Когда они станут парой, она покинет Ферму. Она твёрдо это решила. Трун будет в ярости, но она не пленница. И она жаждала вырваться из общины земледельцев. С тех пор как Трун стал Большим Человеком, порядки стали ещё жёстче. А во время засухи люди слишком боялись лишиться средств к существованию, чтобы ему сопротивляться.

Единственное, о чём она будет жалеть, так это о том, что оставляет мать. Но она лелеяла надежду, что, возможно, однажды и Яна сбежит из Фермы, оставив Стама.

Однажды вечером Стам отправился на охоту на вальдшнепов, которые в сумерках вылетали на поля, чтобы покормиться жуками и червями. Пиа и Яна доили коз, когда к ним подошла Мо.

Она выглядела напуганной.

— Здравствуй, Мо, что случилось? — спросила Пиа, и Мо разрыдалась.

Это было на неё не похоже.

— Трун просто свинья, — только и сумела выговорить она.

— Что он сделал?

— Он сказал, что я должна стать парой с Дегом.

Дег был вялым и бесцветным сыном Борга. Пиа была потрясена.

— Но это правило касается только вдов!

— Так было всегда, — сказала Яна. — Но Трун меняет правила.

— Я не могу сойтись с Дегом, — в отчаянии сказала Мо. — Он же пустое место, которое должен был занимать мужчина.

— Когда я сделала предложение Боргу, он мне отказал, — сказала Яна.

— Повезло тебе, — с горечью ответила Мо. Гнев начал вытеснять слёзы. — К несчастью, Дег согласен.

— Что ты собираешься делать?

— Не знаю. Поэтому я и пришла сюда. Яна, скажи мне честно, каково это, жить с тем, кого не любишь и никогда не сможешь полюбить?

Яна помедлила, посмотрела на Пию, снова отвела взгляд и сказала:

— Я скажу тебе правду.

Пиа замерла в ожидании.

— Я ненавижу свою жизнь, — сказала Яна.

Пиа была потрясена. Хотя Яна не скрывала своей неприязни к Стаму, она держалась мужественно и старалась жить обычной жизнью, не жалуясь. Теперь Пиа поняла, что всё это была игра и притворство.

Лицо Мо стало мрачным.

— Вот этого я и боюсь.

— Он мальчишка, и очень неприятный, — продолжала Яна. — Ночью он суёт мне в рот язык, а в промежность свой член, и молчит, пока не извергнется в меня. Потом засыпает. Не думаю, что ему вообще есть дело до того, кто с ним в постели. Если бы не Пиа, я бы прыгнула в реку и утопилась. Вот, Мо, теперь ты знаешь.

Пиа была в ужасе. Всё было гораздо хуже, чем она думала.

Мо понурилась.

— Я боялась, что так и будет. Уверена, я едва ли смогу вынести близость с Дегом.

— Может, это будет не очень часто.

Мо покачала головой.

— Я должна бежать.

— Трун погонится за тобой.

— Я смогу от него уйти. Буду идти ночью, а днём спать в лесу. Великая Равнина слишком большая, он не сможет обыскать её всю.

— Есть кто-нибудь, кто мог бы тебе помочь? — деловито спросила Яна.

Мо кивнула.

— В прошлом году на Обряде Середины Лета я провела ночь со скотоводом по имени Яран. Я говорила с ним в этом году на Весеннем Обряде. Я ему нравлюсь.

— Больше никому не называй его имени.

— Верно. Я не умею хитрить. Привыкла говорить то, что думаю.

— Тогда не говори с людьми, — сказала Яна. — Ты доверилась нам, но больше не рассказывай никому.

— Я уйду сегодня ночью. Пойду через лес. — Она задумалась. — Вот бы оставить ложный след, чтобы он искал меня не там.

— У меня есть идея, — сказала Пиа.

— Говори.

— Лодка.

У общины земледельцев была одна лодка, плетёная, обтянутая промасленными и плотно подогнанными шкурами. Она хранилась на берегу реки, у хижины Труна. Хоть это и была общая собственность, на её использование нужно было спрашивать разрешения у Труна.

— Я могла бы взять её, пока все спят, — продолжала Пиа, — спуститься по течению, где-нибудь оставить и вернуться до рассвета. Когда они поймут, что лодка пропала, и ты тоже, они решат, что ты уплыла.

— И Трун начнёт искать меня там, где ты оставишь лодку.

— Точно.

— Умница! Я вернусь сюда, когда все уснут, чтобы дать тебе знать, что я в пути. И тогда доверюсь тебе. — Она поцеловала Пию. — Спасибо.

— Я буду тебя ждать, — сказала Пиа.

*

На самом деле она уснула. Когда Мо разбудила её, встряхнув за плечо, Пиа подумала, что уже утро. Поначалу её охватила внезапная паника. Она проспала всю ночь и подвела подругу. Но затем всё прояснилось.

Стам спал и храпел. Яна не спала, но молчала.

Пиа тихо встала и вышла с Мо на улицу. Луна разгоняла темноту. Когда они отошли от хижины на достаточное расстояние, Пиа сказала:

— Прости. Я уснула.

— Ничего страшного, — ответила Мо. — Ты проснулась. Ты всё ещё хочешь помочь мне и оставить для меня ложный след?

Пиа не слишком много думала, когда предложила помочь Мо. Теперь, когда план вот-вот должен был осуществиться, она почувствовала, что поступила опрометчиво. Что, если кто-нибудь не спит и увидит, как она берёт лодку? Как она объяснит свои действия? Она пыталась придумать, как сказать Мо, что передумала. Она остановилась и повернулась к ней.

— Спасибо тебе огромное за это, — сказала Мо. В её глазах при свете луны блеснули слёзы. — Я никогда этого не забуду. — Она крепко обняла Пию.

Пиа с ужасом поняла, что отступать уже нельзя.

Они расстались. Мо направилась вверх по склону поля к лесу, а Пиа вниз, к реке.

Она шла по берегу, со страхом оглядываясь, но вокруг никого не было. В дни до засухи река иногда широко разливалась, поэтому люди селились выше, куда вода никогда не доходила.

Тем не менее, проходя мимо одной из хижин, она услышала лай бдительной собаки, и на миг сердце замерло от ужаса, но никто не появился, и она представила, как спящие люди переворачиваются, понимают, что собака замолчала, и снова засыпают.

Наконец она увидела лодку.

Она лежала на берегу вверх дном и была привязана к камню.

Пиа огляделась в лунном свете. Ничто не двигалось. В пределах видимости было несколько хижин, но ни одна из них не находилась в пределах слышимости.

Она отвязала верёвку и перевернула лодку. Та оказалась на удивление лёгкой. Под ней она нашла весло и большой деревянный черпак. Она удивилась, зачем здесь черпак.

Она протащила лодку через высохшую грязь и спустила её на воду. Это действие почти не произвело шума. Она не привыкла к лодкам и неуклюже забралась внутрь, потеряв равновесие и упав на колени, хватаясь за борта, чтобы не свалиться.

Она схватила весло и попыталась направить лодку на середину реки. Ей потребовалось несколько гребков, чтобы наловчиться, но как только она поняла, что делать, то стала лучше управлять лодкой.

Она оглянулась. Никто не смотрел.

Заметив, что на дне лодки скапливается вода, она поняла, для чего нужен черпак. Она вычерпала почти всё, но вода тут же начала просачиваться снова. Пиа осознала, что черпать придётся постоянно. Зато она плыла по течению, так что весло использовала лишь для того, чтобы держаться середины реки и обходить препятствия.

Как далеко ей плыть? Нужно было вернуться до рассвета. Стам спал крепко всю ночь, но по утрам в постели не задерживался.

Было тихо, вода спокойна, лунный свет тускл. Она боялась, что может уснуть. Чтобы не заснуть, она плескала в лицо прохладную речную воду.

Земли фермеров слева сужались, лес здесь подступал ближе к воде. В конце концов пашни исчезли совсем, и растительность подступала к самой кромке воды. Где-то здесь Мо могла бы почувствовать себя свободной от земледельцев и в безопасности сойти на берег. Но Пиа плыла дальше, желая, чтобы Трун потратил как можно больше времени, идя по этому ложному следу.

Но вскоре она начала беспокоиться о пути назад. Она не знала, сколько времени провела на воде. Заметив, что луна зашла, она испугалась, что могла задремать на неведомое время.

Она подумывала причалить, но тут ей в голову пришла идея получше. Она подгребла к северному берегу, бросила весло в лодку, выбралась, а затем оттолкнула лодку обратно на середину реки. Та поплывёт дальше, может, всего несколько мгновений, а может, и долго, заставляя Труна терять ещё больше времени.