Вместо ответа, кутах указал Элиену на шубу, ткнул пальцем ему в грудь, а затем потер ладонью свою мощную спину. Элиен понял незамысловатое сообщение.
От него требовалось немногое. Залезть на закорки кутах и держаться крепко.
Элиен повиновался. Теперь ему сделалось ясным предназначение собольей шубы.
Не будь ее, сын Тремгора не смог бы прикоснуться к кутах. Терпеть обжигающий холод его тела, равно как и
“Ты можешь доверять кутах, который послан мною тебе в подмогу”, – вспомнил Элиен слова Шета окс Лагина.
Кутах был высок, мощен и страшен. Но он не был наг. Тварь была облачена в соболью шубу – в точности такую же, какие давеча подавали гостям в Малахитовом зале, чтобы те не мерзли, стоя на смотровой площадке под порывами морозного ветра. Эта неуместнейшая на безмозглой твари шуба делала кутах еще страшнее.
– Великий Герва, спаси нас! – заорали гервериты, когда кутах бросился на них, ловко орудуя своим нечеловеческим оружием.
Очень скоро из восемнадцати человек караульного отряда в живых осталось полдюжины.
Сын Тремгора подхватил один из мечей, валявшихся под ногами, и, хотя дрянной герверитский клинок был ниже его достоинства, он все же успел уложить трех герверитов. Остальных прикончил кутах.
Теперь в живых оставался лишь агнал, предводитель отряда. Он и не думал бежать. Он не собирался драться – его меч по-прежнему покоился в ножнах. Пока Элиен и кутах расправлялись с его отрядом, он стоял поодаль, безучастно наблюдая за скоротечной схваткой.
Элиен не мог понять, союзник он или враг. У него не было времени разбираться. Но когда с другими врагами было покончено, Элиен подошел к агналу, держа меч наготове.
Тот, похоже, только и ждал, когда Элиен обратит на него внимание. Герверит закрыл руками лицо.
– Мой повелитель Шет окс Лагин разрешает убить меня.
Элиена пронзила страшная догадка. Нечто подобное он уже встречал на Сагреале. Где твое сердце, Кавессар?
Элиен снес голову гервериту, и тот упал к его ногам, не пролив ни капли крови. Элиен рассек рубаху на его спине.
У стражника не было сердца. Его отнял Шет окс Лагин. Теперь он умеет лишать людей сердец.
Лоб Элиена покрылся испариной. Вот они – темные искусства Хуммера, отныне доступные Шету. Вот какими средствами осуществляется его побег.
“Уж лучше бы Шета окс Лагина поглотили бесприютные долины Цинора или пучины моря Фахо”, – подумал Элиен, немало дивясь ходу своих мыслей.
Впервые он пожелал смерти своему Брату по Слову, чье левое ухо украшала серьга с красным гранатом, который, несмотря на различия в окрасе, был слишком похож на зеленый самоцвет Урайна.
– Гурр-рр! – звал Элиена кутах. – Гварр!
Речь кутах не отличалась членораздельностью. Но, судя по всему, мерзкая тварь была вовсе не так тупа, как был склонен полагать Элиен ранее.
Тем временем в руках у страховидного создания объявился браслет из черных камней. Браслет Гаэт.
Однако, насколько мог различить второпях Элиен, в браслете теперь оставался лишь один камень. А ведь когда он видел его в последний раз, их было не меньше трех…
Ситуация не склоняла к длительным раздумьям. Элиен принял браслет, с трудом преодолев отвращение перед своим страховидным союзником. “Впрочем, лучше такой, чем никакого”, – отметил Элиен.
– Что теперь?
Вместо ответа, кутах указал Элиену на шубу, ткнул пальцем ему в грудь, а затем потер ладонью свою мощную спину. Элиен понял незамысловатое сообщение.
От него требовалось немногое. Залезть на закорки кутах и держаться крепко.
Элиен повиновался. Теперь ему сделалось ясным предназначение собольей шубы.
Не будь ее, сын Тремгора не смог бы прикоснуться к кутах. Терпеть обжигающий холод его тела, равно как и его меча, было не под силу человеку. Правитель грютов жестоко поплатился за сомнительную привилегию опробовать в бою льдистый меч, и сыну Тремгора было не по себе при мысли, что случилось бы с его кожей, если б не предусмотрительность Шета окс Лагина.
– Горор! – Посланец Шета услышал шаги на лестнице и забеспокоился.
Кутах с Элиеном на спине в три прыжка преодолел остаток коридора. Затем тварь с быстротой мысли оказалась в оконном проеме и, высадив витраж, спрыгнула на крышу строения, примыкавшего к башне.
Держаться на спине кутах было делом не из простых, в особенности когда тот совершал прыжки. Лишь нечеловеческое напряжение всех жил спасло Элиена от падения, когда кутах взбирался по куполу пристройки, примыкавшей к самой высокой из трех окружающих Башню Тайа-Ароан стен.
– Граурр! Грарараррр! – вознегодовал кутах, когда высыпавшие во двор гервериты стали метать в беглецов дротики.
Купол был скользок. Кутах приходилось карабкаться по нему на четвереньках, впиваясь в кровельный свинец крепчайшими когтями своих ходильных конечностей, которые лишь с определенной долей условности можно было назвать ногами. Пальцы Элиена обжигало ветром, и даже соболья шуба не могла унять того мертвенного холода, который источала спина его спасителя.
Но вот кутах удалось добраться до лестницы, которая вела вверх, на крепостную стену. Элиен оглянулся.
Башня, бывшая доселе темной и мрачной, теперь походила на муравейник, взбудораженный шалым зверем. Пылали факелы, в бойницах посверкивали стальные жала стрел.
Кутах, удивляя Элиена своей ловкостью и выносливостью, несся по гребню стены огромными прыжками. Его целью был навесной мостик, соединявший внутренний обвод со следующим, вторым кольцом.
К счастью, мостик не был поднят, хотя и был рассчитан на это: во время осады, если таковая вообще была страшна Варнагу, стены могли быть полностью изолированы одна от другой.
Еще несколько могучих прыжков кутах – и они оказались на второй стене.
В то время как первая стена была напрочь лишена охраны, следующая кровавилась светом факелов – гервериты спешили к беглецам с мечами наголо. Элиен соскочил со спины кутах, и завязалась схватка.
Кутах крушил врагов налево и направо, не желая узнавать в них подданных своего бывшего повелителя.
Когда последний противник был сброшен со стены, Элиен отер меч о край одежды и снова взобрался на закорки кутах. Путь к внешнему, самому низкому оборонительному обводу был свободен.
Вскоре они преодолели и второй навесной мостик.
Гервериты, которые здесь оказались куда трусливей – или здравомысленней? – чем их собратья на предыдущей стене, с воплями разбежались, не оказав сопротивления.
Проявленная трусость была на руку беглецам. Сын Тремгора снова соскочил с кутах и подошел к краю стены, с которой открывался вид на пристань. Не менее полусотни кораблей смог насчитать сын Тремгора, но определить искомый ему так и не удалось.
“На пристани тебя будет ожидать доброжелатель…” Но что это за доброжелатель? И как добраться до этой пристани?
Стена, возвышавшая его на высоту не менее двадцати локтей и тем отделявшая от цели, обрывалась здесь прямо в реку. Черные воды Киада лизали ее подножие своими холодными языками.
Перспектива холодного купания Элиена не радовала. Стало быть, нужно искать другой путь спасения.
Кутах, судя по всему, был озабочен тем же, чем и Элиен. “Не иначе как Шет окс Лагин приказал ему доставить меня именно на пристань, а не куда-нибудь еще”, – подумал Элиен.
Он не знал, что кутах лишен даже зачатков собственной воли. Он не знал, что кутах и Шет окс Лагин .в данный момент составляют нерасчленимое целое. И квохтанье кутах выражает растерянность и гнев непосредственно Шета окс Лагина.
Элиен осмотрелся. Ворота, через которые он не так давно вошел в Варнаг, были внизу, слева от него. В стене, на которой он сейчас находился, наверняка имелись внутренние ходы, ведущие вниз. Какой-нибудь ход предстояло разыскать, дабы спуститься к воротам и выйти через .них, выдержав по меньшей мере еще один бой с герверитами.
– Горор! – причитал кутах, размахивая руками.
Элиен взглянул на башню и понял, чем обеспокоен кутах. На смотровой площадке Малахитового зала, освещенная тусклым голубым светом, виднелась фигура человека. Элиен не мог разглядеть ни его лица, ни деталей одежды.
