Еще один ропот, на этот раз громче.

Я сделала еще один, более глубокий вдох. Начинаем.

— Как вы, возможно, знаете, в прошлом месяце появилась информация о предполагаемых отношениях между мной и моим бывшим телохранителем, Ризом Ларсеном. Эти обвинения были официально опровергнуты. Но сегодня я здесь, чтобы сказать вам, что они правдивы.

Ропот перерос в рев. Репортеры вскочили со своих мест, крича и направляя на меня свои микрофоны. Позади них толпа пришла в ярость.

Вспышки фотоаппаратов. Крики. Миллион поднятых в воздух телефонов, направленных на меня.

Мое сердцебиение замедлилось и грохотало в ушах.

Я старалась не представлять реакцию Элин или моей семьи. Они, должно быть, в бешенстве. Я отказалась сообщить им заранее, что я буду говорить, и настояла на том, чтобы они остались во дворце на время мероприятия.

Сегодня все было на мне.

Я повысила голос, чтобы говорить громче.

— Я также здесь сегодня, чтобы сообщить вам, что я все еще в отношениях с мистером Ларсеном.

Ад кромешный

Было так громко, что я не слышала своих мыслей, но моя речь была закончена. Пришло время передать слово репортерам — одному в частности.

— Да. — Я жестом указала на Жасмин, репортера из The Daily Tea.

— Ваше Высочество. — Толпа затихла, чтобы услышать ее вопрос. — А как же закон о королевских браках? Вы будете коронованы менее чем через девять месяцев, и закон требует, чтобы вы вышли замуж за человека благородного происхождения до церемонии, — сказала Жасмин, как мы и договаривались.

Было удивительно, чего могло добиться обещание первого эксклюзивного интервью с королевой Эльдорры.

Я улыбнулась.

— Спасибо, Жасмин. Ты привела хороший довод. Но хотя закон о королевских браках требует, чтобы монарх женился на знатной особе, он не требует, чтобы они поженились до коронации. Учитывая это, я считаю, что пришло время пересмотреть этот закон. Он был создан в восемнадцатом веке, когда Эльдорра нуждалась в союзах, обеспеченных королевскими браками, чтобы выжить как нация, но сейчас уже не восемнадцатый век. Европа больше не находится в состоянии войны. И я считаю, что давно пора отменить закон о королевских браках.

— Вам понадобится председатель, чтобы внести предложение на рассмотрение, и не менее трех четвертей парламента, чтобы принять отмену, — сказала Жасмин, как раз вовремя. — Этот вопрос поднимался во время отречения бывшего наследного принца Николая. Не хватило голосов.

— Это правда. — Я сделала паузу, заставляя толпу ждать, что я скажу дальше. Держать их в напряжении. Голос Элин эхом отдавался в моей голове. Мы не во всем соглашались, но она знала, что делает, когда дело касалось прессы. — То, что случилось с моим братом, было трагедией. Из него получился бы прекрасный король, но ему пришлось выбирать между любовью и страной, и он выбрал любовь. Я думаю, это то, с чем все мы можем сравнить. Хотя мы, как королевская семья, стремимся представлять страну и служить гражданам Эльдорры как можно лучше, мы тоже люди. Мы любим, и мы скорбим… — Мой голос сорвался, когда лица моих родителей промелькнули в моем сознании. — И иногда нам приходится принимать невозможные решения. Но ни моему брату, ни кому-либо из присутствующих здесь не придется делать такой выбор. То, женится ли монарх на благородном человеке или нет, никак не влияет на его способность служить. Закон о королевских браках — это пережиток времени, которого больше нет, и я призываю парламент пересмотреть свою позицию по этому вопросу.

Так гласили мои слова, но мое настоящее обращение — весь смысл моей речи — было обращено к публике. С самого начала развеять их опасения по поводу меня, установить эмоциональную связь с ними с помощью моего признания в том, что мне было страшно брать на себя эту роль, напомнить им о том добре, которое я сделала, и о моем опыте работы в парламенте, а также объяснить логику того, почему закон должен быть отменен.

Этос и логос

Я обдумывала каждое слово, но я также потратила часы на стратегическую подготовку речи. Если я хотела преуспеть в качестве королевы, мне нужно было не только играть в эту игру, но и доминировать в ней, а общественное мнение значило все, когда у меня не было реальной политической власти.

Конечно, оставалась еще одна важная часть пресс-конференции.

Пафос

— Вы постоянно упоминаете о выборе между любовью и страной, — сказала Жасмин. — Значит ли это, что вы влюблены в мистера Ларсена?

Толпа затаила дыхание. Казалось, вся страна затаила дыхание.

Вдалеке просигналила машина, а над головой пронеслась птица, хлопая крыльями на фоне чистого голубого неба. Ни одна из них не нарушила тяжелую тишину, окутавшую лужайку.

Я ждала один такт. Два. Затем, слегка улыбнувшись, я сказала:

— Да. Влюбленна. Вот и все. Спасибо всем, кто пришел сегодня.

Я покинула подиум под неистовые крики и одобрительные возгласы.

Мои ноги дрожали, а сердце гулко стучало, пока я шла к задней части дворца. Я сделала это. Я не могла поверить в это.

Но я не могла пока праздновать. В моем списке дел оставалось еще одно.

Я ступила в выложенный мрамором проход у бокового входа во дворец. Риз ждал в тени колонн, его серые глаза горели расплавленным пламенем.

— Ты хорошо справилась, принцесса.

Я шагнула в его объятия, мой пульс бился в горле.

— Это еще не конец. — Я обвила руками его шею и прошептала: — Поцелуй меня так, как будто весь мир наблюдает.

Его медленная улыбка стекала по мне, как богатый, гладкий мед.

— С радостью, Ваше Высочество.

Рот Риза опустился на мой, и я услышала тихий щелчок затвора фотоаппарата из ближайших кустов.

— Думаешь, они поняли? — Его губы прикоснулись к моим, когда он заговорил.

— Определенно.

Он усмехнулся и снова поцеловал меня. На этот раз глубже, настойчивее, и я прижалась к нему, позволяя его прикосновениям и вкусу захватить меня.

Первый поцелуй был для всего мира. Этот был для нас.

Риз

НЕДЕЛЮ СПУСТЯ

— Ваше Высочество! — Помощница Эрхалла вскочила из-за стола, ее глаза расширились. — Мне очень жаль. Я не знаю, что случилось, но у нас нет вас в календаре. Должно быть, произошла путаница…

— Всё в порядке, — сказала Бриджит с любезной улыбкой. — Я не договаривалась о встрече, но мы хотели бы поговорить с председателем. Он свободен?

— О, эм. — Женщина с взволнованным видом порылась в своих бумагах, прежде чем покачать головой. — Да, конечно. Пожалуйста, следуйте за мной.

Она провела нас через покои председателя к его кабинету. Толстый синий ковер заглушал звуки наших шагов, и мои мышцы напряглись.

Мы действительно это делаем.

Я не боялся Эрхалла, но это была моя первая встреча с ним с тех пор, как я узнал, что он мой отец. Биологически, во всяком случае. Он ни черта не сделал, чтобы заслужить этот титул.

Помощница Эрхалла постучала в его дверь. Нет ответа. Она постучала снова.

— Что? Я же просил не беспокоить меня! — рявкнул он.

Женщина вздрогнула.

— Господин председаель, к вам пришла Ее Высочество принцесса Бриджит. И, гм, мистер Ларсен. — Она бросила быстрый, потрясенный взгляд в мою сторону.

Я поборол гримасу.

После прошедшей недели все в Эльдорре — да что там, все в мире — знали мое лицо и имя. Они заняли первые полосы газет от Токио до Нью-Йорка, а кадры с пресс-конференции Бриджит, а также "откровенные" фотографии и видео, на которых мы целуемся после нее, повторялись на всех новостных каналах.

Пресса раскрутила эту историю как обратную сказку о принцессе и ее телохранителе, а комментаторы подхватили ее, написав целые статьи и аналитические материалы о любви, долге и традициях.

Общественность восприняла его на ура. По словам Бриджит, в парламент посыпались звонки с просьбой отменить закон, а хэштег #LoveOverCountry всю неделю был трендом в социальных сетях.