Каратели. Смерть. Наказание за совершенное преступление. Мне стало страшно. Очень страшно. Я не желала умирать, но и прекрасно понимала, что иного выхода нет. Только так.
— Нет! — резкое восклицание ректора заставила меня вздрогнуть и распахнуть глаза. — Никаких карателей в стенах моей Академии. Это внутреннее дело, и оно не выйдет за эти стены.
— Я не буду молчать, — ядовитая улыбка растеклась по губам леди Брокк. — Если вы думаете, что сможете замять это дело, то сильно заблуждаетесь.
— Вам придется…
— Нет! Я не стану молчать. Эта девица должна исчезнуть из жизни моего сына и если вы не сделаете все, чтобы наказать ее, тогда это сделаю я.
Вот она и выдала себя. Призналась в том, чего именно желает. Было бы странно верить, что леди Брокк смириться с тем, что Лемм женится не на одной из таких девушек, как Камилла. Она не скрывала, что я не устраиваю ее в качестве невестки, но ничего не могла поделать. До этого момента. И горько было уже от того, что я сама дала в ее руки оружие против себя. Если бы я промолчала, если бы не стала ваяться, возможно, ректору удалось бы как-то помочь. А теперь…
Я слишком хорошо понимала, что ректор не пойдет на открытое противостояние с леди Брокк. Он прежде всего политик, которому важно сделать так, чтобы в его государстве было тихо и спокойно. И да, я ни на мгновение не сомневалась, что ни Росы ни родители Камиллы не станут афишировать того, что произошло. Репутация. Мнение света. Слухи и сплетни. Они просто промолчат, закроют глаза и не станут никому рассказывать о том, что на самом деле случилось с их детьми. Круговая порука. Полное молчание. Они станут стеной, за которой спрячут своих отпрысков.
И только у меня нет никого, кто смог бы помочь. Лемм далеко и он просто не успеет, а его родители… Леди Брокк только что продемонстрировала всем, как именно она относится ко мне.
Ректор о чем-то спорил, леди Брокк смеялась в ответ, а мне было уже все равно. Я не прислушивалась к их словам, что толку? За меня все равно некому заступиться.
— Мне все равно, как вы это сделаете, лорд Аргон! Совершенно и абсолютно. Эта девица должна исчезнуть, оставить в покое моего сына и никогда, слышите? — никогда к нему не приближаться. Мне даже нет дела, останется ли она в живых или нет. Не хотите привлекать к этому делу карателей и следователь из особого отдела? Прекрасно. Я знаю выход. Двенадцатая печать! Полное молчание! Полный отказ от всех обязательств, которые она на себя взяла! Полное самоустранение из жизни моего сына и моей семьи! Никогда не желаю больше видеть эту девчонку! Вот мои условия. Согласны?
У ректора не осталось выбора. Нет, он вполне мог отказаться и пойти по иному пути, но лорд Аргон был не из тех, кто легко сдавался и отступал от своих слов. Он не желал предавать огласке произошедшее в Академии, и потому сам пошел на преступление.
Двенадцатая печать ставилась на преступников, чья вина была доказана. В большинстве случаев, ею заменяли смертную казнь. Или, на мой взгляд, просто продлевали агонию преступника, поскольку она полностью блокировала магию и в случае, если осужденный с печатью, все же обращался к искре, выпивала его жизненные силы. Маг умирал в страшных муках. И такую участь приготовили для меня.
Наверное, я бы отказалась. На самом деле, предпочла бы смерть, долгой жизни инвалида без магии, но у меня тоже была тайна. У меня было что спасать, было ради чего попытаться выжить. Мой ребенок. И когда леди Брокк поставила ректору свое условия, я вскинула голову и посмотрела на лорда Аргона. Вероятно, в тот момент в моих лазах зажглась надежда, потому что ректор обреченно выдохнул и согласно кивнул.
— Хорошо, пусть будет печать. Но и вы леди, вы тоже принесете клятву на крови, как и все, кто хоть каким-либо образом имеют отношение к этому происшествию. Мне совершенно не нужно, чтобы спустя год или десять лет, эта история выплыла наружу. Нет, леди Брокк, только клятва. Полное молчание. Лорд Делгар и лорд Росс уже согласились, служащие Академии тоже поклянутся — за этим я прослежу лично, когда адепты Делгар и Росс придут в себя, первое, что они сделают — это принесут клятву.
— Прекрасно, — улыбнулась леди Брокк, — пусть клятва. Но девку вы должны убрать из Райены уже сегодня. А теперь, печать! Приступайте лорд Аргон, я хочу присутствовать, когда она будет соглашаться на условия.
* * *
Из забытья я вынырнула мгновенно. Вот только что мое сознание было поглощено тьмой, тело разрывалось от боли, а в следующее мгновение все закончилось. Я распахнула глаза, глубоко вздохнула и закашлялась.
— Айрин! — встревоженное лицо Лемм было первым, что я увидела. — Ты… как ты?
— Не знаю, — ответила на его вопрос и осторожно приподнялась на локтях. Я лежала на сидении экипажа. — А… демон? Маг? Сколько я была без сознания?
— Несколько минут. Мои парни окружают особняк, внутрь пока не войти, там очень мощная защита, — его лицо не изменилось совершенно, не дрогнул ни единый мускул на лице, только в глазах на долю мгновения что-то такое промелькнуло и выражение снова сменилось на тревогу. Мне хватило этого мига, чтобы все понять.
— Иди, — я попыталась улыбнуться и села, — там ты нужнее, а я уже в порядке. Со мной все хорошо пока я не приближаюсь к месту разлома.
— Айрин, я… — Лемм замялся, но я знала, видела, что мыслями он не только со мной. Там были его люди, там была опасность и…
— Со мной все в порядке, я подожду тебя здесь.
Лемм внимательно посмотрел мне в глаза, едва заметно улыбнулся, осторожно коснулся губами моих губ и исчез. Его в самом деле ждали. Насколько мне было известно, лучше Леммарда Брокка никто не умеет обращаться с поисковыми и защитными заклинаниями. Своим умением накладывать магические охранки, я обязана ему.
Прислушалась к своему состоянию, медленно сделала пару вдохов-выдохов и пришла к выводу, что все и в самом деле в порядке. Иска по-прежнему горит ярко, резерв полон, физическое состояние тоже в норме, только ключица, на которой несколько минут назад активировалась печать, едва ощутимо побаливала, но на ощупь я не обнаружила на коже никаких изменений. Следовательно, все прошло, стоило мне только удалиться от источника.
Интересно, а почему так?
Я задумалась, вспоминая события, предшествовавшие активации печати. Вызов демона, темный ритуал… энергия смерти, разлитая в округе. Ее смогла почувствовать только я, потому что уже была на грани. Меня коснулось зловонное дыхание потустороннего мира и это было настолько ужасно, что забыть не получалось, ровно как и спутать с чем-нибудь.
Но почему активировалась печать?
Я нахмурилась. Ничего путного в голову не приходило, разве что… Все дело в самом ритуале или же… все же демон? Оказавшись в непосредственной близости от разрыва, я словно почувствовала присутствие Харшараха. На какое-то мгновение, мне показалось, что он снова стоит всего в паре шагов и смотрит прямо мне в глаза. Как тогда…
Воспоминание о ночи, когда я лишилась всего, больно резануло по сердцу, но я старательно отбросила от себя лишние мысли.
Харшарах. Демон, который каким-то непостижимым образом смог прорваться сквозь грань шесть лет назад и… он смог коснуться меня, оставил на моей ауре неизгладимый след. И не только на моей. Из-за моей ошибки, из-за одного неверного шага, Кристиан теперь расплачивается. Его аура, окрашенная темной каймой, сила непонятного происхождения, которой просто не может быть у ребенка его возраста… Все это следствие того, что и он тоже побывал по ту сторону грани. Он тоже окунулся в потусторонний мир и, так вышло, что на его долю пришлась вся та магия, которая предназначалась мне. Харшарах намеревался завладеть моим телом. Он сам мне об этом сказал. Ему была нужна я. Только я.
За прошедшие шесть лет я не могла заниматься демонологией — это было одним из условий ректора при наложении печати. Лорд Аргон сохранил мне магию, изменив что-то в самой структуре печати, но наложил жесткие ограничения — никаких призывов. Никаких экспериментов на основе демонологии. Никаких демонов. Но я много читала. Хотела разобраться в том, что произошло шесть лет назад и понять, как же так получилось, что неактивная ритуальная фигура вдруг напиталась силой. Не поняла. Увы, ни один из найденных мною источников не приблизил меня к разгадке. Я точно знаю, что все сделала правильно. Уверена в этом, но граница между мирами открылась, и Харшарах оказался в нашем мире, в теле Маржека.
