Под «серьезной зачисткой» Ллойд, видимо, подразумевал решение Чавеса не продлевать лицензию Ар-си-ти-ви, старейшей телевизионной сети Венесуэлы; эту сеть, пишет колумнист Аманда Карпентер, заменил «государственный телеканал, передававший мультфильмы и старое кино, пока на улицах протестовали против закрытия сети»{491}.
Ранее Ллойд также говорил, что белым журналистам пришлось «потесниться», чтобы пустить в журналистику цветных:
«Нет ничего сложнее этого, потому что по-настоящему хорошие, правильные, умные белые люди занимают важные позиции… а количество этих позиций ограничено. Если мы не осознаем необходимости продвигать на эти позиции цветных, геев и прочих, то не сможем переломить ситуацию. Мы сейчас в таком положении, когда нужно ткнуть пальцем и сказать, что вон тому следует уйти, чтобы его место занял другой»{492}.
Ллойд добавлял, что «в сознании американского обывателя мало что сравнится по степени неприятия с темнокожими мужчинами. Но вот он я»{493}.
Через полвека после того, как Мартин Лютер Кинг предрек наступление дня, когда человека будут судить «не по цвету кожи, но по его умениям и талантам», цветные журналисты требуют найма и продвижения по редакционной иерархии в соответствии с цветом кожи! Джим Кроу вернулся. Только преследователи и жертвы поменялись местами.
Племенная политика
С тех пор как закон о самоуправлении (1973) позволил вашингтонцам избирать своего мэра, каждым новым мэром становился афроамериканец. Так же обстоят дела в Детройте и Атланте, где первые чернокожие мэры были избраны в 1973 году, и то же самое справедливо для Мемфиса и Бирмингема[127].
К 2006 году каждый избирательный округ с черным большинством в Америке имел чернокожего конгрессмена. В том же году, однако, конгрессмен Гарольд Форд решил баллотироваться в Сенат США, и сенатор штата Стив Коэн выиграл праймериз Демократической партии в соперничестве с дюжиной чернокожих кандидатов. Коэн в итоге оказался единственным белым, представляющим округ черного большинства, и первым конгрессменом-евреем, когда-либо избиравшимся от Теннесси.
Коэн отправился в Вашингтон и лично внес в конгресс законопроект об извинении перед чернокожей Америкой, пообещав палате компенсировать «затянувшиеся последствия злодеяний, совершенных против афроамериканцев, когда действовали законы Джима Кроу»{494}. Таким образом, Коэн спровоцировал начало волны репараций за период рабовладения. И, как и обещал своим избирателям, он подал заявление на вступление в «Черное совещание»[128]. Но его отвергли.
«Думаю, на самом деле они рады, что я к ним не присоединюсь, – резюмировал Коэн. – Это их общество, они поступают по-своему. Нельзя заставлять. Нужно, чтобы тебя пригласили».
Ни одного белого конгрессмена в «совещание» никогда не приглашали. А всем, кто осмеливался подавать заявку, как Пит Старк из Калифорнии, неизменно отказывали. Как говорит конгрессмен Уильям Клэй-старший, «критически важно», чтобы «Черное совещание» оставалось «сугубо афроамериканским». Сын и преемник Клэя, конгрессмен Уильям Лэйси Клэй, подтвердил отказ Коэну: «Мистер Коэн просил его принять и получил ответ… Время двигаться дальше. Таково неписаное правило. Все всё понимают. Никаких обид»{495}.
Разумеется. Белым не обращаться. При этом «Черное совещание» ведет свою деятельность в кабинетах федеральных чиновников правительства США.
Участвуя в 2008 году в предварительных выборах в округе с 60 процентами чернокожего населения против афроамериканца Никки Тинкера, Коэн стал персонажем телевизионного ролика, где он стоял бок о бок с облаченным в капюшон куклуксклановцем. Откуда вообще взялось это омерзительное сравнение? Коэн выступал против перенесения мемориала и статуи генерала Натана Бедфорда Форреста из городского парка в Мемфисе и лишения названного в честь военачальника парка его имени. Этот человек – герой Конфедерации, пусть позже он вступил в Ку-клукс-клан. Другой ролик упрекал Коэна в том, что он ходит в «наши церкви, хлопая в ладоши и притоптывая», а сам – единственный конгрессмен, считающий, что «нашим детям нужно запретить молиться в школе»{496}. На заседании Мемфисской ассоциации баптистских священников Коэна освистали и осыпали насмешками{497}.
«Антисемитские листовки – «Почему Стив Коэн и евреи ненавидят Иисуса?», спрашивалось в одной, – подготовленные священником– афроамериканцем из-за пределов округа», распространялись по Мемфису, пишет «Нью-Йорк таймс»{498}. Цель подобных листовок состояла в том, чтобы донести до чернокожих избирателей нехитрую истину: Коэн – еврей, а не «один из нас». Затей подобную кампанию республиканцы, шум поднялся бы на всю страну. Газета «Линкольн ревью», которую издает афроамериканец-консерватор Джей Паркер, подробно изложила историю очернения Коэна и осудила тех, кто использовал тактику двойных стандартов бывшего конгрессмена от штата Иллинойс Гаса Сэвиджа, который однажды сказал: «Расизм есть действия, мысли или слова белых американцев против афроамериканцев… Расизм есть попытка влиятельных людей угнетать зависимых – у чернокожих нет власти притеснять белых. Расизм белый. Черного расизма не существует»{499}.
Хотя резолюция Коэна с извинениями за рабство была принята палатой представителей в 2008 году, мэр Мемфиса Уилли Херентон решил в 2009 году выступить против конгрессмена. Пусть Херентон находился под следствием в связи с обвинением в федеральном преступлении, профессор колледжа Роудса Маркус Полманн предсказывал на выборах победу мэру: «Одним из побудительных мотивов может быть то, что он и его сторонники считают, что округ большинства меньшинства должен иметь представителя из этого меньшинства»{500}.
Херентон откровенно обозначил причину недовольства Коэном: цвет кожи. «Остается неоспоримым фактом, что 9-й избирательный округ обеспечивает единственную реальную возможность избрать квалифицированного афроамериканца в состав исключительно белой группы из 11 конгрессменов, представляющих Теннесси в Вашингтоне»{501}.
«Знающие Стива Коэна согласятся, что он на самом деле мало думает об афроамериканцах… Он просто притворяется, соблазняя чернокожее население», – прибавил Херентон, объявляя о начале своей предвыборной кампании{502}. Глава избирательного штаба Херентона Сидни Чисм уточнил: «Это место предназначено для людей, которые выглядят, как я… Оно не для еврея и не для христианина. Оно специально учреждалось, чтобы черные имели представительство в конгрессе». Херентон, бывший боксер и обладатель «Золотой перчатки»[129], пообещал: «Эти выборы в конгресс будут соперничеством за расу, представительство и власть», на что Коэн робко ответил: «Я голосую, как черная женщина»{503}.
Это самое уродливое политическое соперничество в Америке в 2010 году. Нападки Херентона сделались столь омерзительными, что был вынужден вмешаться Обама, который поддержал Коэна – и тот в итоге победил.
Белый конгрессмен Крис Белл, в отличие от него, не справился. После того как в результате изменения окружных границ в его округе оказалось чернокожее большинство, сразу десяток конгрессменов-демократов из «Черного совещания» поддержал чернокожего претендента Эла Грина, который разгромил Белла на праймериз{504}. Чтобы конгрессмены объединились по расовому признаку против коллеги – это весьма необычно.
