— Я знаю, что диктует закон. У меня есть план.

Ну, полплана, но если округлить, то это был полноценный план. Я знала, что мне нужно делать, нужно было только понять, как это сделать. Я была уверена, что несколько министров поддержат отмену закона о королевских браках, но остальным для политического прикрытия нужна была поддержка широкой общественности.

Однако, если бы я подняла этот вопрос сейчас, когда все вокруг пестрят обвинениями, я бы с таким же успехом могла размахивать табличкой, кричащей Это правда! У меня отношения с моим телохранителем!

Лицо Эдварда покраснело, а Маркус уставился на меня.

— Как? — Советник моего дедушки выглядел так, словно хотел швырнуть в меня одной из тысячестраничных юридических книг, которыми были увешаны стены. — Если вы думаете, что парламент отменит закон, поверьте мне, они этого не сделают. Мы обсуждали это с принцем Николаем. Чтобы они даже рассмотрели это, председатель должен внести предложение, а лорд Эрхолл ясно дал понять, что никогда не сделает этого.

— Скоро выборы, — сказала я. — Если бы я могла…

Громкий стук прервал меня.

На секунду я подумала, что Маркус наконец-то сломался и в гневе швырнул что-то. Затем я услышала встревоженный крик Николая и с ледяным ужасом поняла, что звук был не от удара о землю.

Это был кто-то — мой дедушка, который рухнул со стула на пол.

Риз

— …сообщаем, что король находится в стабильном состоянии после сердечного приступа, случившегося четыре дня назад. Дворец просит общественность уважать частную жизнь королевской семьи в это трудное время, в то время как доброжелатели оставили тысячи открыток и цветов у дворца…

Голос ведущего новостей доносился из телевизора в углу, пока я смотрел на стоящего передо мной охранника.

— Позвольте мне внести ясность, — сказал я, мой спокойный голос не соответствовал ярости, бурлящей внутри меня. — Я собираюсь встретиться с принцессой Бриджит сегодня, так или иначе. Не делайте это сложным путем.

Охранник поднялся во весь свой рост, который все еще был ниже меня на добрых шесть дюймов.

— Ты мне угрожаешь?

Я улыбнулся, и он сглотнул.

— Да.

— Теперь слушай. Я королевский гвардеец…

— Мне. Плевать. — Я выделил слова медленно и тщательно, на случай, если он был слишком туп, чтобы заметить, что я был так близок к тому, чтобы воткнуть шприц ему в горло, если он не уберется с дороги.

Мы стояли у входа в личное крыло больницы короля. Прошло четыре дня с тех пор, как прозвучали обвинения о наших с Бриджит отношениях, и у короля случился сердечный приступ.

Четыре дня я не видел ее, не разговаривал с ней и не знал, в порядке ли она.

Четыре дня гребаного ада.

Дворец расторг мой контракт в тот же день, когда появились обвинения, ссылаясь на опасения по поводу моей способности выполнять свою работу из-за "возросшего медийного профиля".

Меня не так сильно волновало расторжение контракта, чего я и ожидал, как то, что я не видел Бриджит до того, как охрана выпроводила меня с территории дворца. Она не отвечала на мои звонки и сообщения с того дня, и мне нужно было знать, что с ней все в порядке, пока я не сошел с ума. Черт, я уже был на полпути к этому.

— Ты больше не ее телохранитель, — сказал охранник. — Внутрь допускаются только члены семьи и одобренный персонал. Как ты вообще сюда попал?

Хотя часть меня оценила его позицию, поскольку он был прав, меня не пустили, гораздо большая часть быстро исчерпала терпение.

— Не твое дело. Что тебя должно волновать, так это отойти в сторону, пока тебе не пришлось объяснять главе королевской охраны, как ты оказался со сломанным носом.

По правде говоря, мне пришлось маскироваться под гребаную поп-звезду, скрывающуюся от прессы, чтобы пройти мимо папарацци, расположившихся лагерем у больницы. Новости о нас с Бриджит отошли на второй план после госпитализации короля, но мое лицо мелькало по всему эльдорранскому телевидению, и я не мог рисковать, что кто-то меня заметит.

В больнице творилось такое безумие, что я незаметно пробрался на VIP-этаж и в личные апартаменты короля. Это мало что говорило о безопасности больницы или королевской охраны, даже если я мог ускользать от охранников и камер лучше, чем обычный человек.

Охранник открыл рот, но прежде чем он успел изрыгнуть очередную чушь, дверь распахнулась. Мое сердце на секунду взлетело вверх при виде вспышки светлых волос, но тут же упало обратно на землю, когда я увидел, как нахмурилась Элин.

— Мистер Ларсен, — сказала она. — Мне показалось, что я слышала ваш голос. — Она кивнула на охранника. — Дальше я сама.

На его лице отразилось облегчение, а я издал звук отвращения. Я тренировал восемнадцатилетних новобранцев ВМФ, у которых было больше яиц, чем у него.

Элин открыла дверь шире, и я, не теряя времени, протиснулся мимо охранника и вошел в королевское крыло. Бриджит я не увидел, но она могла быть в любой из полудюжины комнат. Это место было больше, чем дома большинства людей.

— Я полагаю, вы пришли к принцессе Бриджит. — Элин скрестила руки на груди, как всегда идеально уложенная в пучок, костюм и туфли на каблуках. Ни одного волоска не на том месте или складке на ее одежде.

Я опустил подбородок.

— Где она?

— В комнате короля. Третья дверь слева.

Подозрение зародилось в моем животе. Это слишком просто.

— Вот так просто?

Элин одарила меня жесткой улыбкой.

— Вы уже здесь, мистер Ларсен, и можно предположить, что вы не уйдете, пока не увидите ее. Я не занимаюсь бесполезными разговорами, так что прошу вас. — Она жестом указала в сторону коридора. — Идите.

Моя подозрительность возросла еще на одну ступень, но, черт возьми, я не стал бы смотреть в рот дареному коню.

Я подошел к комнате короля и остановился перед дверью, мое дыхание сбилось в горле, когда я увидел Бриджит через маленькое окно.

Она сидела рядом с кроватью дедушки, держа его за руку, и выглядела меньше и уязвимее, чем я когда-либо ее видел. Даже на расстоянии я заметил бледность ее лица и красноту глаз.

Что-то схватило мое сердце и вывернуло. Сильно.

Я открыл дверь и шагнула внутрь.

— Привет, принцесса. — Я говорил тихо, не желая нарушать тишину и будить короля. Солнечный свет струился через окна по обе стороны от больничной койки, добавляли нотку веселья в мрачное настроение, но невозможно было избежать писка мониторов или трубок, воткнутых в грудь Эдварда.

Плечи Бриджит напряглись, и прошло несколько секунд, прежде чем она встретилась со мной взглядом.

— Риз. Что ты здесь делаешь?

— Пришел повидаться с тобой.

Что-то было не так. Возможно, дело было в том, как она избегала моего взгляда, или в напряженности ее выражения, но за последние несколько дней она прошла через ад. Я не мог ожидать, что она бросится в мои объятия с широкой улыбкой.

— Как твой дедушка?

— Лучше. Слабый, но стабильно. — Она сжала его руку. — Они оставят его здесь еще на несколько дней, но сказали, что его могут выписать на следующей неделе.

— Это хорошо. Не может быть слишком плохо, если они разрешили ему уйти.

Бриджит кивнула, по-прежнему избегая моего взгляда, и беспокойство пробежало по моему позвоночнику.

— Давай поговорим в другой комнате. Он только что заснул.

Она еще раз сжала руку дедушки, прежде чем мы вышли в коридор. Элин не было, и только запах антисептика и слабые гудки монитора по ту сторону двери нарушали тишину в воздухе.

— Сюда. — Бриджит привела меня в комнату двумя дверями дальше. — Здесь я спала.

Я окинул взглядом помещение. Здесь был раскладной диван, мини-кухня и ванная комната. Толстое одеяло было накинуто на спинку дивана, а полупустая бутылка колы стояла на столе рядом со стопкой журналов.

Я представил, как Бриджит спит здесь одна, ночь за ночью, ожидая, не ухудшится ли состояние ее дедушки, и игла боли вонзилась в мое сердце.