Имплант и разъёмы…

Похоже, её прооперировали. Эта мысль вспыхнула в ней и погасла. Она не удивила и не взволновала. Лишь бесстрастная констатация факта.

Собственное отражение в зеркале продолжало демонстрировать абсолютное и непривычное спокойствие.

Нана неспешно расплела обе косы медленно подбираясь к ушам. А потом долго ощупывала каждый сантиметр своего затылка, темени, висков, макушки находя подушечками пальцев один за другим саднящие бугорки. Что это было и для чего — для нее оставалось загадкой.

Увы, страх не наступал и это тоже легло в список странностей. Сейчас бы панике в самый раз взять ее разум в оборот, но нет. Просто не важно.

Ей дали ознакомится со своим новым состоянием по полной. А потом в поле ее кардинально сужающегося зрения возник человек. Нандин Абэ. Зайдя в комнату, он молча присел за стол и начал листать какую-то папку, словно вокруг него все было в пределах нормы.

— Что произошло? — наконец спросила Нана, даже не задумавшись о том, что страх и отвращение к этому человеку исчезли.

Нандин не отшутился и даже не усмехнулся:

— Вам выпала честь быть секретарем его величества, госпожа Вагнер. Считайте этот случай счастливым билетом в безбедное будущее, — спокойно ответил он, ложа папку перед собой, а потом поднял на девушку взгляд. — Садитесь напротив, разговор будет длинным.

Нана не стала спорить и пререкаться. Во время их утреннего общения она хорошо поняла, что непослушание чревато последствиями. Абэ не церемонился и плевал на границы дозволенного. И не важно были это мысли или чужое тело. Он мог сделать что угодно и как угодно. И то как он это делал навсегда останется в ней.

— Я рад что вы уяснили правила нашего общения, — неожиданно улыбнулся он, — это существенно упрощает мою задачу. У вас есть пять минут на вопросы, а потом задавать их буду я.

Всего-то пять минут. У нее не было вопросов, на которые, ей бы дали искренние ответы за это время. А слушать очередную ложь Нана не хотела.

— Почему я не ощущаю эмоций? — подумав, спросила она, не отводя взгляда. Когда голову не застилала мишура из чувств, даже дышалось спокойнее.

— Это временно, сейчас ваш мозг привыкает к импланту, — не стал врать Абэ. — Вскоре начнется процесс подключения и синхронизации. Он затянется на четырнадцать суток. Всё это время вы не сможете воспользоваться своим личным опытом. Это не должно вас озадачивать. По истечению этого срока вы снова станете сами собой, только с бесконечным объёмом памяти.

Вопросы закончились. Время тоже. Остальной их разговор мало напоминал приятное общение. Абэ ее тестировал. На реакции, на логику, на уровень памяти. Иногда возвращался к ее воспоминаниям и это было мучительно долго… наверное было.

Нана чувствовала болезненное течение времени, а еще колоссальное спокойствие и апатию, сравнимую разве что с уколом ее сестры, Айши.

Оставшись довольным ее ответами, Абэ молча развернул к ней свою папку с распечаткой. "Инструкция главного оператора баз данных", — гласила титульная страница.

Нана задумчиво пробежалась по названию взглядом, а потом опять посмотрела на мужчину.

— А дальше?

— А дальше вы проработаете пол года на империю и по итогу будете отключены от базы. Прочтите инструкцию, там все описано. — Он взглянул на часы, встроенные в его коммутатор, а потом поднялся. — Сейчас пополудни. Желательно вернуться в кровать, под капельницу. Вам с этим помогут. Еще два осмотра. Полтретьего начнется процесс подсоединения к базе. В общих чертах у вас три часа. Попытайтесь использовать их с умом.

Нана молча кивнула и проводила его взглядом. И лишь когда в замке двери послышался щелчок, принялась читать врученный ей документ. Информации было много, вопросов к ней ещё больше.

Как и обещал Нан, к ней действительно пришло двое мужчин и заставили вернуться в кровать. Подсоединили к капельнице, выбрав для катетера вену на левой кисти. Прощупали ее голову и даже проверили работоспособность разъемов импланта. Оба остались довольны.

Девушка, в свою очередь, не понимала что чувствует. Не было ни интереса, ни страха, ни отрицания происходящего. Это просто было и все.

Синхронизация, база данных, утрата личности — лишь слова, значения которых больше не затрагивают душу. Где-то там в другой жизни остались люди, к которым были чувства. Теперь Нана не не могла даже сказать, нужны ли ей эти исчезнувшие чувства?

* * *

Ио не знал вечера и ночи. Не знал сна. Одна смена занимала место другой, продолжая бесконечный процесс жизнедеятельности без устали. Тарис никогда не видел такого. Ему казалось достаточно просто лечь и уснуть вечером и проснуться утром. Но в Ио такое было невозможно. Просто не было утра. В памяти отбивались сотни мыслей, уставший разум искал ее следы, но ничего не находил.

"Хотел бы я обладать таким чемоданом", — полицейский прошёл мимо Тариса даже не обратив на него внимания. Лаен в свою очередь просто стоял, привалившись к стене под самой камерой видеонаблюдения. Полицейское отделение Ио было многолюднее чем в Леополисе. Мысли у служащих по большей части рутинные. Образ Наны Вагнер иногда появлялся в них, поблескивал и тут же исчезал, не давая возможности найти их источник.

Лаен ждал.

Неожиданно вклинившийся в его голову очередной странный "Чемодан", заставил Тариса провести рослого мужчину взглядом. Чемодан был мелким, несуразным и почему-то светился изнутри. О чемоданах больше никто не думал. Так что Тарис просто решил, что мужчина вспомнил свой сон. Объяснение он увидел лишь спустя полтора часа, когда все тот же человек вернулся к отделению и замер перед Лаеном.

— У вас все в порядке? Вы стоите здесь уже который час… — поинтересовался он.

— Чемодан, — чисто машинально прошептал Тарис, вспоминая его мысль, замеченную часом ранее. И тут же был огорошен целым ворохом картинок.

Этот человек видел Нану. Собравшись с мыслями, Тарис поднял на него взгляд и постарался говорить тихо и ровно, чтобы не пугать незнакомца своим голосом:

— Я видел удивительный чемодан. Но не знаю чем он был на самом деле.

Полицейский вспомнил. Тарис внимательно смотрел на него, пытаясь идентифицировать это воспоминание. Сознание озарила яркая вспышка и обрывочные фразы, слова, эмоции. Тонкие запястья в стальных оковах, рыжие кудри и отвращение на знакомом лице.

— Ты видел яркую вспышку? — уточнил полицейский. Тарас осторожно кивнул, изучая лицо гемовца. Этот человек никак не относился к произошедшему, пройдут сутки и скорее всего вообще забудет об утреннем инциденте.

— Забудь об этом, проводили эксперимент, иди домой, — на полном серьезе посоветовал он и, развернувшись, направился к отделению. Фраза полицейскому не принадлежала. Она была в него выложена. Лаен, почти неделю общавшийся с Райго, очень четко этот факт осознал. Кто мог в полицейского вложить мысль? Люди Маркуса, или кто-то еще?

Тарис ещё некоторое время смотрел на прохожих и посетителей отделения полиции, а потом вернулся к Райго и Милки. Его одолевали мрачные мысли.

На языке вертелось имя "Нандин Абэ", это последнее о чем подумал служащий, прежде чем стать недоступным для чтения.

Тарис тяжело вздохнул: Наны здесь не было. Похоже его путь лежал к Абэ и его "чемодану".

Тарис тоже хотел такой чемоданчик и пользоваться им хотел безвозмездно.

Райго и Милки ждали его двумя кварталами дальше, спрятавшись в узкий проход, ведущий к жилым трущобам. Милки уверенно вела их к своему жилищу, ни капли не заботясь о нетипичности своих действий.

— Куда летишь, звездочка? — окликнул её огромный мужчина, чьих мыслей ни Тарис, ни Райго считать не смогли. У громилы был один глаз над самой переносицей, от чего массивное лицо модифицированного монстра выглядело жутко.

Милки проскользнула мимо него, не обратив никакого внимания на оклик. Парни двинулись следом, обходя громилу по кругу.

Дом их новой знакомой находился в самом конце улицы. Дальше только технические помещения да вентиляционные системы. В комнате была пара неглубоких ниш и перегородок, уголок с индукционной плитой на две конфорки, трубопровод, небольшой бак с водой и рукомойник. Окон не было. Тихо жужжала вентиляционная труба. Стол, пара стульев, да кровать в нише. Шкаф с растениями. Круглые с зубчатыми краями листочки обрамляли глиняные горшки пышными розетками. Между листвы виднелись бледные зеленые гроздья ягод. Тарис зачарованно ткнул одну из них пальцем и тут же возмущенно оглянулся на Райго, который хоть и не прокомментировал вголос его поведение, но точно очень ярко подумал о нем.