– Мне не известно ничего, – отчеканил Герфе-гест. – Ничего, кроме одного – войны не выигрываются бездействием. И теперь я хочу, чтобы наше совещание окончилось. Мои веления Дому Гамелинов таковы: утроить бдительность по отношению к флоту Пелнов и по возможности под благовидным предлогом сделать так, чтобы их люди не болтались безнадзорно по берегу. Далее, выплатить от моего имени удвоенное жалованье воинам Эльм-Оров, а благородным раздать побольше красивых побрякушек из местных сокровищниц. Мол, за заслуги перед Домом Гамелинов. Самим Гамелинам держаться поближе к крепости. Лорчам выделить якорную стоянку в Ледовой бухте. Они неприхотливы, и к тому же так мы сможем с их помощью в любой момент перекрыть выход из Наг-Нараона. Ты все понял?

– Да, Хозяин, – Артагевд вытянулся перед Гер-фегестом в полный рост.

– Иди, – бросил Конгетлар. Когда Артагевд уже был готов исчезнуть за дверями, Герфегест окликнул его и тихо сказал:

– Ты был прав во всем, Артагевд. И даже в том, что во мне сейчас нет силы Стагевда. Но дай мне срок – и Гамелины увидят своего Хозяина в блеске нового могущества. Даром, что ли, я, как последний старьевщик, семь лет перебирал Хуммерово барахло по всей Сармонтазаре?

В ту ночь над Наг-Нараоном не было луны. Глава Дома Пелнов, престарелый Шаль-Кевр, не погнушался лично пропеть ушастой совой с боевой башенки своего «Альбатроса». Час мщения Дому Гамелинов пробил.

С другого конца Веселой Бухты, в которой новый Хозяин Гамелинов милостиво соблаговолил, Хуммер его раздери, расположиться кораблям Пелнов, ушастой сове ответил филин. Это означало, что все готово и нет больше причин ждать.

Шаль-Кевр прокричал вторично.

Тотчас же по сходням мягко, едва слышно прошелестели обернутые шкурами сапоги воинов. За прошедшие дни славные лучники Пелнов блестяще изучили расположение дозорных постов в Наг-Нараоне. Им, вместе с заходом солнца засевшим на боевых площадках мачт, помогали факелы и светильники, на которые Гамелины не скупились. Ну а там, где стражи были сокрыты мраком, кустарником или переплетом легких тростниковых навесов, там лучникам помогала память.

Три сотни стрел разом рассекли черноту ночи. Послышались сдавленные крики, грохот выпадающего из слабеющих рук оружия, стоны умирающих. Лучники выстрелили вновь. И еще раз. И еще.

Шаль-Кевр прекрасно отдавал себе отчет в том, что полной внезапности ему достичь не удастся. Но она была ему и не нужна. По его расчетам, превосходство Пелнов над Гамелинами было более чем тройным, а Лорчи едва ли поспеют помочь своим союзникам. Ведь самонадеянный новый Хозяин Гамелинов, а в прошлом молодой шпион и убийца, скользкий Гер-фегест, перевел своих диких друзей поближе к выходу из гавани, в Ледяную Бухту. Глупец, не достойный жизни. Предатель, покинувший родственников ради спасения своей шкуры. Он умрет этой ночью, и вместе с его смертью завершится падение разом двух Домов – Конгетларов и Гамелинов. Сожженный Лорну-ом будет отмщен.

Штурмовая колонна Пелнов была уже на середине лестницы, ведущей к воротам крепости. Большая часть стражи была перебита, а немногие из уцелевших не могли сдержать напор опьяненных жаждой мщения Пелнов. Наг-Нараон был обречен.

Герфегест и Хармана проснулись разом. Внизу раздавался жидкий перезвон оружия и нарастающий рев Пелнов.

Первым, что сделали Хозяева Гамелинов, был долгий поцелуй, от которого у Герфегеста сладко заныла поясница. Потом Хозяева Гамелинов прыснули со смеху.

– Они все-таки начали первыми! – удовлетворенно заметил Герфегест, подымаясь с ложа и делая несколько разминочных выпадов мечом.

– Да, хотя лучше бы им было сидеть смирно, – задумчиво заметила Хармана, живописно взбивая волосы и укрепляя их двумя длинными заколками в прическу «пламя и страсть».

Набросив на себя только легкие халаты, расшитые, разумеется, лебедями, Хармана и Герфегест вышли в коридор. Кроме халатов, при каждом из них был один из мечей, принадлежавших раньше Стагев-ду. К хозяевам спешил Артагевд. Не дожидаясь вопросов, он еще из конца коридора прокричал:

– Все Сильнейшие на своих местах! Лорчи подымают якоря, чтобы идти нам на помощь! Все воины Гамелинов выстроены за Лебедиными воротами. И Эльм-Оры тоже с нами!

Раздался громкий удар, от которого затряслись стены – таран Пелнов врезался в Лебединые ворота.

– Ну что же… – Герфегест положил руку на плечо подбежавшему Артагевду и пристально посмотрел в его глаза, проницая молодого военачальника до самых глубин души. – Как видишь, Пелны в качестве союзников окончательно потеряны для нас. Мы можем только уничтожить их. По крайней мере, у нас теперь есть на это право. Иди вниз, к Лебединым воротам, и верь в то, что у нас с Хозяйкой все получится. Потому что в противном случае мы все – покойники.

Они спустились на подземный ярус Игольчатой Башни. Там не было ничего и никого. Только зыбкое колыхание теней, безразличные ко всему в мире каменные плиты узкого коридора и глухой тупик, затянутый старой, как само мироздание, паутиной.

О том, что дальше – не знали даже Гамелины. Только их хозяева. Хармана и Герфегест.

Меч Харманы очертил на глухой стене круг. Меч Герфегеста перечеркнул его.

– Откройся… – шепнула Хармана.

– …чтобы впустить, – выдохнул Герфегест. И камни вняли словам Хозяев Гамелинов, Хозяев Наг-Нараона. Потайная дверь ухнула в подполье. Взорам Харманы и Герфегеста открылась небольшая квадратная комната. Они вошли внутрь, пол под их ногами едва заметно просел, и дверь, влекомая то ли усилием хитрого механизма, то ли безвестной магией древних строителей Наг-Нараона, вернулась на место.

– Ничего страшного, – прошептала Хармана. – Если нам было позволено войти, значит мы сможем и выйти.

Пламя их факелов осветило потемневшие фрески на стенах. На всех четырех – очень похожие сюжеты. Сотрясающаяся скала над морем, с которой вниз рушатся огромные каменные глыбы. У подножия скал – яростно бурлящее море, корабли, разлетающиеся вдребезги, и люди с вытаращенными от ужаса глазами. Все было изображено в очень примитивной манере, но от этой мнимой наивности ужас перед неведомой мощью, которую предстояло высвободить, только усиливался. У Герфегеста похолодели кончики пальцев. Хармана сохраняла спокойствие и даже, как показалось Последнему из Конгетларов, еще больше повеселела.

– Так, – сказала она, озираясь. – Эти четыре стены символизируют разные отроги Наг-Нарао некой горы. Восточная – Веселую бухту, южная – центральную гавань, западная – неприступные террасы, которыми ты пришел ко мне в ту ночь. Это на случай, если бы какому-нибудь безумцу вздумалось штурмовать Наг-Нараон со стороны открытого моря.

– Ну а северная?

– Северная уже некогда сослужила свою службу, – сказала Хармана, виновато улыбаясь. – Впрочем, не будем медлить.

С этими словами она осторожно полоснула мечом по внутренней стороне своего изящного запястья.

– Постой, постой, – жестом остановил Харману Герфегест, не обращая внимания на кровь, которая быстрыми каплями поспешила вниз. – Вчера ты сказала мне, что остановить Пелнов будет несложно и что для этого достаточно…

– Почти достаточно, – жестко сказала Хармана, пуская кровь из второго запястья. – Теперь ты.

Герфегест уже успел привыкнуть к тому, что Хармана знает толк в магии. Похожее, он помнил, совершал Горхла над Киммерин, когда готовился разговор Герфегеста и Ганфалы. Похожее, но не совсем то.

Герфегест в точности повторил вслед за Харманой ее действия. На полу мешалась кровь Гамелинов и Конгетларов. Хармана тем временем безжалостно оторвала рукава от своего халата.

– Давай сюда руки, – приказала она властно. Вскоре их руки были связаны так, что соприкасались надрезами. Теперь кровь мешалась не только на полу, но и в их жилах.

– Семь лет назад, Конгетлар, – начала Хармана, пристально глядя в глаза Герфегесту, – Сильнейшие подняли мятеж против девочки Харманы, которая тогда лишь называлась Хозяйкой Дома. Стагевд, мой кровный брат, тогда был моим опекуном. Смерть грозила всем, находящимся в Наг-Нараоне. Люди Сильнейших пошли на приступ. Они взбирались по северным склонам горы, и ничто не могло остановить их. Тогда Стагевд привел меня сюда и растлил на этом самом месте.