– Я чувствую себя такой эгоисткой, – призналась она. – Я столько времени на тебя дулась и совсем не помогла тебе с гостями. Скверная, испорченная девчонка!

– Ничего страшного не произошло. – Александр снова улыбнулся. – Наши гости почти все время спали.

– А ты?

– Я тоже поспал минут десять или двадцать. Правда, спать в кресле было не так удобно, как в моей собственной спальне, но все-таки…

– Почему же ты не пришел ко мне? – виновато спросила Бьянка. – Уж я бы, наверное, не стала гнать тебя из твоей собственной спальни.

– Мне показалось, ты не хотела, чтобы тебя беспокоили.

– Прости меня, ладно? – покаянно вздохнула она. – Пожалуйста!

– Уже простил, – сказал он с облегчением. Александр терпеть не мог ссориться с Бьянкой.

– Мне правда очень стыдно. – Она опустила голову и добавила смущенно: – И за то, что я танцевала без белья, тоже прости. Ты же знаешь, я не нарочно… Откуда мне было знать, что какой-то подонок меня сфотографирует? Обещаю, это больше не повторится.

– Надеюсь.

– Черт бы побрал все эти телефоны с камерами! – с чувством воскликнула Бьянка. – Их следовало бы запретить как… как химическое оружие!

– Надеюсь, моя бывшая жена в конце концов успокоится, – примирительно сказал он, хотя и знал, что неосторожность Бьянки аукнется ему еще не раз.

– Ты думаешь? – спросила она, снова поднимая на него глаза.

– Уверен, – кивнул Александр и взял ее за руку. – А теперь хватит о грустном. Давай лучше поднимемся на борт – «Бьянка» тебя уже заждалась.

Оторвавшись от Лондона, от детских ссор и крика, от своей надоедливой мамаши и от дизайнерской работы (хотя Тей и утверждал, что эта так называемая «работа» состоит в том, чтобы подбирать для клиентов ткань и драпировки попричудливей и подороже), Эшли словно стала другим человеком. Она без конца хихикала как девчонка, ласкала мужа сквозь брюки и даже предложила вместе пойти в туалет, чтобы там заняться любовью. Тей смотрел на нее и только диву давался. Его жена казалась счастливой, беззаботной и возбужденной – такой он не видел ее очень давно, фактически, с тех пор, как женился на ней шесть лет назад. В те времена Эшли была веселой, ненасытной и озорной, и никаких преград или условностей для нее не существовало. Тей, например, до сих пор помнил их первую ночь, когда после пьяной вечеринки они занимались сексом на заднем сиденье его «роллс-ройса». Эшли была в платье от Стеллы Маккартни и в туфлях на высоченном каблуке, которые делали ее длинные стройные ноги еще длиннее и соблазнительнее. Ни чулок, ни трусиков она не носила. Тей выяснил это, пока они веселились в компании друзей, после чего его было уже не остановить.

И Эшли тоже.

Той ночью они зачали своих двойняшек, Эйми и Вульфа.

А потом все пошло наперекосяк, и только сегодня Эшли вдруг стала прежней.

– Ну и жара здесь! – воскликнула она, обмахиваясь сложенным журналом. Они только что сошли с самолета и ждали носильщика.

– Угу, – согласился Тей. – Но вечером, когда я дам тебе то, что ты хочешь, будет еще жарче. Это я тебе обещаю.

– Ты хотел сказать – чего ты хочешь, – поправила Эшли и снова хихикнула.

Они не стали заниматься сексом в самолетном туалете только потому, что в нем оказалось слишком грязно. «Это просто ужасно! – сказала Эшли, сходив на разведку. – Там на полу не меньше трех дюймов мочи. Не понимаю, почему мужчинам всегда так трудно попасть в унитаз, когда они писают?»

«Трудно тем, у кого он короткий, – возразил Тей. – Я, например, никогда не писаю мимо унитаза. Думаю, ты знаешь, почему».

«О да, это я знаю».

Именно в этот момент Тей перестал сомневаться, что сегодня ночью он наконец получит свое.

Смотреть, как Хван поджаривает Александра на медленном огне, было интересно и познавательно. Пожалуй, только благодаря допросу с пристрастием, который она учинила русскому миллиардеру, Флинн узнал, что его старый приятель полон сюрпризов, о которых он прежде не подозревал. Оказывается, Александр довольно активно занимался благотворительностью, финансируя сразу несколько программ помощи малообеспеченным. Услышав об этой стороне деятельности друга, Флинн подумал, что теперь он может обсудить с ним одну проблему, которая уже некоторое время не давала ему покоя. Речь шла о строительстве в Эфиопии школы для сирот, потерявших родителей в конфликтах, то и дело вспыхивавших в этой африканской стране. Необходимость строительства такой школы назрела давно, однако Флинн отлично понимал, что собрать необходимую сумму будет непросто. В последнее время он чуть не каждую неделю связывался с людьми, готовыми заниматься как организационной стороной вопроса, так и непосредственно строительством, однако до сегодняшнего дня все упиралось в деньги. Теперь же у Флинна появилась надежда. Александр, скорее всего, сумеет найти средства для строительства школы, нужно только поговорить с ним как можно убедительнее.

И Флинн сделал для себя зарубку на память – непременно побеседовать со старым другом до того, как закончится эта увеселительная прогулка.

Сама Хван, по всей видимости, весьма заинтересовала Александра. Во всяком случае, они проговорили, почти не прерываясь, те несколько часов, что длился полет. Только после посадки в Кабо Сан-Лукас, когда из спальни наконец-то появилась Бьянка, Александр, извинившись, первым вышел из самолета в сопровождении любовницы и телохранителя. Как он объяснил Флинну, ему хотелось доставить Бьянку на яхту как можно скорее. «Я пришлю за вами отдельную машину», – пообещал он, и Флинн кивнул в знак согласия. Он прекрасно понял, что Александр намерен помириться с Бьянкой, с которой у него вышла какая-то размолвка, а делать это при посторонних ему, видимо, было не с руки.

Как только Александр уехал, Хван поспешила объявить Флинну, что он ввел ее в заблуждение и что «мистер Касьяненко» оказался куда более интересным человеком, чем она предполагала.

– Когда это я ввел тебя в заблуждение? – удивился Флинн.

– Когда сказал, что твой друг – до неприличия богатый человек, не обремененный ни совестью, ни состраданием, – отчеканила она.

– Ерунда на постном масле! – рассмеялся он. – Ничего такого я не говорил.

– Не говорил? А мне послышалось…

– Тебе именно послышалось. А может, ты просто поспешила с выводами. С тобой такое бывает – редко, но бывает.

– Как бы там ни было, – заявила Хван, нетерпеливым движением головы отбрасывая назад длинные черные волосы, – он действительно очень умный и хорошо осведомленный человек.

– Ты так думаешь? – Флинн слегка приподнял бровь.

– Я в этом практически уверена. Меня удивляет только одно – что он нашел в этой дурно воспитанной, донельзя избалованной красотке?

В целом Флинн был согласен с Хван, но ему хотелось разговорить спутницу, поэтому он сказал:

– А почему ты решила, что она избалованна?

– Разве ты не видел, как она себя вела? – Хван презрительно фыркнула. – Надулась, как подросток, и заперлась в спальне… Терпеть не могу таких женщин. Они считают, что за их красоту им все простится, и ведут себя, как левая нога захочет.

– Мне кажется, они начали выяснять отношения до того, как мы к ним присоединились, – заметил Флинн. – Мы же ничего не знаем – быть может, причина ссоры гораздо серьезнее, чем нам с тобой кажется.

– Может быть, хотя… В любом случае Александр заслуживает лучшего, чем эта маленькая стервочка.

Флинн улыбнулся.

– А ты, случаем, не влюбилась? В Александра, я имею в виду…

– Не говори глупости, – отрезала она.

– А что тут такого? – пожал плечами Флинн. – Со всяким может случиться… даже с тобой.

– Мне кажется, ты здорово поглупел с тех пор, как переспал с той, последней девчонкой, которую я едва у тебя не застала и которая так тебе понравилась. Что, кровь отлила от мозгов к другому месту?

– Лучшая защита – нападение? – Флинн добродушно ухмыльнулся.