– Вообще–то, когда это случилось, я была с братом Харри.

– Значит, у Харри есть брат, да? – Джез уселся напротив нее и, раскачиваясь на задних ножках стула, спросил: – И какой он?

Хм. Вопрос на шестьдесят четыре тысячи долларов, если такой вообще бывает. Какое–то мгновение Сюзи сомневалась, но потребность выговориться была слишком велика. И хорошо это или плохо, она всегда была честна с Джезом. Мысленно собравшись, она сообщила:

– Похоже, он славный.

– Славный?

– Старше Харри, – выдавила из себя Сюзи. – Лет на пять.

– Продолжай.

Она пожала плечами.

– Пожалуй, немного выше. Шесть и два, шесть и три.

– Правда? А кстати, по–твоему… он не более привлекательный?

Джез смотрел на нее понимающе, с лукавой улыбкой, как будто все знали, что единственный ее интерес – это мужская внешность. Это абсолютно не так. Внешность не самое главное, конечно, нет.

И то, что она не могла себя заставить показаться на людях в компании урода… совсем не означало, что она пустышка, верно?

В конце концов, вы же не отправляетесь в магазин и специально не покупаете уродливый диван.

Впрочем, Лео не был привлекательнее Харри. Лео нельзя было назвать красавцем.

– Вообще–то он довольно уродливый, – соврала Сюзи. – Большой, темный, злой и ужасный.

– Хочешь сказать, это он тебя ударил? – Джез в изумлении кивнул на ее синяк на носу.

– Нет, не он.

За завтраком она поведала о событиях прошлого вечера и закончила своими прощальными словами, обращенными к Харри.

– Вот и все, – завершила рассказ Сюзи. – Я вбежала в дом. Он с ревом отъехал на полицейской машине. – Она снова пожала плечами и поддела вилкой порцию рыбы с рисом. – Похоже, для нас с Харри это был финальный акт.

– Что ж, если тебя интересует мое мнение, то это к лучшему, – удовлетворенно заметил Джез.

– Меня твое мнение не интересует, – бросила ему Сюзи.

Он не стал обращать внимания.

– Давай я объясню по–другому. Если бы вы подрались, очень вероятно, что ты бы победила.

– Мы не собираемся драться. И на сегодняшний день я снова официально одна.

– Остается еще этот Лео, – напомнила Мейв, подливая чаю. – Судя по всему, у него много денег. На это нельзя наплевать.

Сюзи живо представила, как Лео держит пачки двадцатифунтовых банкнот, а она пытается на них плевать.

– Мейв, как не стыдно, – пропел Джез. – Обвиняешь Сюзи в том, что ее интересуют мужчины с деньгами. Честное слово, как такое пришло тебе в голову?

Он рассмеялся. Сюзи не предприняла попыток уколоть его вилкой через стол.

Она знала, что не деньги привлекали ее в Лео Фицаллене.

Поняв, что Харри великолепен, но ему тем не менее чего–то не хватает для того, чтобы быть полным совершенством, она все же не могла разобраться, чего именно.

Ей только хотелось, чтобы он был более… кем? Теперь она вдруг нашла ответ. Ей хотелось, чтобы он был больше… похож на Лео. Ой!

* * *

– Прости меня, – сказал Харри.

Он сидел за ее столом, на нем была выцветшая джинсовая рубашка и джинсы, Всем своим видом он выражал раскаяние, и от него очень вкусно пахло. Когда Сюзи подошла поближе, он встал и протянул букет кремово–желтых лилий из цветочного магазина за углом.

На Донну это произвело огромное впечатление; она объяснила:

– Он ждал снаружи, когда я приехала, чтобы открыть офис. Хочешь, я поставлю их в воду?

Сюзи взяла цветы и посмотрела на Харри.

– Я не ожидала увидеть тебя снова.

– Знаю. – Ему явно было стыдно за себя. – Вчера вечером я вел себя как идиот. Простишь меня?

– Харри…

– Слушай, вечером у меня дежурство, но мы можем встретиться за ланчем, – оживленно предложил он, – хорошо? Скажи, когда за тобой заехать, и я отвезу тебя в какое–нибудь славное место. Если хочешь, поедем в «Ле Гурмэ».

Отлично. Снова увидеть того же метрдотеля – только этого ей и не хватало.

– Сегодня вместо ланча мне придется работать. – Впрочем, это было правдой. Сюзи посмотрела на свои ноги. Вода стекала с цветочных стеблей ей на туфли. – Харри, я не уверена…

– Пожалуйста, – быстро перебил он ее. – Я не хочу, чтобы мы расстались из–за этого. Я вел себя неразумно, вот и все. Обычно я не ревную. Просто я вспылил, когда увидел тебя с Лео.

Донна дипломатично забрала мокрые лилии.

– Я ими займусь. В задней комнате есть ваза.

– Ты должна понять, – продолжил Харри, когда Донна исчезла из виду. – Не так легко иметь такого брата, как Лео. Он делает все, что ему нравится, берет что хочет и плевать хотел на всех остальных. Он бессердечный негодяй, понимаешь? Обаяние – это лишь его прикрытие. Как только получает желаемое, сразу теряет интерес.

Сюзи сдерживала дрожь… чего? Возбуждения? Боже.

– Харри, у меня было только одно желание – продать ему дом.

– Возможно, ты так думаешь. – Он говорил с горечью. – Но ты его не знаешь так, как я.

– Да, возможно, все так. Но я считаю, ты перегибаешь палку. – Сюзи взглянула на часы. – Извини, у меня действительно куча дел, с которыми нужно разбираться.

– Мне было восемнадцать, – продолжал Харри, не обращая внимания на ее слова, – когда я влюбился в Софию. Мы были без ума друг от друга. Я попросил ее выйти за меня замуж. Мы обручились. Никогда в жизни я не был так счастлив.

Он сделал паузу.

Долгую, многозначительную паузу.

– И? – Сюзи была вынуждена спросить, хотя не нужно было быть инспектором Морсом, чтобы представить, что произошло дальше.

– Лео работал в Сити. Зарабатывал большие деньги, ездил на шикарной машине. Однажды он приехал домой на выходные, познакомился с Софией… и решил, что хочет ее. – Харри был мрачен. – Это было в пятницу вечером. К утру воскресенья он добился цели. София сообщила мне, что разрывает помолвку. Она влюбилась – так ей казалось – в Лео.

Сюзи стало его жаль. Паршиво, когда такое случается. Однако подобное происходит. Все время. Ты просто должен считать это неудачным опытом, вернуться к нормальной жизни и не позволять воспоминаниям преследовать тебя бог знает сколько лет.

– Но ты это пережил, – сказала она, чтобы его подбодрить.

– Да, я это пережил. – Харри посмотрел вверх, в его синих глазах застыла боль. – Это София не смогла пережить, когда Лео бросил ее через шесть месяцев.

О, гадкий Лео!

– Почему он ее бросил?

– Кто знает? Наверное, она ему надоела. Когда пропадает новизна, он переходит к следующей жертве. Он никогда не мог отказаться от борьбы за новый приз.

– И он оставил Софию. – Сюзи спрашивала себя, не пытался ли Харри вернуть Софию и не был ли вновь отвергнут. Это объяснило бы, почему его обида не проходит.

– София перерезала себе вены, – сказал Харри.

– О боже!

– Затем приняла несколько доз наркотика. Она провела следующие три месяца в психиатрической клинике.

– О боже!

Конечно, не совсем подходящая реплика, но что еще она могла сказать?

– Когда она вышла, связалась с плохой компанией. Через несколько недель подсела на героин. Однажды ночью она оказалась на ступеньках дома Лео, умоляла его взять ее обратно.

– Что он сделал?

– Вызвал полицию. – Харри помолчал. – Софию арестовали, она провела ночь в камере. На следующий день отпустили. Она доехала на метро до квартиры Лео в Хэмстеде, просунула записку под дверь – он тогда был на работе, – потом вернулась в свою квартиру и приняла героин в последний раз.

Понимая, что хватается за соломинку, Сюзи спросила с надеждой:

– Хочешь сказать, она избавилась от привычки?

– Нет, – ответил Харри. – Я хочу сказать, что у нее была большая передозировка, она себя убила.

Когда за Харри захлопнулась дверь, из задней комнаты появилась Донна, сжимающая в руках синюю вазу с лилиями.

– Я их всё расставляла и расставляла. Решила, что лучше побуду там, пока он не уйдет.

– Мне нужно тебе пересказывать или ты все слышала?

– О, я слышала. Каждое слово. – Донна подняла готические брови. – Я даже слышала влажные поцелуи.