Канцлер замолчал и продолжил медленно двигаться вперед, заставляя и меня перебирать ногами. Мою руку он так и не выпустил, так что и выбора у меня особого не было.

— Это было не очень сложно. Узнать, что случилось и почему единственный наследник Нэшвиллов, вдруг решил пустить свою жизнь под откос. Куда как сложнее оказалось понять, почему вы так поступили? — и вот теперь канцлер остановился. Резко обернулся и посмотрел на меня в упор.

Взгляд у него был… не тяжелый, но пронизывающий насквозь. Мне показалось, что лорд Брокк читает все мои мысли, видит все мои желания. Страшный он был. На самом деле страшный. А знание того, что для этого человека нет преград, делало его еще страшнее.

— Так что же случилось, Айрин? Что заставило вас, одну из лучших адепток на курсе, бросить все, отринуть то блестящее будущее, что ожидало вас в столице, а ведь вы знали, что за вами уже было закреплено место помощника придворного мага. У вас даже дата свадьбы была назначена, но… Что случилось?

Я молчала. Сказать не могла, виной всему печать. Но… я не верила, что он не знает. Нет, в том, что лично лорд Брокк, канцлер Сангора, не участвовал в наложении на меня печати, я была уверена. А вот в то, что он не смог выяснить, что случилось — верить не получалось. Скорее всего, ему просто преподнесли иную, изрядно искаженную версию произошедшего.

Я кусала губы, раздумывая над всем сказанным и невысказанным, а затем вдруг поняла.

— Вы знали! — вскинув голову, посмотрела прямо в глаза Брокку-старшему. — Все время знали, где я.

— Конечно, — он не думал отпираться. — Вы собирались стать моей невесткой, Айрин. Признаюсь, то время, что вы лично находились за стенами Академии, я не следил за вами, считал, что в этом нет необходимости, и просчитался, как мы можем судить. Больше я такой ошибки допускать не собирался, особенно, учитывая, что вы все же были слишком дороги моему единственному сыну.

Я молча глотала воздух, чувствуя как внутри все леденеет. Он знал. И если знал о том, что я в Оруме, то и… о Крисе… о нем тоже знал.

— И да, — все же Брокк наверняка умеет читать мысли, — я очень надеюсь, что вы познакомите меня с внуком. По слухам, он уже сейчас очень одаренный мальчик.

Я покачнулась. Перед глазами потемнело и, наверное, я все же закончила бы этот разговор на земле, если бы канцлер не успел вовремя меня подхватить. Осторожно придержал, прижимая к себе одной рукой, дал время прийти в себя.

— Лемм…

— С сыном я этими сведениями не делился, — тут же поспешил заверить мня канцлер. — Он слишком самонадеян и… упрям, что уж тут. Последние годы, мы общались с ним только в пределах рабочих вопросов. Но мы все же отошли от темы, Айрин. Я хочу знать, что произошло?

Я крепко зажмурилась, до черных точек перед глазами, сделала несколько глубоких вдохов.

— Простите, я не могу сказать…

Канцлер молчал. И смотрел на меня задумчиво. О чем он думал, не представляю, по почему-то было страшно даже представить себе результаты этого его мыслительного процесса.

— Хорошо, — он медленно кивнул, отпустил меня, осторожно придерживая за локоть, затем, когда удостоверился, что падать я больше не стремлюсь, не спрашивая и не предлагая, положил мою ладонь на сгиб своего локтя и продолжил прогулку. — По всей видимости, на вас, как и на остальных участниках той давней истории, наложено какое-то заклинания. Что ж, пойдем другим путем. В отличие от Лемма, я не бросился за вами в погоню, а попытался провести расследование причин, по которым вы решились покинуть Академию и столицу.

Мне стало нехорошо. Та история не должна была выплыть наружу. Просто, не должна. Я не хочу снова переживать все это, не желаю обострения отвратительного чувства вины. Оно никуда не делось за шесть лет, но я научилась жить с ним, а теперь… Я не желаю повторения!

Но канцлер был неумолим. Он просто не позволил мне сказать и слова, мотнул головой, призывая не мешать ему и продолжил. Холодно, отстраненно…

— За двое суток до вашего отъезда, в Академии случилось трагедия. Во время тренировок, адепты случайно, — это вот «случайно», он особо выделил голосом, сделал ударение на этом слове, — провели какой-то запрещенный ритуал. То есть, по словам ректора, проводимый ими ритуал был вовсе не запрещенным, но что-то вышло из-под контроля и… один из адептов погиб.

Я всхлипнула. Мутная пелена зависла перед глазами. Собственная память вновь сыграла со мной злую шутку. Воспоминания, которые я так старательно отгоняла от себя и пыталась затолкать в самые отдаленные уголки своей души, вернулись. Ворвались в мою реальность яростным смерчем, смели на пути все барьеры…

В Райне царила весна.

— Айрин! Айрин!! Ну куда ты опять спряталась?! — Камилла решительно шагала по усыпанной гравием дорожке и не стеснялась заглядывать даже под кусты. Нет, вот она на самом деле считает, что я способна туда забраться? Хотя…

Посмотрела на решительное лицо подруги, перевела взгляд на ряд невысоких, мне чуть выше колена, кустов и подумала, что да, способна. Когда Камилла выглядит настолько решительной, лучше бежать прежде, чем она успеет поймать тебя и поделиться своими грандиозными планами.

Но подумать-то я подумала, а вот поступила иначе. Вздохнула, захлопнула книгу и выбралась на дорожку.

— Привет!

— Ну, наконец-то, я тебя нашла! — воскликнула подруга, воздев руки к небу. — Что за манера убегать из комнаты и прятаться по кустам.

— Мне нужно готовится к защите диплома, — в сотый или даже тысячный раз попыталась я донести до нее именно эту мысль.

— Зачем? — пожала плечами Камилла. — И профессор Майерс и тем более этот ваш зверь-Мастерс уже видели твой диплом и остались им довольны. Неужели ты думаешь, что комиссии будет какое бы то ни было дело то твоих изысканий? Не смеши меня, их будет волновать только банкет, традиционно устраиваемый руководством Академии в тот злополучный день.

— Это важно для меня, — упрямо поджала губы я. — Я хочу быть на высоте, хочу, чтобы все поняли, что меня не просто так назначают на должность помощника королевского мага. Это же не должность — мечта!

— Да, да, да! — покривлялась Камилла, затем цепко ухватила меня под локоть и потащила по направлению к общежитию. — Идем, горе ты мое. Тебе сейчас не о дипломе или должности думать надо — о свадьбе! Это же событие даже не года — десятилетия!

Я только вздохнула. Такое разговоры у нас с Камиллой происходили с периодичностью раз в два-три часа. И да, переспорить подругу мне еще не удавалось. Так уж вышло, что наша с Леммом свадьба была назначена на второй месяц лета, в то время, как Камилла замуж собралась осенью. И ничего не мешало неугомонной леди Делгар заниматься подготовкой сразу к обоим торжествам. Я же в это время старалась прятаться от нее… да вот хоть по кустам.

Следующие несколько часов, вместо того, чтобы учить «Основные принципы и направления демонологии» или, на крайний случай, зубрить сложнейшие формулы боевых заклинаний, я выслушивала ересь на тему цвета салфеток во время свадебного пира, моды на кружева вместо воланов и лент и тому подобную чепуху.

— Камилла, дорогая, я прошу тебя, остановись! — взмолилась я, когда соседка начала вещать о том, что на свадьбе цветы должны быть обязательно нежных пастельных тонов и никаких роз она просто не потерпит, как и лилий. — Мы с Леммом решили не устраивать грандиозного мероприятия. Нас свяжут в храме, мы принесем клятвы перед алтарем и, возможно, отметим это событие с его родными. У меня же никого нет.

Камилла замерла с открытым ртом. Посидела так несколько долгих мгновений, затем рот закрыла. Сглотнула.

— То есть, меня и Эвана вы приглашать не собирались? — в голосе подруги я отчетливо услышала обиду. На мгновение показалось, что еще немного и Камилла просто разрыдается.

— Камилла, — вот как мне было оправдаться? Вот как? Когда мы с Леммом говорили о том, что поженимся летом, то оба согласились, что пышные торжества нам совершенно ни к чему. У меня не было родных, а Лемм не горел желанием становиться предметом для развлечения своих многочисленных родственников и друзей семьи. — Вы с Эваном, конечно же, приглашены. Просто я хочу, чтобы ты понимала, праздника не будет. Вообще. Мы так решили.