Ниин сказала:

— Мама, это мой друг Сефт. Он добытчик кремня.

Сефт произнёс:

— Да улыбнётся вам Бог Солнца.

— И тебе, — ответила та. — Меня зовут Ани.

Ниин продолжила:

— А это мой младший брат, Хан.

Сефт увидел светловолосого мальчика лет восьми-девяти от роду, который сидел на земле рядом со спящим щенком.

— И тебе да улыбнётся, — сказал Сефт, сократив приветствие.

— И тебе того же, — вежливо ответил Хан.

Там были и другие дети. Маленькая девочка сидела рядом с Ханом и гладила щенка.

— А это подруга Хана, Пиа, — сказала Ниин.

Сефт не знал, что сказать маленькой девочке, но, пока он соображал, она заговорила сама, проявив не по годам взрослую расторопность.

— Я из семьи земледельцев, — сказала она. — Я живу на Ферме и пришла на Обряд. — Она помолчала, а потом доверительно добавила — Мой папа не разрешает мне играть с детьми скотоводов, но сегодня его здесь нет.

Она была меньше своего товарища по играм, Хана, но её самоуверенность делала её старше.

— Я присматриваю за своим двоюродным братом Стамом, — добавила она. — Ему почти четыре.

Стам выглядел угрюмо и молчал.

Ани с интересом спросила:

— Скажи-ка, Пиа, почему твой папа не пришёл на Обряд в этом году? Обычно он всегда приходит.

— Ему пришлось остаться. Всем мужчинам пришлось.

Ани задумчиво проговорила:

— Интересно, почему.

Было ясно, что она увидела в этом некий смысл, ускользнувший от Сефта.

От этих мыслей его отвлёк Хан, который посмотрел на него с благоговейным любопытством и спросил:

— Любой может стать добытчиком кремня?

— Не совсем, — ответил Сефт. — Обычно это семейное дело. Младших учат родители. Там много чему нужно научиться.

Хан понурился.

— Значит, мне придётся стать скотоводом.

Похоже, эта мысль его не слишком радовала. «Хочет вырваться, повидать мир», — догадался Сефт. Скорее всего, он это перерастёт.

— Как зовут твою собаку? — спросил Сефт.

— У неё ещё нет имени.

— Я думаю, её надо назвать Красоткой, — сказала Пиа.

— Хорошее имя, — заметил Сефт.

Не просыпаясь, щенок громко пукнул. Хан покатился со смеху, а Пиа хихикнула.

— Ей не нравится имя Красотка, — с улыбкой сказала Ани. — Садись, Сефт. Чувствуй себя как дома.

Сефт и Ниин сели на землю. «Вроде бы всё идёт неплохо», — подумал Сефт. Он поболтал с матерью и младшим братом Ниин и пока ещё не осрамился. Ему казалось, что он им понравился. Они ему тоже нравились.

Появилась младшая сестра Ниин, Джойа, неся в руках башмаки.

— Значит, ты нашёл Ниин, — сказала она Сефту. Она положила башмаки сушиться у огня.

— Да, спасибо за помощь.

— Тебе нравится быть добытчиком?

Вопрос был прямой, и Сефт решил ответить так же прямо.

— Нет. И мне не нравится работать на отца. Я собираюсь уйти, как только придумаю, как прокормиться в одиночку.

— Это интересно, Сефт, — сказала Ани. — А чем бы ты мог заняться вместо добычи кремня?

— В том-то и проблема — я не знаю. Я хороший плотник, так что мог бы делать костяные лопаты, молотки или луки. Как думаете, я смогу обменять их на еду?

— Конечно, — сказала Ани, — особенно если они будут лучше тех, что люди делают для себя сами.

— О, в этом можете не сомневаться, — сказал Сефт.

— А ты самоуверен, — заметила Джойа.

«Непростая она», — отметил про себя Сефт. Но она умела быть и доброй. В человеке может уживаться и то и другое.

— Разве не важно знать, в чём ты хорош, а в чём плох? — задумчиво произнёс он.

— А в чём ты плох, Сефт? — лукаво спросила Джойа.

— Нечестный вопрос! — возразила Ниин.

— Я не мастер вести беседы, — признался Сефт. — В шахте мы за весь день и тремя словами не перекинемся.

— Ты очень хорошо говоришь, — сказала Ниин. — Не обращай внимания на мою младшую сестру, она просто вредина.

— Ужин готов, — сказала Ани, предотвращая сестринскую перепалку. — Джойа, принеси миски и ложки.

Пока они ели, день угасал. Воздух стал приятным и тёплым, а небо окрасилось в мягкие серые тона сумерек. Ночь обещала быть тёплой.

Еда была восхитительна. Мясо тушили с дикими кореньями. Он различил вкус лапчатки гусиной, лопуха и земляного ореха. Коренья размякли и пропитались ароматом говядины.

Сефт размышлял о том, как сильно эта семья отличается от его собственной. Родные Ниин были так добры друг к другу. Здесь не было враждебности. Джойа была конечно задиристой, но это не было всерьёз. Он был уверен, что они никогда не били друг друга.

Он гадал, что будет, когда наступит ночь. Придётся ли ему возвращаться к отцу и братьям? Или ему позволят остаться здесь, быть может, рядом с Ниин? Он надеялся, что они с Ниин как-нибудь проведут эту ночь вместе.

Когда они закончили ужинать, Ани велела Ниин отнести миски и ложки к реке и вымыть их. Сефт, разумеется, пошёл с ней. Когда они окунали посуду в воду, Ниин сказала:

— Мне кажется, Красотка, хорошее имя для щенка.

— У меня никогда не было собаки, — сказал Сефт. — Но в детстве я мечтал о ней и хотел назвать её Громом.

Ниин усмехнулась.

— Она слишком милая для имени Гром.

— Хан может сказать, что это из-за того, как она пукает.

Ниин рассмеялась.

— Идеально! Он считает, что пукать — это уморительно. У него такой возраст.

— Знаю. Я и сам когда-то был в этом возрасте. Хорошо помню.

На обратном пути Сефт услышал за спиной тёплый мужской голос:

— Привет, Ниин.

Он обернулся и увидел высокого мужчину лет двадцати от роду.

Ниин повернулась и улыбнулась. Сефту тоже пришлось с неохотой остановиться.

— Привет, Энвуд. Ты готов к Обряду? — спросила Ниин.

— Да, буду тебя высматривать.

Это раздосадовало Сефта. Кто такой этот Энвуд, чтобы давать такие обещания Ниин?

— Я собираюсь прийти пораньше, чтобы занять хорошее место, — продолжал Энвуд. — Тебе тоже стоит.

Энвуд напрашивался на свидание.

— Если проснусь вовремя, — ответила Ниин.

Это не было ни согласием, ни отказом. И всё же Сефта встревожили близкие нотки, которые он уловил в их голосах.

Настала неловкая тишина.

— Сефт помогал мне мыть посуду, — сказала Ниин.

Энвуд холодно взглянул на Сефта.

— Похвально, — бросил он. — До завтра. — И зашагал прочь.

Сефта обеспокоила эта встреча.

— Кто это был? — спросил он, когда они снова пошли.

— Просто друг.

Сефт заподозрил, что Энвуд и был тем мужчиной, о котором говорила Джойа: «Он-то её точно любит. А вот любит ли она его, сказать не могу».

— Он красивый, — сказал Сефт.

— Не такой красивый, как ты.

Сефт удивился. Он не считал себя красивым. Впрочем, он и сам толком не знал. Да это его особо и не заботило. Он не мог вспомнить, когда в последний раз видел своё отражение в пруду.

Уже стемнело, и на небе зажглись звёзды. Сефту казалось, что Энвуд разрушил их с Ниин уединение.

— Ну, и что мы теперь будем делать? — спросил он. Вопрос прозвучал резче, чем он хотел.

Она, казалось, не заметила.

— А что бы ты хотел?

Ответ пришёл мгновенно.

— Ночь тёплая. Я бы хотел посидеть с тобой под звёздами, только вдвоём. Можно?

— Да, — сказала она.

Он улыбнулся. «Снова всё хорошо», — подумал он.

Они подошли к дому. Хан был внутри и привязывал собаку на ночь. Пиа и Стам ушли к своим. Джойа уже спала. Ани снимала башмаки.

— Мы сегодня будем спать на улице, — сказала Ниин матери.

— Надеюсь, не замёрзнете, — ответила Ани.

— Всё будет хорошо.

— Уверена, что так.

Ниин взяла Сефта за руку, и они пошли прочь.

— Куда мы пойдём? — спросил он.

— Я знаю одно место.

Они вышли к реке, затем свернули вдоль берега, пока дома не остались позади. Они дошли до укромной рощицы с густыми деревьями.

— Как тебе здесь? — спросила Ниин.

— Идеально.

Они сели у самой чащи.

— У тебя идеальная жизнь, — сказал Сефт. — Вся твоя семья тебя любит. У вас вдоволь еды. У скотоводов столько скота, что никому не сосчитать. Вы живёте как боги.