– Совершенно верно, – подтвердил хозяин.

– И вы приняли все условия, ни разу не видев Рогожина?

– А как было не принять? – развел руками Хомчик. – Интересно, что бы вы делали на моем месте, а?

– Хорошо. Письма или открытки вы от Рогожина получали? Может быть, разговаривали с ним по телефону? – продолжал допытываться Купцов.

– Нет, что вы! Никогда ничего, – выставил перед собой ладони Рафаил Яковлевич. – От имени Рогожина всегда командовал Котенев.

Он обхватил голову руками и застыл в позе убитого горем человека.

«Пережимает немного, – решил наблюдавший за ним Купцов, – темнит, уводит в сторону и для этого жертвует малым, отдает нам Котенева, видимо зная, что мы его не получим, и потому безбоязненно валит на него».

– Саша, – отозвав в сторону Бондарева, обратился к нему Иван. – Свяжись с ребятами из БХСС, и немедленно займитесь Котеневым. Отыщите его на квартире Ставич или где бы он ни был, пригласите в управление и начинайте разговор. Думаю, что про Рогожина Михаил Павлович нам расскажет подробнее. Если тот вообще существует, а не является самим Котеневым.

– Первый! Я Четвертый. К подъезду идут трое мужчин, – проскрипела рация, висевшая на плече Ивана. – Один остался в машине. Приметы сходятся.

– Четвертый! – нажав клавишу рации, откликнулся Купцов. – Всем постам готовность!

– Отставим пока Котенева, – проверяя оружие сказал Саша.

– Бог мой! Идут… – побледнел услышавший переговоры по рации Хомчик.

– Идите к жене, – обернулся к нему Иван. – К дверям и окнам не подходить. Когда позвонят, мы откроем сами. Телефон тоже не трогайте…

Хлопнули дверцы машины, и Витек остался в салоне один. Приятели медленно пошли к подъезду дома Хомчика. У Лыкова прямая напряженная спина и рука тянется к поясу, где спрятан парабеллум, а ноги словно прилипают к асфальту, Ворона двигается своей обычной разлапистой походочкой, чуть бочком, будто хочет, но никак не решается обогнать идущего впереди Аркадия. Позади тащится Олег, ссутулив широкие плечи и засунув руки в карманы куртки.

«Ну чего тянетесь, как на похороны?» – мысленно поторопил их Жедь, сожалея, что нельзя крикнуть, подбодрить, подхлестнуть их. Сунув в рот сигарету, он на всякий случай повернул ключ зажигания, прогревая мотор.

У машины крутились ребятишки – по возрасту явно дошколята или первоклашки. Один малец, подбежав к ним, закричал:

– Ребя! Там шпион!

Мальчишки загалдели, обступив сообщившего про шпиона, а тот, гордый вниманием, громко рассказывал, захлебываясь словами:

– Точно! У него в кармане радио пищит и говорит с кем-то.

Витек насторожился – у обычного человека в кармане пищать нечему. А современные ребята не могли перепутать рацию с транзистором. Отбросив недокуренную сигарету, он быстро обежал глазами двор – парни с сеткой пустых бутылок? Это нам знакомо, и не очень-то похожи они на присяжных алкашей, к тому же слишком долго собирают деньги.

Ага, молодой человек оживленно беседует с мамашей, качающей колясочку. Пожалуй, не то. Хотя кто может поручиться за этих ментов – иногда вроде человек человеком, а оказывается, из милиции.

Жедь беспокойно заерзал и поглядел, далеко ли успели уйти его приятели. Они как раз подходили к подъезду – осталось всего шагов пять…

Витек еще раз оглядел двор – солидный дядя в беседке читает газету, недалеко от подъезда двое сидят в холодке на лавке, посматривая по сторонам. А пацаны бегут именно туда, к беседке.

«Засекли, – пронзила мысль, – ждут!»

Механически выжал педаль сцепления, и «москвичок» потихоньку поехал вперед. Фыркнул мотор, и Витек, не зная, как еще предупредить подельников, нажал на клаксон – би-и-и-п!..

– Первый! Пошла машина, слышите?! Машина пошла! – раздалось из динамика рации.

«Что там еще? – чертыхнулся Иван. – Почему вдруг пошла машина, если это действительно прибыли «драконы»? Они же должны идти в подъезд».

Времени на долгие раздумья не было – ситуация мгновенно изменялась, требуя таких же моментальных решений. Нажав клавишу переговорного устройства, Купцов приказал:

– Группу захвата в подъезд! ГАИ передать сигнал на перекрытие трассы. Будем брать…

Фигуры Лыкова, Олега Кислова и Вороны приближались. Рванув баранку в сторону, Витек свернул, выровнял машину и бросил взгляд по сторонам. Так и есть, накрыли их – парни с авоськой пустых бутылок забыли про свою тару, дядька в беседке отбросил газетку, а сидевшие на лавочке встали. Точно и слаженно они начали смещаться к подъезду, сжимая кольцо.

«Не уйдем!» – запаниковал Витек.

– Назад! – открывая дверь «москвичонка», крикнул он. – Назад! В тачку!

Ударив по тормозам, он остановил машину рядом с Лыковым, и тот, сразу все поняв, нырнул в салон, вытаскивая парабеллум.

– Брось! – заорал Жедь.

Но было поздно. Грохнул выстрел. Пуля ударила в стену дома, брызнувшую розовой кирпичной крошкой. Никто еще не успел ничего понять, а на заднее сиденье уже рухнул бледный Олег Кислов, неудобно подвернув длинные ноги, чтобы дать место замешкавшемуся Вороне, бестолково метавшемуся около автомобиля.

Лыков снова выстрелил, целясь в оперативников, оказавшихся рядом с подъездом, но промахнулся.

– Скорее! – дико взвыл Витек, отыскивая глазами щель в западне, куда может протиснуться их «Москвич».

Аркадий выстрелил еще, и тут-же в ответ ударили выстрелы милиционеров – Ворона охнул и повис на дверце машины. По его светлой штанине быстро расползалось кровавое пятно. Олег успел ухватить обмякшего Анашкина за воротник и рывком втянул в машину, а Жедь уже дал газ.

Машина подпрыгнула, перескочив через бордюрный камень, отделявший проезжую часть двора от газона с беседкой и песочницей. В зеркало Жедь видел, как один из милиционеров в штатском припал на колено и, держа пистолет двумя руками, прицелился по колесам их «Москвича». Рывок баранки в сторону, вопль раненого Гришки, похожий на визг зверя… Выстрел – рывок баранки в обратную сторону. Не попали!

Разлетелись в щепки фанерные щиты с наляпанными на них плакатами и объявлениями, от удара лопнуло стекло левой фары, и машина переехала газон. Еще рывок баранки, поворот в тоннель подворотни… Черт бы побрал коммунальщиков, понаставят где не надо мусорных контейнеров – задели один, ободрав бок машины, но зато впереди чисто. Никто и подумать не мог, что они рванут этим путем – через газоны, контейнеры и щиты – к подворотне.

– Больно, – застонал Ворона.

– Терпи! – не оборачиваясь, бросил через плечо Лыков. Жедь вырулил на полосу встречного движения и погнал к перекрестку, заставляя редкие встречные машины испуганно шарахаться в стороны.

– Не бросайте, – прошептал Анашкин, от жуткой боли не имея сил, чтобы закричать во весь голос.

– Не бросим, не скули! – оборвал Аркадий раненого и, схватив Жедя за плечо, заорал: – Сворачивай! Менты!

Впереди, пересекая проезжую часть, выскочил канареечный «жигуленок» ГАИ, намереваясь загородить дорогу. Витек, закусив губы, крутанул руль. Машину занесло. Взвизгнув покрышками, она развернулась и, проскочив через разделительную полосу, прибавила скорость, уходя к лабиринту запутанных переулков.

– Давай! – кричал Олег.

И Витек давал – в зеркале он видел синий маячок машины ГАИ и готов был на все, чтобы этот огонек погас, растворился, исчез. «Москвич» свернул в переулок и юркнул в подворотню. Взлетели напуганные голуби, посыпались картонные ящики, выстроенные в пирамиды у задних дверей хозяйственного магазина, покатилась по асфальту сбитая жестяная урна, а машина уже выскочила в другой переулок. Колеса запрыгали на брусчатке трамвайных путей, за окнами мелькнули тревожно мигавшие желтым светом светофоры на перекрестке, а Жедь опять вертел баранку, на скорости сворачивая под знак, запрещавший проезд.

– А-у-у! – без остановки выл Ворона.

– Проскочим? – озабоченно спросил Лыков.

Жедь не ответил. Он хотел сейчас одного – чтобы не появился сзади синий огонек мигалки. Если милиционеры не выскочат следом в этот переулок еще в течение минуты-другой, то спасение близко. Надо только повернуть, проехать пару кварталов, снова свернуть и – знакомый двор, где их трудно будет прищучить.