Старых времен перо в руки берем,
пишем в тетради новых времен старым пером,
Юный поэт ночной порой, не смыкая глаз,
имя свое пишет по-разному тысячу раз;
Старое с новым пытаясь словом соединять,
пишет каляки и размаляки в эту тетрадь.
* * *
Пускай, купаясь в аромате,
очнется утренний цветок.
Да будет счастлив на закате
его плода сладчайший сок.
* * *
Радость любви
малый миг снится.
Горе любви
целый век длится.
* * *
Большое дело само несет
свой тяжкий груз,
большое горе в себе самом
смиряет грусть,
а мелких дел, потерь, обид
так груз тяжел,
что надрывается душа
от этих зол.
* * *
Пройдя за много дней по множеству дорог,
по множеству округ со множеством тревог,
я разглядел и горные вершины,
и океанские пучины,
но я не разглядел близ хижины моей
того, что стоит гор или морей:
росинки малой на цветке,
сверкающей невдалеке.
* * *
Ветер спросил: «Лотос, скажи,
в чем твоя суть тайная?»
Лотос сказал: «В том моя суть,
что для себя – тайна я».
* * *
Всевышний уважал меня,
покуда бунтовать я мог,
когда ж я пал к его ногам,
он мною пренебрег.
* * *
В час радостной встречи
скажи – почему
катятся слезы
по лицу твоему,
а в день расставанья,
когда плачут сердца,
я видел улыбку
твоего лица.
* * *
Мгновенье улетает
бесследно, навсегда,
но и оно мечтает
не кануть без следа.
* * *
Жизнь, которую можно
со смертью соизмерить,
в этом мире бессмертном
побеждает смерть.
* * *
Вход и выход – в те же самые ворота,
знаешь ли про это ты, слепой?
Если преграждают путь ухода,
путь для входа заперт пред тобой.
* * *
Не удается труженику
выуживать жемчужинку
в муке.
До времени лежит она
и вдруг неожиданно
дается в руки.
* * *
Корень думает: «Я умен,
как глупа ветка с листьями,
перегной – это хорошо,
а лучи – это бессмысленно».
* * *
Напрасно нищий по миру
с пустой сумой бредет.
Когда всего себя раздаст,
все для себя он обретет.
* * *
Войну, где восстает на брата брат,
всевышний проклянет стократ.
* * *
С улыбкою рассветная звезда
вписала, радостью согрета,
в последнюю страницу тьмы
приветственную песнь рассвета,
Рассказы
О чем рассказал берег Ганги
Если бы события отпечатывались на камне, сколько старых историй прочли бы вы на каждой моей ступеньке!
Хотите послушать рассказ о прошлом? Сядьте ко мне на ступеньки и прислушайтесь внимательно к журчанию воды – вы услышите повесть о давно минувших днях.
Мне все вспоминается одна история… Стоял тогда такой же точно день, как и сегодня. До начала месяца ашшин оставалось совсем немного. С утра дул нежный прохладный ветерок, легким трепетом пробегал по молодым листочкам, вдыхая новую жизнь в оживающую после летнего зноя природу.
Полноводная Ганга! Всего четыре мои ступеньки остались над водой. Разлившаяся река, будто нежная подруга, ласкала своей волной берег. Она дошла уже до манговой рощи, где под деревьями росли кочу [109]. У поворота реки возвышались над водой груды давно готовых к обжигу кирпичей. Покачивались на высокой воде утреннего прилива рыбачьи лодки, привязанные к стволам акаций. Волны прилива, юные, непокорные, с плеском бились о борта лодок, шаловливо заигрывали с ними, ласково и задорно трепали их за уши-уключины.
На Гангу лило свои лучи утреннее солнце. Оно – будто червонное золото, будто яркий цветок чампа. Ни в какое другое время не увидите вы такого сияния, такой игры света! Вот лучи восходящего светила упали на отмель, на заросли камыша, который только что выбросил нежные белые метелки.
