По милости Божией и мудрости государственных деятелей мы избежали нового глобального конфликта, в отличие от великих держав в первой половине кровавого двадцатого столетия. А когда, два десятилетия назад, Советский Союз ликвидировал свою империю, вывел Красную армию из Европы, позволил себе распасться на пятнадцать стран и отказался от коммунистической идеологии, казус белли холодной войны исчез. Казалось бы, мышление холодной войны и военные союзы должны были исчезнуть вместе с ним. К сожалению, этого не произошло.
Рейган не упустил бы возможность сделать Россию нашим стратегическим партнером и союзником. Ведь здесь живет великий народ, по-прежнему вдвое превосходящий численностью население Соединенных Штатов, народ, с которым мы больше не в ссоре и который протягивал нам руку дружбы. Вместо этого, цинично воспользовавшись ситуацией, мы сыграли на временной слабости России, чтобы сплотить шесть бывших сателлитов и три бывшие республики СССР – всем им Москва добровольно дала вольную – в союзе против Москвы.
Почему? Если подавления венгерской революции и расправы с польской «Солидарностью» в 1981 году оказалось недостаточно для того, чтобы радикально испортить наши отношения, каким образом эти страны вдруг сделались для нас настолько важными, что мы чуть ли не готовы воевать за них? Джордж Г. Буш лишь обозначил протест, когда в 1990 году Горбачев отправил спецназ в прибалтийские республики; когда Литва, Латвия и Эстония успели стать жизненно важными поводами для конфликта с Россией в рамках соглашений по линии НАТО?
Все дело в нашем высокомерии. Мы обязались защищать девять новых союзников, которые никак не способствуют укреплению безопасности США, зато враждебны крупной нации, желавшей нашей дружбы. Мы пополнили свои стратегические обязательства, но остались с тем же набором стратегических активов. Мы отдалились от сверхдержавы ради права именовать союзником Латвию.
Почему? Русские поступили так, как мы хотели, отпустили плененные народы, отказались от коммунизма, распустили империю, позволили четырнадцати этническим меньшинствам создать свои государства, а мы отнеслись ко всему, как Клемансо к Веймарской республике. После этого мы удивляемся, почему русские на нас обижены?
Антиамериканизм свирепствует в России и не собирается ослабевать. Но Соединенные Штаты могут слегка исправить положение, прекратив обманывать себя и других насчет наших обязательств и интересов в Прибалтике, на Кавказе, в Центральной Азии и в самой России. Мы не собираемся воевать с Россией из-за Южной Осетии, Абхазии и Грузии. Мы не собираемся воевать за прибалтийские республики. Сближение России и Украины не несет никаких угроз нашим жизненно важным интересам. Эти страны имеют исторические, культурные и этнические связи, которые сложились задолго до появления США, и обе они вынуждены выживать в мире, где их коренное население сокращается, а население Азии и мусульманских соседей растет. Сближение Украины с Россией представляется естественным и никоим образом не угрожает нам.
Поскольку мы имеем экономические, но не стратегические, интересы в «ближнем зарубежье» России, Соединенные Штаты должны объяснить Москве, что, покинув Афганистан, мы закроем все американские военные базы в приграничных государствах Центральной Азии и ограничим поставки оружия Грузии, Украине и прибалтийским республикам оборонительными вооружениями. В ответ мы ожидаем взаимности, то есть аналогичного обязательства относительно продажи оружия странам Карибского бассейна и Центральной Америки. Если мы хотим дружить с Россией, давайте хотя бы перестанем плевать России в лицо.
Это вовсе не безразличие к судьбе прибалтийских республик. Это просто констатация факта: ради них мы не готовы развязывать войну. То же самое касается Украины и Грузии. Обе страны были частью Российской империи Романовых. Как показала августовская война 2008 года, когда мы просто наблюдали, как Россия наказывает Грузию за убийство своих миротворцев и вторжение в Южную Осетию, Америка не собирается воевать с этой страной ради клочка земли на Кавказе.
В ближайшие десятилетия Россия, население которой сокращается, почти наверняка лишится части территорий на Кавказе и на Дальнем Востоке, где китайцы превосходят русских в соотношении 100 к 1. С этим мы ничего не можем поделать, а реакция России на подобное «этнонациональное расчленение» вряд ли будет мирной. Но это не наше дело, и давайте просто отойдем в сторону – прямо сейчас.
Куда идет НАТО?
В конце холодной войны НАТО прославляли как «самый успешный альянс в истории». Но блок столкнулся с дилеммой, аналогичной дилемме фонда «Марч оф даймс», когда доктора Солк и Сэйбин отыскали лекарство от полиомиелита[259]. Чем заняться альянсу, созданному для защиты Европы от Красной армии и Варшавского договора, если Красная армия вернулась домой, а Варшавский договор прекратил свое существование? Как защищать «межевую» линию по Эльбе, если Эльба больше не разделяет Германию и европейцы свободно путешествуют от Атлантики до Урала?
Когда Россия ушла в свои границы, некоторые из нас призывали Америку последовать ее примеру, забыть о НАТО, передать все европейские базы европейцам и снова стать, как выразилась наш посол в ООН Джин Киркпатрик, «нормальной страной обычного времени». Однако наша политическая элита не захотела снимать пьесу из репертуара после сорокалетнего «прогона», с Америкой в главной роли защитника Запада против могущественного и злобного «русского медведя».
«Мы собираемся сделать худшее из того, на что способны, – сказал Георгий Арбатов из московского Института США и Канады. – Мы лишим вас врага»{1049}. Писатель Джон Апдайк вторил Арбатову: «Без холодной войны какой смысл быть американцем?»{1050} Сенатор Ричард Лугар констатировал очевидное. «Железный занавес» поднялся, Берлинская стена пала, Европа свободна от Лиссабона до Латвии, а значит, НАТО «пора перебираться в иные места или выйти из бизнеса»{1051}.
Последнего Америка не пожелала допустить. Слишком много интересов затронуло бы такое решение. В итоге, притворившись, будто забыли о договоренностях с Горбачевым, мы вовлекли страны Варшавского договора и три бывшие советские республики в НАТО. Русским это не понравилось, разумеется, и, по совести, можно ли их винить в чрезмерной чувствительности?
Сегодня шестидесятилетний альянс переживает кризис – возможно, финальный. После событий 9/11 НАТО вышло за пределы Европы и приняло участие в процессах государственного строительства в Афганистане. Идет десятый год этой войны. Некоторые союзники по НАТО уже покинули Афганистан. Другие планируют вывод своих контингентов. Третьи всячески обуславливают свое присутствие – например, отказываются воевать. Американские войска тоже должны закончить свою миссию в 2014 году, хотя, как признал генерал Стэнли Маккристал, в прошлом году талибы добились ничьей{1052}.
Если НАТО потерпит поражение в Афганистане, каково будущее блока? Кого тогда НАТО опекать и кого сдерживать? С кем будет воевать НАТО? С включением прибалтийских республик в состав альянса НАТО обязалось приравнять нападение на Эстонию к нападению, скажем, на Великобританию. Кто-нибудь верит, что Германия, Франция или Италия объявит войну России из-за Эстонии?
Когда в ходе «арабской весны» 2011 года повстанцы свергли полковника Каддафи, армия которого собиралась сокрушить Бенгази, последний очаг сопротивления на востоке Ливии, Великобритания и Франция уговорили Обаму нанести воздушные и ракетные удары для предотвращения резни. Никаких обещанных массовых убийств в захваченных Каддафи городах не произошло, но Обама, помощники которого уверяли, что бездействие породит новую Руанду, буквально вломился в новую войну.
