— Но смета не предусматривает дублежа.

— Не интересует, делай. — Отрезал префект и снова обернулся к старику. — Мастер Ирраиль, есть минутка, хочу обсудить ваш заказ по телам.

— Префект Такебир, там есть небольшой кабинет, уже обустроенный, — вклинился Димитрий, указывая вглубь помещения.

— Советник, с вашего позволения, у нас технический разговор… Вы будете мешать. — отрезал Мёбиус, ставя его перед фактом, и снова взглянул на Ирраиля. — Пообедаем, коллега?

Старик молча кивнул. Он многое слышал о Мёбиусе Такебире. Пришел этот человек на должность префекта восемь лет назад. К нынешней власти относился лояльно. Судя, по тому что кальтэнойская техника стояла даже в лабораториях Биби, лоялен он был к каждому кто платил.

Впрочем, отказываться от обеда из-за широты чьих-то взглядов было глупо.

Ушли недалеко. Летний дворик был разбит неподалеку. Ветер подхватывал края десятка белых скатертей, обрамляющих круглые столешницы. Витые спинки стульев вокруг столиков, манили присесть и опереться на них. А яркие зонтики, отбрасывающие тени, выгодно оттеняли хмурое здание городского совета.

Присели не сговариваясь. Приняв заказ, официантка удалилась, а Мёбиус неспешно скользнул пальцами в нагрудный карман пиджака и вытащил стальную тисненую пластинку. Поставив ее на стол, пододвинул к старику и откинулся на спинку кресла.

— Ваша лицензия. Бессрочная, — коротко пояснил он, изучая мастера, как очередной экспериментальный образец.

Ирраиль приподнял руку чтобы взять ее, но в последний момент поспешно сжал пальцы в кулак и хмуро взглянул на префекта.

Мёбиус видел его насквозь, прекрасно понимая его смятение.

— Кальтэной оценил размах ваших идей, мастер Ирраиль. — пояснил он, не дожидаясь соответствующего вопроса. — Оценил и принял меры. Отныне вы старший научный сотрудник и это звание остается за вами до окончания вашего времени.

Ирраиль все же, удержался и, прикоснулся к пластинке кончиками пальцев. Серый металл был прохладным на ощупь. Трудно передать, как старик хотел спрятать эту вещицу в один из своих карманов… Но, всегда были, есть и будут ограничивающие условия, которых ему еще не озвучили.

— Дело ведь не в широте идей… — прошептал он и невольно отметил дрожь в собственных руках. Волнение было не лучшим состоянием, как и безрассудство. Его новый знакомый не договаривал, а прыгать в неизвестность второй раз Ирраиль не хотел.

— Конечно, нет, — Такебир внимательно взглянул на старика. — Буду откровенен, официально ваша кандидатура одобрена из-за вашего отношения к этической стороне вопроса.

— А… неофициально? — Ирраиль хмурился. У него было прекрасное отношение к этике. Прописное и неуклонное. Он успел озвучить его прошлым вечером, в присутствии Клэр дэ Руж. Вот только задание не требовало наличия этого самого "правильного" отношения.

Мёбиус улыбнулся.

— Простая случайность. Стечение обстоятельств, — пояснил он, не отводя взгляда. — Димитрий предложил вас, когда стало ясно, что никто из действующих мастеров рисковать не хочет… Этика диктует свои условия и она не вписывается в эксперимент… А точнее эксперимент выходит за ее границы. А спустя сутки мы узнаем о Вито… — Такебир хитро прищурился. — Мне импонирует ваша дерзость, Мастер Ирраиль. Нестандартные решения, ироничный контекст и неприкрытый юмор вашей работы заставляет раз за разом возвращаться к ней и изучать. Считайте это моим искренним признанием в любви. Как мастер мастеру.

Ирраиль озадаченно моргнул.

— Любовь, это как-то странно звучит, — прошептал он. Старик не был готов обсуждать Вито. Он в принципе не был готов обсуждать свои работы с кем-либо.

— Я люблю творческий подход. — Такебир задумчиво осмотрелся, а потом щелкнул пальцами по браслету. Над его рукой сразу же развернулось голографическое изображение. Генетическую карту Вито Ирраиль узнал сходу. Стало неловко. Он не хотел демонстрировать этого мальчика, тем более не хотел его обсуждать с префектом Кальтэноя.

— Чудесное создание, — протянул тем временем Мёбиус. Он с неприкрытым удовольствием рассматривая детали кода, тыча в них пальцем, увеличивая и прокручивая вокруг своей оси. — Как вы думаете, мы сможем его продать?

— Он слишком человек, — растерянно выдохнул Ирраиль, — Как я могу его продать?

— А кого тогда? Вы предлагаете продать не человека? Может восмидесятипроцентного ГМО? Или может создание должно быть полностью растением, а не человеком? Как вам идея разумного растения, сможете осуществить? — Такебир щурился и было не совсем понятно шутит он или нет. — Ну же, будьте откровенны.

Ирраиль продолжал хмуриться, не понимая, куда завел его разговор. Стальная пластинка лицензии продолжала притягивать взгляд. Подкуп. Кусок металла за человека.

Кусок металла за его работу, а потом уже человека.

Официантка поставила на стол два одинаковых блюда.

— Приятного аппетита, господа, — улыбнулась она и поспешила к другому столику. Ирраиль растерянно скользнул взглядом по ярким кускам помидоров и листьям салата, жаренному мясу. Еда верхнего города разительно отличалась от сублиматов и полуфабрикатов Ио. Увы, она и не вызывала аппетита.

— Вы ведь знаете, что ожидает Вито, — заметил Такебир и приступил к своему обеду. Ел он с аппетитом и ничуть не смущался задетой темы. Впрочем, он был сначала политик, а потом уже мастер. А политику не пристало блистать принципами и этикой. Наверное в этом было дело.

Да, старый мастер не мог спорить с озвученным предупреждением. Он знал что ожидает Вито, знал это в тот момент, когда начал моделировать его личность.

— Цель Вито не в озвученном им предназначении. Свою работу этот мальчик уже исполнил, — прошептал Ирраиль и взял вилку дрожащей рукой.

Вкус овощей обжег его язык, давно забытыми ощущениями. Их тандем порождал внутри вполне обоснованную эйфорию. Ирраиль жевал и буквально нутром ощущал, как уровень его эндорфина начал повышаться. Как закружилась голова, и все вокруг стало чуть ярче.

Правда была в том, что у мастера нет ничего более личного чем его творения. Каждое его работа, как еще одно его отражение. Даже наспех сделанный Вито был этим отражением. Куском собственного "Я", которое страшно потерять, а надо.

Мёбиус раздумывал над его ответом и методично жевал, в конце концов поинтересовался:

— И в чем же истинная цель Вито?

— Регистрация, — Ирраиль пристально взглянул на собеседника. — Он просто должен был попасть в базу данных, привлечь внимание к именам. Не более и не менее.

— Человек в качестве послания… — задумчиво протянул Такебир, поддевая вилкой кусок овоща. — А ведь Фердинанд узнал почти сразу, и начал искать заказчика и исполнителя… я даже парочку запросов получил.

Отправив в рот наколотый на вилку овощ, префект Кальтэноя на миг зажмурился от удовольствия, а потом с хитринкой взглянул на старика и улыбнулся:

— Это было умно.

— Я знаю… — Ирраиль и сам не удержался. Улыбка прорезала его старческое лицо и он впервые за долгие годы почувствовал себя в своей тарелке.

Тревога отпустила его незаметно. Этические вопросы перестали волновать, обед вмиг стал приятнее, и даже солнце над головой засветило ярче.

Он не просто был мастером. Он все еще им остается. Немое восхищение в глазах коллеги было тому подтверждением. И как же легко было сейчас, зная, что его взгляды и методы кто-то понимает.

* * *

Тарис и Райго вышли из квартиры Милки через час. В чистой одежде, с полными рюкзаками съестных припасов. На их лица были натянуты респираторы, на головы — капюшоны. Путь лежал на поверхность. Как сказали их новые знакомые, недалеко от городского вокзала был некий технический выход, давно закрытый за ненадобностью, но рабочий. К нему и направлялись.

Милки не пошла с ними. Голиаф не пустил. Печально вздохнув, девушка детально описала дорогу своим новым знакомым и крепко обняла каждого.

— Ты ведь проследишь за своим другом, — поинтересовалась она у Райго, когда Тарис успел отойти от них, — друзья должны помогать друг другу и это не зависит от того какая установка у них в голове от отцов.