– Кончай гулять, – не оборачиваясь, бросил Лыков пристроившемуся на заднем сиденье Олегу. – Много тратишь!

Кислов промолчал. Жадно досасывая сигарету, он осматривал двор – песочница, детишки качаются на скрипучих качелях, сидят бабки на лавках, гуляют старички с собачками, читают газеты пенсионеры, считает медяки компания выпивох.

Подошел Витек Жедь, открыл дверцу, тяжело плюхнулся рядом с Олегом.

– Ну? – повернулся к нему Аркадий.

– Нормально, – отдуваясь, ответил Витек. – Вызывать я никого не стал, за дверями тихо.

– Почему сегодня никого не вызвали? – завозился сидевший за рулем Ворона. – Вляпаемся, ей богу вляпаемся.

– Не каркай, – оборвал его Аркадий. – Нельзя без конца разыгрывать одну и ту же карту, понял? Комбинировать надо, новое изобретать. Кстати, скажи-ка лучше, где ты раздобыл такой рыдван?

Он похлопал ладонью по обтянутому самодельным чехлом сиденью и презрительно двинул коленом по облезлой дверце. Машина и вправду имела непритязательный вид – старенькая, давно не крашенная, с продавленными сиденьями.

– Зато на ходу зверь, – осклабился Анашкин. – Хозяин ее лижет, сам движок перебрал. На этой тачке фору любой «волжанке» дадим. Разве плохо докатили?

– Не хватятся? – зевнув, спросил Жедь.

– Нет, – небрежно отмахнулся Ворона.

– Сегодня пойдем втроем, – поправляя оружие за поясом брюк, распорядился Лыков. – Жедь остается в машине и ждет нас. После дела отгоняем тачку и немедленно пересаживаемся… Двор, где ее брали, хорошо помнишь?

– Не заплутаем, – заверил Витек. – Только не копайтесь там, быстрее поворачивайтесь.

– Не зуди под руку, – огрызнулся Лыков, открывая дверцу.

…Осторожно сдвинув заслонку дверного глазка, Хомчик приник к отверстию, напряженно разглядывая стоявшего у дверей человека.

– Кто там? – свистящим шепотом спросила за спиной жена.

– Участковый, – прикрыв глазок ладонью, обернулся Рафаил. – Чего ему надо?

– Не открывай!

– Участковый! – покрутив пальцем у виска, укоризненно поглядел на нее муж. – Как узнаешь, что ему надо, если не откроешь? Не откроешь сейчас, так он придет снова.

– Нас дома нет! – Она сдернула с носа очки и, забрав из рук мужа полотенце, вытерла потное лицо. – Может нас не быть дома? А если с ним эти?

– С участковым? – Рафаил Яковлевич опять приник к дверному глазку. – Тогда это просто кошмар.

– Вспомни фильм про милицию, – настойчиво бубнила за спиной жена, – там тоже представлялись милиционерами, и у Лушина…

– Кто там? – не выдержал Хомчик, когда снова позвонили.

– Рафаил Яковлевич? – донеслось из-за двери. – Это я, ваш участковый, Бойко. – Открывайте, не беспокойтесь.

– Вот видишь. – Немного поколебавшись, Хомчик открыл дверь.

К его удивлению, вместе с участковым в прихожую вошли еще несколько человек в штатском.

– Товарищи из уголовного розыска, – успокоил Бойко.

– Да, пожалуйста, проходите, – сделал слабый жест хозяин, указывая на двери, ведущие внутрь квартиры. – Только прошу извинить, мы готовимся к отъезду.

Бойко успокаивающе улыбнулся, а у Хомчика кошки скребли на душе – неожиданный визит показался ему вдруг еще более страшным, чем внезапное появление бандитов.

– Давайте поговорим? – устроившись на табурете, предложил Купцов.

– Давайте, – согласился Хомчик и присел на чемодан. – А что, собственно, случилось?

– У нас есть данные, что на вашу квартиру может быть совершено разбойное нападение. Поэтому мы здесь, – объяснил Иван.

– На нас? – сумел почти искренне изумиться хозяин. – Помилуйте, но с чего вы взяли? Хотелось бы, знаетели, услышать некоторые разъяснения. Тем более у нас сегодня вечером поезд. Вы хотите провести все время до отъезда вместе с нами? Очень мило с вашей стороны.

– Не надо, Рафаил Яковлевич, – чуть поморщился Купцов. – Вы же умный человек и все прекрасно понимаете. Знаете, что случилось у Котенева, знаете, какие события произошли в квартире Лушина, и потому собрались в отъезд, Давайте, как говорится, сядем рядком и поговорим ладком о том, что и на новом месте вас могут отыскать. – Иван грустно улыбнулся. – Вот какая незадачка получается. Они обязательно придут, и вам надо выбрать между нами, то есть законом, и ими…

Заметив приближающегося к машине наблюдателя, старший охраны, дежуривший по приказу Александриди около дома Хомчика, приглушил звук магнитофона и опустил оконное стекло. Свой неприметный «жигуль» он загнал в угол ДБора, откуда был хорошо виден выставленный напротив подъезда наблюдатель. Второй должен торчать с пенсионерами на лавке и страховать первого во избежание досадной осечки, случившейся у Лушиных.

– Что? – нетерпеливо спросил старший.

– Легавые, – шепотом сообщил тот, – Местный участковый привел. Я его узнал, специально интересовался. Просочились грамотно, по одному, а потом скопились у дверей квартиры. Хомчик им открыл.

Старший задумался, выбивая пальцами дробь по баранке, – кто мог предположить, что события повернутся столь неожиданным образом? Появление милиционеров никак не входило в их расчеты.

– Обложили! Видимо, клиенту пришли кранты. А залетные, похоже, прибыли.

– Точно? – вскинул на него глаза старший. – Ну денек сегодня, сюрприз за сюрпризом!

– Похоже, да. На стареньком «москвичонке» четверо. Приметы сходятся. Один вылезал и шлялся по двору, а потом нырнул в подъезд. Проверял, наверное.

– Легавые их засекли? – Старший достал сигареты и прикурил. Дым показался горьким и отдавал лекарством.

– По-моему, нет. – Наблюдатель поймал взгляд старшего, но тот отвел глаза. Что ему сказать? Ситуация не из простых. Сейчас бы немедленно линять отсюда, пока не поздно, но потом неприятностей от хозяев не оберешься. Придется как-то выкручиваться, уповая на то, что залетные и легавые перебьют друг друга.

– Чего делать будем? Уходим?

Не ответив, старший открыл перчаточное отделение и вынул портативную японскую рацию. Включил, повертел верньер настройки, но, кроме помех, в эфире была тишина.

– Молчат, подлецы, – кивнул он на прибор. – Хотел послушать, что там менты друг другу передают. Раз они и во дворе ошиваются, должны иметь связь со своими в квартире. В общем, так: я сейчас позвоню и доложусь, а ты слушай.

Сунув в руку наблюдателя рацию, он шустро побежал к автомату и набрал знакомый номер. Быстро переговорив, вернулся.

– Призвали к вниманию, – доложил наблюдатель.

– Готовятся, – ухмыльнулся старший. – Иди к ребятам, скажи, пусть одну машину отгонят на улицу. Если залетные будут уходить, чтобы прилипли к ним и не отпускали. Упустят – башку оторву! Главное, знать, кто они и откуда, а разборы пойдут потом, не сейчас. Тут им менты разгуляться не позволят. Вторую тачку пусть поставят за моей. И пока ни во что не вмешиваться!

Наблюдатель кивнул и повернулся, чтобы уйти. И в этот момент во дворе грохнул выстрел…

– Поверьте, я абсолютно ни при чем. – Хомчик молитвенно сложил руки на груди. – Каждый обязан отвечать сам за себя. В конце концов меня принудили.

– Кто? – разглядывая станок для огранки камней, бросил Бондарев.

– Котенев, – с готовностью ответил Рафаил. – Все он! Я чистосердечно. И еще Рогожин. Он всем заправлял.

– Рогожин? – поднял брови Иван. Новость! Откуда вдруг выплывает новая фамилия? Нет, не зря он решил потолковать по душам с Хомчиком: тот сразу понял, что пахнет жареным и лучше спасать то, что остается, чем покрывать Котенева. – Когда вы его видели в последний раз?

Справедливо решив не раскрывать перед хозяином квартиры своей неосведомленности относительно Рогожина, он вел разговор как об их общем знакомом.

– А я его вообще не видел, – осторожно трогая кончиками пальцев свежий порез на щеке, неожиданно заявил Хомчик.

– Тогда почему Котенев требовал денег от его имени? Ведь вы нам рассказали, что он предложил организовать снабжение вашего кооператива через Лушина и дать охрану, а за это требовал часть выручки, которая якобы должна поступать стоящему над ним Рогожину. Правильно? А потом произошли неприятности с Котеневым и Лушиным. Так?