с собой Джудит и Леонору. К тому же вассалы Шарлотты тоже пойдут, чтобы сопровождать ее.

Корнелиус снова тяжело вздохнул и покачал головой, внимательно глядя на меня.

— Нет, я буду сопровождать вас, — сказал он. — Мне было приказано не выпускать тебя из поля зрения, когда есть такая возможность.

Я хотела спросить, кто именно отдал такое распоряжение, но остановилась. Вероятно это был Фердинанд. Или Сильвестр. Или Флоренсия, Карстедт или Эльвира… Пока все эти имена проносились в моей голове, и непреднамеренно вылетали у меня изо рта, ярко-оранжевые глаза Хартмута все больше туманились.

— Ох. — словно бы поймав за хвост какую то идею сказал он. — Я получил похожие наставления и от многих других людей. Среди них были ваши храмовые слуги, Дамуэль, Ангелика, лорд Экхарт, лорд Юстас… А потом, когда я был в замке, еще и моя мать, а также лорд Бонифациус…

— Ясно, — сказала я. — Я все поняла, — кажется, слишком много людей рассматривало мои визиты в библиотеку как что-то требующее особой бдительности.

— В таком случае, леди Розмайн…, - начал Корнелиус.

— Однако чтобы не говорили другие, я никогда не откажусь от возможности посетить библиотеку. Поспешим туда, пока обеденный перерыв не закончился.

Прошло так много времени с тех пор, когда я была там в последний раз. Не могу дождаться. У-у-у!

— На этот раз нет причин для беспокойства, — сказала Рихарда, с некоторой долей смирения с неизбежным в голосе, когда она прошла в общую комнату. — У нас есть несколько пустых фей-камней от моего милого мальчика Фердинанда.

— Шарлотта, вложи приглашение, которое мы получили от профессора Солланж, в отверстие в двери, — распорядилась я. У меня была возможность свободно посещать библиотеку, так как я уже была в ней зарегистрирована, но первокурсники могли войти только с разрешения библиотекаря.

— Да, сестра.

Шарлотта просунула приглашение в щель, которая по сути была отверстием для почты. Во время этого процесса она выглядела крайне напряженной. Через несколько мгновений двери со скрипом отворились.

Мы прошли по ярко освещенному коридору, и первокурсники не смогли сдержать своего изумления осматривая все вокруг, и вошли в дальнюю комнату. Профессор Солланж ждала нас внутри. Как и в прошлом году, она умиротворенно улыбалась. Но в этот раз было и отличие. С ней были Шварц и Вайс.

— Рада видеть вас снова, профессор Солланж, — поприветствовала ее я.

— Я тоже рада видеть вас в добром здравии, леди Розмайн, — с теплой улыбкой, от которой ее голубые глаза чуть прищурились, ответила мне профессор. Она была похожа на добрую бабушку, которая спустя долгое время встретилась с любимой внучкой. — Я вижу, ты подросла по сравнению с прошлым годом.

— Ха? Неужели я правда выросла настолько, что это можно заметить с первого взгляда? — переспросила я. Мое сердце переполнялось от радости, но Шварц и Вайс стали требовать моего внимания прежде, чем я успела продолжить.

— Миледи здесь.

— Добро пожаловать, Миледи.

— Это большие шмили, — пробормотал кто-то из первокурсников.

— Они могут говорить? — шепотом переспросил другой. Они впервые видели Шварц и Вайс, поэтому их удивление было вполне естественным.

Шарлотта решила выйти вперед, как представитель первокурсников.

— Сестра, это и есть Шварц и Вайс? — спросила она, а ее глаза цвета индиго пристально следили за каждым движением шмилей. — Я слышала о них от тебя ранее, но они куда более очаровательные, чем я представляла.

— Да, это они, — с улыбкой ответила я. Краем глаза я могла видеть, что Лизелета наблюдает за ними с нескрываемым обожанием на лице. — Однако ни ты, ни другие, не должна вступать с ними в физический контакт. Они защищены магическим кругами для предотвращения краж. Простое прикосновение приведет к выбросу предупреждающих искр, но если вы продолжите свои действия, то ситуация может сильно усугубиться.