Как только мы пришли к соглашению, Вилфрид ушел к игрокам, используя в качестве призов для победителей сладости, сделанные по моим рецептам. А я решила поговорить с профессором Морицем.

— Профессор Мориц, — сказала я, подходя к учителю. — Прошу вас сегодня сосредоточиться на географии и истории. Вот учебники, которые мы составили во время учебы в прошлом году.

— Часть этих тем я уже освещал в прошлом году, — заметил мужчина.

— Для того, чтобы комитет по улучшению оценок оставался справедливым и нейтральным, эти темы важно осветить еще раз, чтобы освежить знания тех, кто поступает в этом году.

Я попросила Шарлотту собрать всех ее ровесников, которые, как и она, получили свои плащи в этом году, а после разъяснила им суть Комитета по улучшению оценок и посоветовала стараться как можно больше, чтобы уменьшить разрыв со старшими, которые уже начали эту гонку.

Количество детей, посещающих игровую комнату, уменьшалось с каждым днем по мере того, как все больше учеников отбывали в Академию. Я проводила свое время, обсуждая с профессором Морицем учебный план для оставшихся детей, занимаясь написанием запросов на представление недостающих учителей по различным дисциплинам, а также читая всем желающим слушать новые истории.

Книга, полученная мной от Ханнелоры. была, наконец, переведена на современный язык. И она оказалась на удивление популярной среди мальчиков, которые собирались стать рыцарями. Кто бы мог подумать, что страстная история о рыцарях, которые без устали сражаются до тех пор, пока не вырвут победу вместе с сердцем врага, будет так хорошо принята?

Я должна буду спросить у леди Ханнелоры, не будет ли она против, если я начну продавать эту книгу в Эренфесте. Естественно я укажу, что источник этих историй — Дункельфельгер.

Обеды, которые устраивались в это напряженное время, как то сразу превратились во встречи со всеми моими опекунами, так как Фердинанд и Бонифаций тоже выражали желание присутствовать на них. Темы, которые обсуждали Вилфрид и Шарлотта, часто были мне совершенно не знакомы, поэтому я пользовалась этой возможностью, чтобы войти в курс дел.

— Вот как? — сказала я, отвечая на заданный мне вопрос об организации чаепитий в Академии. — Это не будет проблемой, так как и в этом году я собираюсь взять с собой Эллу и Хьюго в качестве своих личных поваров. Хьюго может отправиться в общежитие уже завтра, а Элла отправится туда вместе со мной. И кстати, Сильвестр… Есть ли в замке повара, которые умеют готовить рыбу?

— Фердинанд уже говорил со мной об этом, — ответил он. — Я не возражаю против того, чтобы придворные повара обучали твоих методом приготовления рыбы. Но для начала мы должны удостовериться, что продукты, которые ты будешь получать от Аурелии безвредны. Думаю это можно будет считать своеобразной оплатой за все те рецепты, которым твои люди обучили работников замковой кухни.

Я чувствовала, что в этом году он только усилит давление, требуя меня научить его поваров еще большему числу рецептов. Эта мысль напомнила мне о том, что рецепты блюд которые Элла и Хьюго придумали сами не попадали под действие магического контракта, а потому могли спокойно передаваться другим. Хотя некоторые из них и так уже разошлись между дворянами, ведь на кухне в общежитии Эренфеста работало немало поваров.

— Но тебе придется подождать с этим до своего возвращения из Академии, — закончил Сильвестр.

— Хорошо.

— В любом случае, — Сильвестр поспешил сменить тему разговора, видимо опасаясь, что я могу начать давить. — Благодаря твоей тяжелой работе по повышению оценок учеников нашего герцогства, а также распространению новых модных тенденций, бюджет который выделяется на обеспечение всего необходимого в Академии был увеличен.

Торговля с другими герцогствами заметно увеличила денежный поток, идущий в Эренфест, что в свою очередь означало, что количество средств, которые можно было свободно тратить тоже увеличилось. Сильвестр воспользовался этой возможностью чтобы увеличить финансирование общежития в Академии, так как в первую очередь именно действия ее учащихся привели к заключению новых договоров.

— Используй эти средства для того, чтобы и дальше повышать успеваемость учащихся и закреплять моду на наши товары, — сказал Сильвестр. — По крайне мере этого я жду от Вилфрида и Шарлотты. Розмайн, а как ты планируешь использовать эти деньги? Ты же не собираешься их все спустить на чаепития во время межгерцогского турнира?

— Я планирую потратить их на закупку чернил и бумаги для низших дворян.

Как рассказывал Дамуэль, низшие дворяне часто записывали лекции на деревянных дощечках

, а затем снимали верхний слой древесины, чтобы можно было и запись сохранить и использовать дощечку повторно. Но в таких ситуациях записи часто терялись, потому что не у всех получалось снять верхний слой аккуратно, да и со временем это становилось все сложнее и сложнее по мере износа дощечки.

— Я бы хотела, чтобы у них была бумага, на которую они смогут записывать лекции для их дальнейшего сохранения, — пояснила я свое решение. — Чтобы повысить успеваемость Эренфеста важно не только возвышать отдельных учеников, но и повысить уровень самых слабых студентов.

Высшие дворяне могли получать хорошие оценки и без моей помощи, поскольку от этого зависела их гордость. Они не позволят себе расслабляться и закупятся достаточным количеством пергамента и чернил. Также у них была возможность сохранять свои конспекты, за счет чего многие из них приезжали в Академию с записями оставшимися от родителей или старших братьев/сестер.

— Низшие дворяне больше всего нуждаются в помощи в учебе, именно потому что у них меньше всех возможности для передачи учебных материалов следующим поколениям. И конечно я продолжу оплачивать сделанные по моим запросам копии с книг из библиотеки Академии и информацию о других герцогствах.

Было важным, чтобы именно я выступала покупателем сделанных копий. Тогда они считались моей собственностью. Это была не та вещь, где я была готова отступить.

Мысль о том, что увеличенный бюджет будет потрачен на подтягивание уровня низших дворян, заставила Шарлотту удивленно моргнуть:

— Сестра, а как насчет поддержки высших дворян? — спросила она. — Не будет ли это несправедливо, поддерживать только низшую категорию учащихся?

— Я буду оказывать свою помощь всем в равной степени. Я намерена выдавать бумагу и чернила всем, кто попросит, не важно будут это высшие или низшие дворяне. Это кажется тебе несправедливым, потому что не один высший дворянин не посмеет попросить о бесплатной бумаге или чернилах, чтобы не сложилось впечатления, словно бы у него не хватает денег на собственную канцелярию.

Если быть откровенной, то я не видела смысла тратить выделенные деньги на высших дворян. У них и так было достаточно средств, чтобы обеспечить себя и без нашей поддержки.

— Кроме того, Сильвестр, — продолжила я. — Я намерена взять с собой и другие товары нашей печатной промышленности: рыцарские и любовные романы, нотные сборники и тому подобное. Это приемлемо?

— Разве Конференция Эрцгерцогов следующего года не осложнится, если все узнают о твоих печатных станках? — спросил Сильвестр.

— Мы будем выносить из общежития Эренфеста не более одной копии. Другим эти книги будут казаться просто крайне аккуратно написанными. Не более того. Я не думаю, что знания о полиграфической промышленности разойдутся по другим землям так быстро.

Тут так же стоило учитывать и тот факт, что для некоторых книг мы использовали метод мимеографической печати. Так что для постороннего взгляда они действительно выглядели как рукописные.

— Я хочу как бы случайно представить эти книги, как еще одно использование бумаги сделанной в Эренфесте, и использовать их для того чтобы найти еще больше любителей книг, — сказала я. — Это инвестиция в нашу будущую клиентскую базу.

Теперь, когда в нашем герцогстве становилось все больше печатных мастерских, то и выход напечатанных книг тоже увеличивался. Вот почему мне нужно было распространять наши книги и искать тех, кто клюнет на эту удочку. Так я могла увеличить число потенциальных покупателей, а также поощрить будущих авторов. Если кто-то будет заинтересован в романах для дворян, то лучше бы чтобы их тоже писали дворяне. Я узнала это на собственном опыте, после провальной попытки написать собственный.