— Бриджит нужен был толчок, — сказал он холодно. — Я хотел посмотреть, будет ли она бороться за корону. Но я также вернулся, потому что… — Он замешкался на короткую секунду. — Я хотел дать Эрхаллу шанс. Посмотреть, сможем ли мы как-то сработаться. Вот почему я попросил стать его тенью во время его встреч, больше, чем я хотел стать королем. Что касается гостевого дома, я пытался помочь тебе. Я не идиот, мистер Ларсен. Или мне следует называть тебя Риз, раз уж мы оба знаем, что мы братья?

Я взглянул на него, и он усмехнулся.

- Мистер Ларсен, — сказал он. — Я знал, что между тобой и Бриджит что-то происходит, задолго до того, как появились новости. У меня не было подтверждения, но я видел это по тому, как вы смотрели друг на друга. Это трудный выбор, любовь или страна. Николай сделал свой. Бриджит, ну, я думаю, она тоже сделала свой. Но прежде чем она согласилась выйти замуж за Стеффана, — кислота в моих венах загустела и скопилась в желудке, — у вас двоих был шанс. Я решил тебя немного подтолкнуть. Ты — мой брат, а она — моя кузина. Два из немногих членов семьи, которые у меня остались. Считай это моим добрым делом на этот год.

— Как благородно, — сказал я, мой сарказм был очевиден. — Ты должен быть святым.

— Смейся сколько хочешь, но я был готов подтолкнуть вас двоих, потому что вы так явно любили друг друга, даже если это означало, что мне придется взять на себя мантию, если Бриджит откажется от престола. Разве это не жертва?

Это была жертва. Но я не признавался в этом Андреасу.

Моя голова раскалывалась от наплыва новой информации. Были все шансы, что Андреас обманывает меня, но интуиция подсказывала мне, что это не так.

— Я почти рассказал ей о нашем отце, кстати. На свадьбе у Николая. Это не очень помогло бы с законом о королевских браках, поскольку он требует, чтобы монарх женился на ком-то законного благородного происхождения. Ты был рожден вне брака и Эрхалл никогда не признавал тебя своим сыном — он даже не знает, что ты его сын, — так что ты не подходишь для этого. — Андреас допил чай и поставил кружку в раковину. — Но она исчезла с приема, и прежде чем я смог поговорить с ней, обвинения "The Daily Tea" разошлись. — Он пожал плечами. — C'est la vie. (Это жизнь)

Проклятье. Я надеялся, что теперь, когда я узнал, что сын лорда…

— Если это не поможет с законом, зачем тебе говорить ей? — потребовал я.

— Потому что у меня есть идея, как это может помочь окольными путями. — Андреас улыбнулся. — Это может даже помочь тебе вернуть Бриджит, если ты будешь работать достаточно быстро. Гольштейн собирается сделать предложение в следующем месяце. Я готов помочь тебе…

— Но? — В таких играх всегда было "но".

— Но ты перестань относиться ко мне как к врагу, а как к… возможно, не брату, но дружескому знакомому. В конце концов, мы — единственные прямые родственники, кроме нашего милого отца. — Что-то мелькнуло на лице Андреаса и тут же исчезло.

— И это всё. — Подозрение зародилось в моем животе. Это казалось слишком простым.

— И это всё. Соглашайся или уходи.

Что-то пришло мне в голову.

— Прежде чем я отвечу, я хочу знать. Ты когда-нибудь рыскал по моему гостевому дому, когда меня там не было?

Он бросил на меня странный взгляд.

— Нет.

— Правду.

Андреас поднялся во весь рост и выглядел оскорбленным.

— Я принц. Я не шныряю по гостевым домам… — слово прозвучало с презрением, — …как обычный вор.

Я сжал губы. Он говорил правду.

Но если не он был виновником, то кто?

По идее, это уже не имело значения, поскольку я больше не жил там, но тайна оставалась тайной.

Однако у меня были и более важные вещи, на которых нужно было сосредоточиться.

Я не доверял Андреасу. Возможно, сегодня он честен и не хочет красть корону у Бриджит, но это не значит, что он будет честен всегда.

К сожалению, у меня не хватало ни времени, ни возможностей.

Надеюсь, я не пожалею об этом.

— Твоя идея, — сказал я. — Я слушаю.

Бриджит

Дворец снова назначил Бута моим телохранителем. После ухода Риза у меня было ужасное настроение, и дворцовые кураторы решили, что будет лучше, если его заменит кто-то, кого я знаю и кто мне нравится.

Бут взял на себя эту роль после того, как Эдвард вышел из больницы две недели назад, и хотя никто не мог заменить Риза, было приятно снова увидеть улыбающееся лицо Бута.

— Как в старые добрые времена, да, Ваше Высочество? — сказал он, когда мы ждали Элин и Стеффана в моем кабинете. Обычно во дворце у меня не было охраны, но встречи с внешними гостями были исключением.

Я принужденно улыбнулась.

— Да.

Бут колебался, затем добавил:

— За эти годы многое изменилось. Я не мистер Ларсен, но я постараюсь сделать все возможное.

При имени Риза у меня защемило в груди.

— Я знаю. Я рада, что ты вернулся. Правда.

И все же мысли о темных волосах и металлических глазах, шрамах и с трудом завоеванных улыбках все еще поглощали меня.

Было время, когда я отдала бы все, чтобы Бут снова стал моим телохранителем. В ближайшие недели после его отъезда я каждый день проклинала его за то, что он оставил меня наедине с Ризом.

Невыносимым, властным, высокомерным Ризом, который не разрешал мне ходить по тротуарам и относился к каждому посещению бара как к миссии в зоне боевых действий. Который больше хмурился, чем смеялся, и больше спорил, чем говорил.

Риз, который в последнюю минуту спланировал для меня поездку, чтобы я смогла исполнить свой список желаний, хотя это противоречило всем его инстинктам телохранителя, и который поцеловал меня так, словно наступил конец света и я была его последним шансом на спасение.

Боль усилилась и распространилась на мое горло, мои глаза, мою душу.

Он был везде. В кресле, где мы целовались, на столе, где мы трахались, у картины, где мы смеялись над тем, как художник нарисовал одну бровь субъекта немного выше и кривее другой, придавая ей постоянное выражение удивления.

Даже если бы я ушла из офиса, он все равно был бы там, преследуя меня.

Дверь открылась, и я обхватила рукой колено, чтобы взять себя в руки, когда вошли Элин и Стеффан.

— Спасибо, что пришел, — сказала я, когда Стеффан занял место напротив меня. Это был мой первый раз, когда я видела его лично с тех пор, как он согласился на помолвку.

Он подарил мне улыбку, которая выглядела почти такой же принужденной, как и моя.

— Конечно, Ваше Высочество. В конце концов, мы собираемся обручиться.

По тому, как он это сказал, я подумала, не была ли я единственной, кого принудили к этому соглашению. На первых двух свиданиях он выглядел достаточно охотно, но после возвращения из Преории стал отстраненным и рассеянным.

Мои мысли вернулись к напряжению, которое я уловила между ним и Малин.

Наступила неловкая тишина, прежде чем Элин прочистила горло и достала ручку и блокнот.

— Отлично. Тогда начнем заседание, Ваше Высочество? Главным вопросом повестки дня является время и место проведения предложения. Лорд Гольштейн сделает предложение через три недели в Королевском ботаническом саду. Это будет хорошим напоминанием о вашем втором свидании. Мы скажем прессе, что вы регулярно переписывались, пока он был в Преории, чтобы не казалось, что предложение возникло из ниоткуда…

Заседание затянулось. Голос Элин расплывался в бегущем потоке шума, а Стеффан сидел в своем кресле с прямой спиной и стеклянным взглядом. Я чувствовала себя так, словно присутствовала на переговорах по слиянию компаний, что в какой-то степени так и было.

Просто сказка, о которой мечтают девушки.

— …ваш медовый месяц, — сказала Элин. — Идеи?

Ее ожидающий взгляд выдернул меня из того места, куда я мысленно сбежала, пока она рассказывала об интервью для СМИ и вариантах нарядов для предложения.

Я моргнула.