Они остановились в том месте, где, по-видимому, Бейз знал, что они уже близко к деревне.

— Им не нужна трава, — сказал Зед Безу. — Они объедают ветки, едят листья, травы, мелкие растения и даже кору деревьев. В лесу им будет хорошо. Но если они услышат стадо, то могут попытаться вернуться, так что на ночь их лучше привязывать.

— Спасибо, — сказал Бейз.

Лесовики угнали скот в лес. Зед со своей собакой вернулся к большому стаду. Ани с облегчением вздохнула. Ей удалось достигнуть соглашения.

Она направилась обратно к новой Полосе, чтобы посмотреть, как продвигаются дела у Сефта и Тема.

Насыпь и ров были уже размечены. Трун больше не появлялся. Возможно, он понял, что новая Полоса не причинит ему вреда, и решил, что можно оставить скотоводов в покое.

К концу дня прибыл Скагга со своей юной армией.

Все сообща сели перекусить едой, которую принесли с собой. Завтра они зажарят корову.

Ани крепко спала и проснулась, когда лагерь зашевелился. Молодёжь с энтузиазмом принялась за работу над насыпью и рвом. Сефт и Тем сделали своё дело и отправились обратно в Излучье. Ани пошла с ними. Она испытывала глубокое удовлетворение результатом. Они с Сефтом разработали план и довели его до конца, и новая Полоса будет создана без ссор и насилия.

*

Земледельцы сжали пшеницу и убрали зерно на хранение. Они вспахали стерню. Теперь не было нужды носить воду от реки к полям, ведь сеять они будут только весной. Спина у Пии больше не болела.

Но дел всё равно хватало. Они собирали орехи и лесные ягоды и запасали их на зиму. Яна наделала много сыра, смешивая козье молоко с листьями мальвы, чтобы получился твёрдый продукт, который долго хранится.

Молодым земледельцам было любопытно, что делают скотоводы на краю Западного Леса. Одним утром Пиа, неся Олина, прогулялась туда посмотреть и обнаружила там с полдюжины других, включая Даффа, которые тоже наблюдали. Дул холодный восточный ветер, и Олин был укутан в овечью шкуру.

Работа была почти закончена. Они построили насыпь и ров и теперь расчищали пространство на западной стороне полосы, переворачивая землю и создавая тёмную тропу в пару шагов шириной.

Пиа указала на тёмную тропу и спросила Даффа:

— А эта полоса для чего?

— Не знаю, — сказал он. — Я спросил одного скотовода, и он тоже не знал. Сказал, Скагга просто так захотел.

Между насыпью со рвом и тёмной тропой лежала гора растительного мусора высотой в половину роста Пии и шириной около двадцати шагов. Её нужно было убрать, прежде чем скот сможет пользоваться тропой. Эта работа займёт много дней, предположила она.

Скагга выстраивал своих работников вдоль полосы, лицом к новому проходу и спиной к лесу. Пиа заметила, что у каждого из них был при себе какой-то инструмент. У кого-то в руках была плоская лопата, у кого-то широкий кусок дерева, кто-то держал старую потёртую кожаную подстилку.

Затем подошли ещё несколько человек с пылающими факелами и подожгли кучу срубленной зелени посередине.

— О! — сказала Пиа. — Я и не догадывалась, что они собираются это сделать!

Это будет гораздо быстрее, чем выносить мусор, поняла она.

— Тёмная тропа выступает в качестве противопожарной полосы, чтобы пламя не перекинулось на остальной лес, — сказал Дафф.

Пиа нахмурилась.

— Хотелось бы, чтобы она была пошире.

— Люди, стоящие там с лопатами и прочим, должны сбивать огонь, если он будет угрожать распространиться, — сказал Дафф.

Пиа немного успокоилась.

Мусор быстро занялся и вспыхнул. Всё в лесу было сухое после трёх лет засухи. Огонь был на удивление яростным, и Пиа с другими наблюдателями-земледельцами отошла подальше и встала за линией тех, кто должен был сбивать пламя, для безопасности.

Огонь ревел. В воздух поднимался дым, и Пиа чувствовала жар. Пламя вздымалось всё выше, и искры летели над головами людей в нетронутый лес. Те быстро бросались тушить небольшие очаги возгорания. Пиа и другие земледельцы отошли ещё дальше.

Пиа заметила, что появились какие-то лесовики и с испуганными лицами наблюдают из-за кустов.

Она пожалела, что взяла с собой Олина. Она решила уйти от огня и просто пойти домой. Она повернулась к реке.

Подул порыв ветра. Внезапно вокруг Пии вспыхнули сразу десятки небольших костров. Люди не могли потушить их все, а те, до которых они не успевали добраться, быстро разрастались. Путь Пии к реке был преграждён пламенем, и она, повернув на запад, побежала, углубляясь в лес. Олин тут же почувствовал её напряжение и заплакал.

Огонь разрастался с ужасающей скоростью. Загорелись деревья, их ветви и листья пылали. Кусты и саженцы трещали и дымились, сухая коричневая трава сгорала. Люди бросили свои попытки и побежали вместе с земледельцами, вокруг воцарилась паника. Пию охватил леденящий ужас, что они с Олином окажутся в огне и сгорят заживо. От страха у неё перехватило дыхание.

В густом лесу было трудно бежать. В спешке она споткнулась и упала на колени, но никто не остановился, чтобы помочь ей подняться. Она с трудом встала и, пошатываясь, побрела дальше.

Лесные звери выбегали из укрытий и проносились мимо неё. Сначала пара косуль, потом лисье семейство с лисятами, дюжина зайцев. Бесчисленные мелкие полёвки, сони, белки и ежи сновали у неё под ногами.

Другие земледельцы обгоняли её, потому что она ей приходилось нести Олина и не могла бежать так же быстро. Но тут один из них вернулся, чтобы помочь ей. Это был Дафф. Он взял у неё Олина, чтобы она могла двигаться быстрее. Она видела, что он держит ребёнка надёжно, прижимая маленькое тельце к своей груди, посадив Олина на одну руку, а другой придерживая его голову. Вместе они, спотыкаясь и уворачиваясь, пробирались сквозь заросли. Жар за спиной Пии ослабел, и она поняла, что отдаляется от наступающего пламени. Возможно, помощь Даффа спасла ей жизнь.

Он свернул на юго-запад, к реке, и она последовала за ним. Они бежали прямо перед стеной огня. Внезапно Пиа почувствовала мучительную боль на макушке и поняла, что у неё загорелись волосы. Она закричала. В этот момент они вырвались из леса на берег реки. Дафф обнял её, и все трое упали в воду. Голова Пии ушла под воду, и мучительная боль сменилась жжением. Она вынырнула и стала искать Олина.

Дафф плыл на спине, держа Олина перед собой, чтобы ребёнок мог дышать, и направлялся к другому берегу. Пиа могла бы разрыдаться от облегчения, если бы у неё были на это силы. Пловчиха из неё была неважная, но немного проплыть по-собачьи она могла, и они оба выбрались на сушу.

Растительность здесь была низкой. Искры от пожара сюда не долетали, да и ветер дул не в ту сторону. И всё же Пиа и Дафф отошли от реки до самого подножия холма, прежде чем сесть, измученные.

Пиа взяла Олина у Даффа. Она сняла с него промокшую овечью шкуру и вытерла насухо листьями с куста. Только когда он замолчал, она поняла, что он плакал с тех самых пор, как она побежала.

Она спустила тунику с плеч, прижала Олина к обнажённой груди и дала ему пососать. Тепло её тела и тёплое молоко успокоили его.

Она посмотрела через реку. Весь Западный Лес пылал. Она чувствовала жар даже отсюда. Огонь, гонимый восточным ветром, быстро двигался на запад. Неужели, думала она, возможно, чтобы сгорел весь лес? Где тогда будут жить Бейз и его племя?

Она посмотрела на Даффа.

— Ты вернулся за мной, — сказала она ему. — Никто другой мне не помог, а ты побежал обратно в огонь.

— Я видел, что ты не можешь бежать достаточно быстро, неся малыша, — сказал он. — Огонь вот-вот должен был тебя догнать.

— Ты рисковал собственной жизнью.

— Я об этом не думал.

Она пристально на него посмотрела. Почему он так переживал за неё, что бросился в огонь? Это было почти, как если бы…

Она спросит у матери.

Ветер внезапно стих, и это сразу же сказалось на пожаре. Он стал менее интенсивным, и рёв уменьшился. Дафф тоже это заметил.

— Возможно, часть Западного Леса уцелеет, — сказал он.