— Если я ещё раз тебя увижу здесь, я тебя убью.

Она, пошатываясь, шла, пока не скрылась из виду фермерских земель, затем легла на траву и стала отдыхать. Постепенно боль в голове утихла, и она начала ясно мыслить.

Пиа и её семья были в порядке, хоть и жили в очень стеснённых условиях. Но на Ферме назревало что-то опасное. Упражнения в стрельбе, тетивы, стража. Земледельцы определенно готовились к войне. И она должна была начаться в день Середины Лета.

*

— Я же говорил! — взревел Скагга. — Я говорил, что однажды у нас будет война с земледельцами, и вот моя правота доказана!

— Да, Скагга, ты был прав, — сказал Кефф. — Теперь главный вопрос, как нам к ней подготовиться?

Скагга наслаждался моментом.

— К вашему счастью, — сказал он, — у меня полный склад луков и стрел, которые я велел сделать после панического бегства три года назад. Мы можем вооружить практически всё наше взрослое население.

— Оружие ещё в хорошем состоянии?

— Лукам, может, понадобятся новые тетивы, вот и всё.

— Я видела, как земледельцы упражняются в стрельбе, — сказала Ани. — Нам следует делать то же самое.

— Я соберу самых сильных молодых мужчин и женщин, как в прошлый раз, и обучу их.

Ани очень не хотела, чтобы Скагга был главным. Он будет импульсивен и безрассуден. Но она осторожно разузнала настроения перед собранием, и из тех немногих, кто знал, что происходит, большинство считало, что Скагга должен возглавить оборону. У него был правильный настрой. Ани придётся искать способы его сдерживать.

— Пию заперли до дня Середины Лета, что, должно быть, означает, что нападение произойдёт именно тогда, — сказала Ани. — В тот день у нас будут толпы гостей на Обряд. Как мы организуем нашу защиту?

— Я бы хотел, чтобы наши люди повсюду расхаживали с оружием, выглядя так свирепо, что никто бы не осмелился их тронуть, — сказал Скагга.

Это была очевидно ужасная идея, и Кефф тут же её пресёк.

— Это не то, что нам нужно, Скагга. Мы не хотим ждать, пока они дойдут до нас, чтобы сражаться. Мы сможем увидеть их издалека, через равнину, и мы должны встретить их задолго до того, как они доберутся до Монумента.

Джара согласилась, удивив Ани тем, что пошла против брата.

— Нам нужны дозорные на севере, юге и западе, и им следует приказать разжечь большой дымный костёр, как только они увидят врага. Скагга, ты должен следить за этими кострами и быть готовым повести наши силы в бой.

Скагге эта идея понравилась.

— Я думаю, важно держать наше оружие подальше от глаз гостей, — сказала Ани. — Его можно спрятать в трапезной жриц. Мы не можем быть уверены, что армия земледельцев обязательно придёт. В конце концов что-то может пойти не так, Трун может передумать. И не забывайте, что целью может быть не сам Монумент. Пиа, похоже, думала, что земледельцы нападут на добровольцев в походе. Давайте не будем пугать наших гостей, пока это не станет абсолютно необходимо.

Скагга, конечно же, не согласился.

— Мы должны показать окружающим, что мы сильны и готовы сражаться, и что любого, кто нападёт на нас, ждёт серьезная взбучка.

— Я согласен с Ани, — твёрдо сказал Кефф. — Мы должны быть сильны и готовы сражаться, но мы не должны хвастаться этим, потому что это отпугнёт людей, а также оскорбит богов, которые считают, что только они вправе решать, кто победит, а кто проиграет. До середины лета никому не говорите, что мы ожидаем нападения.

— Люди увидят упражнения в стрельбе, — сказала Джара. — Это слишком трудно скрыть.

— Мы можем сказать, что слышали, будто земледельцы планируют украсть скот на дальнем западе равнины, и на всякий случай, если слухи верны, мы готовимся пойти и отбить его силой, — предложила Ани.

— Хорошая идея, — сказал Кефф.

— До середины лета осталось не так много дней, — сказала Джара. — Я предлагаю каждый день докладывать Кеффу и Ани о ходе подготовки. Таким образом, Скагга, ты сможешь сосредоточиться на своих делах, не отвлекаясь на собрания.

«А старейшины смогут следить за подготовкой, не вступая в ядовитые споры со Скаггой, — подумала Ани. — Умная Джара».

— Очень хорошая идея, — сказал Скагга.

*

За день до середины лета Сефт и его команда вернулись из Каменистой Долины. Все приготовления к походу были завершены. Сани были готовы, верёвки сложены, дорога в порядке.

На стоянках была еда, и люди, которые будут её готовить и подавать.

Когда он прибыл, Джойа рассказала ему об угрозе со стороны земледельцев. Он был потрясён и встревожен. Это всё меняло. Если в день Середины Лета разразится война, никто не будет тащить камни из Каменистой Долины к Монументу. Весь проект был под угрозой.

Он прикинул, что община земледельцев должна насчитывать около четырёхсот человек. Если не считать детей и стариков, они, вероятно, могли бы выставить армию в двести человек. Такое количество могло наделать много бед.

Опасность держали в секрете. Даже Джойа не могла сосчитать, сколько людей прибыло за дни, предшествующие середине лета. Гостевые хижины были переполнены. Многие спали под открытым небом, так как погода стояла хорошая. Был большой шанс, что у Джойи наберётся нужное количество добровольцев. Но они точно не станут ввязываться в войну.

Сефт пошёл домой и вздремнул перед ужином, уставший от долгой дороги и счастливый наконец то добраться до собственной хижины, которую считал домом. Он погрузился в лёгкую дрёму и увидел во сне, как сражается с Труном. Он сбил Труна с ног и уже собирался убить его, когда заметил, что у Труна лицо его отца, Кога. В ужасе Сефт замешкался.

Затем он проснулся.

*

Джойа надеялась, что Ди со своими годовалыми овцами придёт пораньше. Целый год она тосковала по Ди, и вот настало время их воссоединения. Но к полудню кануна Обряда та так и не появилась.

Джойа сказала себе, что в этом нет ничего удивительного. Год разлуки мог оказаться губительным для романа. Ди могла встретить кого-то другого. Или её воспоминания о Джойе могли поблекнуть.

Даже если для Ди это было так, то для Джойи ситуация обстояла по-другому. У Ди, возможно, в будущем будут другие возлюбленные, но у Джойи точно никогда. Для неё существовала только Ди и она не была готова к компромиссам. Её чувства нисколько не изменились за прошедший год. Она чувствовала сейчас то же, что и тогда, когда Ди нежно поцеловала её на прощание. Она могла бы прожить всю жизнь, вспоминая тот поцелуй, и никогда не поцеловать никого другого.

Солнце село. Джойе пора было идти в трапезную на ужин. Сегодня, в канун самого важного дня в году для жриц, она никак не могла отсутствовать. В сумерках она направилась туда.

Во время еды она пыталась скрыть свои чувства и думала, что ей это удалось. Когда трапеза закончилась, все легли спать.

Джойа не спала. Завтра утром ей предстояло вести службу на восходе солнца, а затем произнести речь, которая вдохновит сотни людей. Она была так подавлена, что чувствовала, что не сможет сделать ни того, ни другого. У неё не было ни сил, ни воодушевления. Она, вероятно, сорвётся с шеста для лазания, не добравшись до вершины.

Она долго не спала, утопая в тоске, но в конце концов всё же сон сморил её.

Она проснулась не первой, что было необычно. Большинство жриц вокруг неё уже плели браслеты из полевых цветов и вставляли перья в волосы. Они приняли близко к сердцу её предложение украшать себя для публичных церемоний.

Сэри доложила, что они с Дуной установили шест для лазания у гигантского камня. Они также осмотрели всю Великую Равнину при свете звёзд и не увидели никаких признаков армии земледельцев.

Джойа присоединилась к ним, как могла, изображая энтузиазм и смеясь тогда же, когда смеялись они. Она не была уверена, насколько хорошо ей удаётся скрывать свои чувства, но, по крайней мере, никто не спросил, в чём дело.

Занялась заря, и небо стало белым, как лебединое крыло. Жрицы выстроились парами. Джойа вышла вперёд и собрала все силы, чтобы повести их. С пением они вошли в Монумент. Там собралась огромная толпа, точно больше двух тысяч, а не обычная тысяча, подумала Джойа, что должно было бы её взволновать, но оставило холодной. Был лишь один человек, которого она хотела видеть.