Мерседес, державшаяся неподалеку от стола, краем уха прислушивалась к болтовне гостей. Она-то знала, в чем дело, – знала лучше, чем все эти самодовольные ничтожества. Позавчера она подслушала разговор Флинна с женой сенатора, и ей все стало ясно. Сенатор имел зуб на красавца журналиста, потому что догадался – парень намерен наставить ему рога. Не понять этого мог только полный cabron [34], да еще идиоты гринго, которые по обыкновению были слишком заняты собой.

Прошедшей ночью Мерседес отправила Крузу очередной отчет. Отец хотел знать, кто из гостей способен оказать сопротивление. С точки зрения Мерседес, только журналист чего-то стоил, но у него не было оружия – в этом она убедилась во время тайного обыска его каюты. А с кулаками на автомат полезет только полный кретин, на которого Флинн тоже не был похож. Что касалось остальных, то их можно было брать хоть голыми руками. Правда, у Александра в ящике ночного столика лежал заряженный пистолет, но она сомневалась, что олигарх успеет им воспользоваться. Реальную проблему представлял только Кирилл, но Мерседес уже знала, как с ним справиться, когда настанет решительный момент.

Вчера после ужина она отнесла охраннику кружку горячего шоколада. Она была уверена, что русскому угощение понравится, и не ошиблась. Кирилл одобрительно хрюкнул, осушил кружку двумя большими глотками, облизнулся и – поразительно! – даже поблагодарил. Потом его глубоко посаженные глазки снова устремились на расстегнутый ворот ее форменной тужурки, и Мерседес окончательно убедилась, что все сделала правильно.

Сиськи и горячий шоколад… и одной проблемой меньше.

– Доброе утро, – сказал Флинн, поднявшись на частную палубу, где Александр читал какие-то бумаги. – Отличная квартирка, – добавил он, мельком заглядывая в распахнутую дверь, ведущую в гостиную хозяйской каюты.

Александр отложил бумаги и кивнул.

– Я не могу осуждать тебя за то, что ты вчера сделал, – мрачно сказал он. – Но я не могу это и одобрить.

Флинн равнодушно пожал плечами. Ему было все равно, осуждает его Александр или одобряет. Если бы не Сьерра, он постарался бы удрать с яхты как можно скорее и под любым предлогом, но после разговора с ней Флинн передумал. Он не мог ее бросить. Не мог снова исчезнуть из ее жизни, по крайней мере, до тех пор, пока ситуация не прояснится окончательно.

– В России полагается выпить за примирение, – добавил Александр. – Ты как?..

– Я не против. – Выражение лица Флинна не изменилось. Слова Хэммонда до сих пор звенели у него в ушах. «Она никогда тебя не любила и никогда не полюбит». Похоже, Поросенок вырос и превратился в большую свинью.

– Вот и отлично. – Заметно оживившись, Александр звонком вызвал Гая. – Принеси бутылку водки, три стакана и позови сюда сенатора, – распорядился он. – И побыстрее.

Гая не нужно было подгонять. Вчерашние события нарушили размеренное течение жизни на яхте, и он был очень доволен. Что за интерес, когда все идет слишком гладко? Рутина – даже приятная – всегда быстро надоедает.

Минут через десять на частной палубе появился Хэммонд. Он был в черных очках.

– Я предлагаю вам обоим забыть о вчерашнем недоразумении, – твердо сказал Александр, поднявшись ему навстречу. – И выпить за мир и спокойствие… – Он сделал знак Гаю, и тот быстро раздал всем троим запотевшие бокалы с водкой. – Ну, поехали!..

Флинн залпом осушил свой бокал. Хэммонд поступил так же. Друг на друга они по-прежнему не смотрели, а по их напряженным позам было ясно видно, что никакой взаимной симпатии они не испытывают.

Александр смерил обоих взглядом и кивнул.

– О’кей, джентльмены. Сегодня у нас в программе водные развлечения – скутеры, гидроциклы, акваланги и прочее… Постарайтесь хотя бы не утопить друг друга, договорились?..

Остаток дня, заполненный катанием на скутерах, гидроциклах и водных лыжах, купанием и погружениями с аквалангом в кристально чистую и теплую воду моря Кортеса, прошел достаточно гладко. В водном празднике приняли участие все гости, за исключением Джероми, который заявил, что у него слишком нежная кожа, чтобы подвергать ее воздействию солнца и соленой воды.

– Ты бы попробовал! – уговаривал партнера Люка, в третий раз прокатившись на мощном «Вейв-раннере» последней модели. – Ведь ты даже не знаешь, что теряешь! Это просто восхитительно!

Джероми в ответ только закатил глаза.

– Что такого восхитительного ты находишь в ноющих мускулах и обгоревшей спине? – сказал он с самодовольной усмешечкой. – И потом, разве ты не знаешь, что прямые солнечные лучи могут спровоцировать злокачественную меланому?

– Не компанейский человек! – добродушно заметил Тей, пожимая широкими плечами. Сидя верхом на втором гидроцикле, он подъехал к самому борту яхты.

– Еще разок? – предложил ему Люка, загорелый и прекрасный, как морское божество. С его мокрых волос падали на плечи сверкающие капли.

– Давай, – кивнул Тей. – Наперегонки, о’кей? – Он любил побеждать и поэтому обожал любые соревнования.

Джероми некоторое время разглядывал обоих мужчин. Оба были в безупречной физической форме, оба были чертовски соблазнительны: и Тей с его развитой, рельефной мускулатурой, и Люка – гибкий, стройный, в обтягивающих плавках, которые почти ничего не скрывали. На мгновение он представил себя с обоими… и почувствовал возбуждение. Случайный секс был необходим ему как еда, как воздух; на суше он без труда нашел бы, с кем провести время, но на яхте… Где отыскать временного партнера, с которым можно снять напряжение?

Ответ пришел мгновенно. Джероми даже удивился, как он не подумал об этом раньше. Гай!.. Ведь он тоже гей, это очевидно, и к тому же ответственный за развлекательную программу. А раз так – пусть развлечет гостя. В конце концов, это его служебный долг.

Женщины плавали на большом надувном матрасе. Он был рассчитан на четверых, поэтому там поместились Лори, Бьянка, Сьерра и Эшли. Флинн и Клифф решили нырнуть с аквалангом, а Хэммонд сидел возле бассейна с Александром и Хван. Видя, что все более или менее заняты, Джероми решил воспользоваться случаем и быстро разыскал Гая.

– Зайди-ка в мою каюту, – велел он. – Мне нужно кое-что тебе показать.

– Может, позвать горничную? – предложил Гай. Он что-то почувствовал, но еще не понимал, в чем дело.

– Нет-нет, – быстро сказал Джероми. – Сначала ты должен сам на это взглянуть. – И он бережно расправил на груди тонкую полотняную рубашку от Тома Форда.

– Хорошо, идемте, – кивнул Гай и последовал за англичанином в каюту, где тот жил с Люкой. Едва войдя внутрь, Джероми быстро повернулся, захлопнул дверь и встал перед ней.

– Что у вас случилось, сэр? – спросил Гай, ожидая обычных жалоб на грязь в туалете или недостаток полотенец (что, собственно говоря, его никак не касалось – за уборку и обслуживание отвечали горничные и старший стюард). – Чем я могу вам помочь?

– Вот чем! – выпалил Джероми, расстегивая шорты.

Гай похолодел. Он меньше всего ожидал, что кто-то из гостей станет перед ним раздеваться. Джероми тем временем достал свое длинное и тонкое орудие и несколько раз им встряхнул.

– Возьми в рот! – приказал он. – Ты ведь знаешь, как это делается, правда?

Гай попятился. Оральный секс не входил в перечень его служебных обязанностей. Непристойное требование гостя было неожиданным и унизительным, к тому же Гай предпочел бы Люку.

– Прошу прощения, сэр… – запинаясь, пробормотал он. – Я… я не могу!

– Можешь! – грубо сказал Джероми, продолжая заслонять собой дверь. – Просто сделай это, о’кей? Ты же не в первый раз видишь мужской член, правда?

– Я…

– Я так и думал. – Джероми удовлетворенно кивнул. Его возбуждение достигло предела. – А теперь – за дело, и поторопись, если дорожишь своим местом. Или, может быть, ты хочешь, чтобы я пожаловался мистеру Касьяненко, что ты пытался ко мне приставать? Интересно, что он тогда сделает? Высадит тебя на необитаемом острове или просто уволит? Как ты думаешь?..