Знакомое место. То самое... Место, где всё началось и где теперь, видимо, всё должно закончиться.

"Нет!" – кричало сознание, пытаясь вырваться из гипнотического плена. Но любая попытка сопротивления немедленно усугубляла состояние приступом жуткой тошноты, словно невидимая рука выкручивала внутренности.

Перед алтарём, спиной к нам, стояла мужская фигура в мантии, которую я сразу узнала. Высокий силуэт, расшитая серебром тёмная мантия, гордо расправленные плечи.

Мой палач.

Лунный свет серебрил её янтарные волосы, пока мы шли по извилистой тропе к древнему алтарю. Я не спускала глаз со спины Тайры, впитывая каждое её движение, каждый шаг.

Сегодня всё наконец-то закончится. Эта мысль пульсировала в висках в такт шагам, принося странное успокоение.

Тайра сама виновата.

О да, она всегда была такой – любопытной не в меру, вечно сующей свой нос куда не следует! Даже сейчас, связанная и обессиленная магией, она умудрялась держаться с достоинством, словно это не её вели на заклание, а она сама выбрала этот путь.

Бесииит…

Я машинально сжала кулон на груди – тёплый, пульсирующий украденной силой.

Всё могло быть иначе.

Она могла спокойно отправиться в Эльмвуд, как и подобает непроявившейся. Академия наёмного быта – не худшая судьба. Многие и там находят своё тихое счастье, ухаживая за богатыми магами, создавая уют в чужих домах.

Убогие создания, довольные крохами с господского стола...

Я усмехнулась, чувствуя, как губы кривятся в презрительной улыбке. Я? Прислуживать? Нет, я была рождена для величия. В моих жилах течёт кровь древнего рода Астерхольд. Мы не подтираем чужие задницы – мы правим, блистаем, вершим судьбы!

Воспоминания накатили волной, непрошеные и горькие. Тайра, сияющая от счастья после первых признаков пробуждения фамильяра. Тайра, держащая за руку Дариана, которого я так любила издалека... Тайра, такая красивая, такая особенная, такая... избранная. Каждое воспоминание жгло, словно раскалённое железо.

Помню, как рыдала на плече у бабушки, размазывая слёзы и тушь по лицу. "Это нечестно! Почему она? Почему не я?" Старая ведьма гладила меня по волосам, вытирая слёзы своим кружевным платком, пропахшим травами и старыми заклинаниями. А потом... потом она рассказала мне о ритуале.

Древняя чёрная магия, запретная и манящая. Волос жертвы, кулон из лунного хрусталя и... особая плата.

Я до сих пор помню потные руки Равенкрафта на своей коже, его горячее дыхание, пахнущее серой и древней магией. Этот развратник был только рад заполучить меня…

Омерзительно? Возможно. Но я получила то, что хотела.

Сила Тайры перетекла ко мне, словно вода из одного сосуда в другой.

Я пошла на это и не жалею!

Я получила её фамильяра, её парня.

Я усмехнулась, вспоминая, как всё обернулось. Равенкрафт... этот старый ящер оказался куда более... жадным, чем я предполагала. После нашего ритуала он изменился. Я стала замечать, как его глаза начали следить за каждой непроявившейся студенткой, как его ноздри раздувались, улавливая запах невинности.

Древняя магия действовала на него как дурманящее зелье, превращая в одержимого.

Он сам нашёл Лиру – милую, наивную Лиру с её большими испуганными глазами. Вызвал к себе в кабинет, где тяжёлые шторы всегда были задёрнуты, а воздух пропитан запахом серы и древних фолиантов. Поставил перед выбором: либо ритуал, либо прямая дорога в Эльмвуд, к тряпкам и вёдрам.

"Я же хочу помочь…"

Лира плакала, когда ложилась на алтарь. Равенкрафт был... нежен. По-своему. Как может быть нежен дракон, пожирающий свою добычу.

Тогда-то Тайра и её соседка Алисия стали свидетелями тёмного ритуала, и всё пошло наперекосяк.

Но даже после этого, Равенкрафт был не в силах остановиться.

Похотливая скотина!

Потом настала очередь Эйры. О, эта была другой. С вызовом в сиреневых глазах, с усмешкой на накрашенных губах.

"Я знаю, чего ты хочешь, " – бросила она Равенкрафту в лицо. Но выбора у неё тоже не было.

Равенкрафт думал, что использует нас? О нет, это мы использовали его. Его похоть, его одержимость древней магией – всё это было лишь инструментом. Для меня, по крайней мере.

Теперь, глядя на спину Тайры, я почти чувствовала вину. Почти. Но корона не достаётся тем, кто колеблется. А я была рождена для короны.

Впереди замаячил силуэт Равенкрафта у алтаря. Его мантия переливалась в лунном свете, расшитая серебряными рунами силы. Интересно, понимает ли он, что после этой ночи больше не будет "бедняжек", которых можно "спасти"? Что его маленькая игра подходит к концу?

Больше ничего не будет, как прежде. И это именно то, чего я хотела.

Пора заканчивать начатое. Эта жертва завершит ритуал, и сила Тайры станет неотъемлемой частью меня. Навсегда.

И ещё этот странный крылатый котяра... Равенкрафт занервничал, когда увидел его – впервые за всё время я заметила настоящий страх в глазах дракона.

"Это может быть опасно. Нужно закончить ритуал. Последняя кровавая жертва – и дело с концом."

Я никогда не видела его таким... встревоженным. Что-то в этом крылатом звере заставило древнего ящера потерять свою обычную самоуверенность. Возможно, именно поэтому он так торопился с последним ритуалом, словно чувствовал – время на исходе.

Лунный свет заливал древний алтарь, превращая его камни в призрачное серебро. Мы стояли неподвижно – я, Эйден и Алисия, словно фигуры в жутком спектакле. Над нами, расправив крылья, замер Гераська.

Всё казалось нереальным, будто происходящее доносилось через толщу воды – приглушённые голоса, размытые движения, болезненное оцепенение в теле. Магия Катарины опутывала мой разум тонкой паутиной, заставляя подчиняться её воле.

Внезапно ночную тишину разорвал пронзительный визг.

Катарина заверещала подпрыгивая на месте и размахивая руками. Её крик словно разбил стеклянный купол заклинания – я резко пришла в себя, ощущая, как проясняется сознание.

— Крыса! Тут крыса в траве! Она меня укусила! — визжала Катарина, а её фамильяр – переливающийся розовый шар – метался над землёй, рассыпая искры в поисках невидимого врага.

Что-то привлекло моё внимание – тихий писк на каменной поверхности алтаря. Я моргнула, не веря своим глазам. Там сидела Семушка, маленькая мышка из нашей общажной комнаты.

Ах, вот что за крыса покусала Катарину! Умница! Но что-то было не так...

— Тайра... Скорее! — раздался тоненький голосок. Я застыла в изумлении. Семушка никогда не разговаривала. Что происходит?

Наклонившись ближе, я почувствовала, как перехватило дыхание от увиденного. На её спинке, обхватив её тельце крошечными корешками, словно всадник, восседал, тот самый росток, который я хотела использовать для зелья, но Гераська мне помешал. Теперь понятно почему!

Маленькое крошечное существо. Но теперь это был не просто бездушный росток – он был живым! Тоненькие веточки-ручки двигались с удивительной грацией, крошечное личико-бутон выражало тревогу, а маленькие глазки-бусинки смотрели... о боги, я знала этот взгляд! Нет... Не может этого быть!

Сердце трепыхнулось, когда я узнала в этом крошечном создании черты, такие знакомые и родные. Эта мимика, эта манера держаться, этот проницательный взгляд... — Профессор Стебль? — прошептала я, не в силах поверить своим глазам.

Мир вокруг словно замер, ожидая ответа маленького существа, которое могло изменить всё. — Да я! И всё благодаря тебе, теперь у меня есть второй шанс! И сейчас я собираюсь спасти тебя. Вот недостающий ингредиент, скорее, вот он. Надо добавить его в зелье и смешать.

Он протянул мне сухой узкий листочек. — Разотри пальцами прямо во флакон, — прошептал профессор Стебль, его крошечное лицо-бутон светилось решимостью.