— Время вышло, профессор, — прервал мои размышления голос охранника. — Вам пора.

Я поднялась, чувствуя, как затекли ноги от сидения на жёсткой койке.

— Эйден, — сказала я, глядя ему в глаза. — Я вернусь. Я найду доказательства твоей невиновности. Обещаю.

Эйден улыбнулся – впервые за всю нашу встречу это была настоящая улыбка, осветившая его измученное лицо.

Когда мы покинули камеру, я не выдержала и задала Донавану мучивший меня вопрос о фамильяре. К моему удивлению, он рассмеялся.

— Конечно он у меня есть! Приглядись.

И тут я услышала странный звук – словно невидимая стрекоза пролетела над самым ухом. Присмотревшись внимательнее, я увидела необычную сферу – похожую на полый шар или гигантский мыльный пузырь, парящий в воздухе рядом с профессором.

***

Туча

Старинная площадь Академии расстилалась перед нами, её брусчатка, отполированная временем и тысячами шагов, тускло поблескивала в свете магических фонарей.

Внезапно температура резко упала, заставив меня поёжиться и плотнее запахнуть мантию. Что-то неуловимо изменилось в воздухе – он стал кристально-чистым, звенящим. По лицу скользнуло лёгкое, почти невесомое прикосновение холода.

А потом случилось то, чего я никак не ожидала… весной!

Небо словно расступилось, выпуская на землю россыпь белоснежных хлопьев. Первые снежинки, хрупкие и совершенные в своей геометрии, медленно кружили в воздухе, создавая удивительный танец между небом и землей.

Я подняла голову, завороженная этим зрелищем. Снежинки становились всё многочисленнее, они мягко ложились на зелёную траву, укрывали листья деревьев и старую брусчатку, превращая знакомый пейзаж в сказочную картину.

Воздух наполнился особой тишиной, той самой, что приходит только со снегом.

Профессор Донаван, шагавший рядом, казалось, совершенно не замечал этого неожиданного преображения природы. Его лицо оставалось непроницаемым, словно падающий снег был самым обычным явлением в это время года.

— А не рано ли для снега? — не выдержала я, нарушая хрустальную тишину.

Профессор повернулся ко мне, и в его взгляде промелькнуло что-то странное – смесь понимания и лёгкого разочарования. Я нахмурилась, не понимая причины такой реакции.

— А, понятно, — протянул он задумчиво, — ты из этих...

— Из кого "из этих"? — моё недоумение только усилилось.

— Кто верит, что кочевая туча — предвестник беды, — в его голосе появились снисходительные нотки.

Снег продолжал падать, окутывая нас белой вуалью, а в воздухе повисло невысказанное напряжение.

Мы продолжили путь к общежитию, оставляя за собой цепочку следов на свежевыпавшем снегу. Где-то вдалеке прозвенел колокол башни, отмеряя очередной час, а я не могла отделаться от мысли, что этот несвоевременный снегопад – не просто каприз природы…

Я тяжело вдохнула холодный воздух — уж мне ли не знать предвестником какой беды эта чёртова туча... Воспоминания обрушились на меня, острые как лезвия.

Я стояла босая на заснеженной площади Академии Стормхейвен, дрожа в грубом рубище, пока толпа бывших друзей и учителей требовала моей казни. Отец смотрел с болью, а ректор в расшитой рунами мантии зачитывал мой смертный приговор…

Когда я наконец добралась до своей комнаты, руки всё ещё дрожали. Первым делом я рванулась к окну и резким движением задёрнула тяжёлые бархатные шторы. Не могла больше видеть эту проклятую площадь, где каждая снежинка напоминала о том дне. О колючей тяжёлой верёвке. О разъяренных криках толпы.

Гераська встретил меня недовольным урчанием. Рана на его боку, оставшаяся после схватки, всё ещё выглядела скверно.

— Знаю-знаю, малыш, опять придётся потерпеть, – пробормотала я, доставая из шкафчика склянку с целебной мазью. От неё пахло полынью и чем-то металлическим. Гераська зашипел, когда я начала менять повязку, но не сопротивлялся. Умный мальчик, понимал – это необходимо.

Закончив с перевязкой, я без сил рухнула на кровать. День навалился всей тяжестью. Голова гудела. Машинально нащупав под подушкой гребень, я замерла. По спине пробежал холодок.

Этот гребень. Артефакт, способный вернуть меня обратно, в моё прежнее тело.

Мысль о том, что я могу просто расчесать волосы и лечь спать, а потом безмятежно проснуться в своей кровати, в своём старом теле, в безопасности, казалась заманчивой.

Даже не думай об этом!

Я отдёрнула руку, словно обжегшись. Нет. Слишком много судеб поставлено на карту. Я не имела права на малодушие.

Гераська, словно почувствовав моё смятение, подполз ближе и положил голову мне на колени. Его присутствие успокаивало. Мы оба знали – пути назад нет. Только вперёд, навстречу неизвестности и опасности.

Веки стали тяжёлыми, свинцовыми, под стать моим мыслям. Надо бы поспать.

***

Зелёная подсказка

В маленькой комнате общежития царил полумрак. Гераська мирно дремал у меня на коленях, его мурлыканье действовало убаюкивающе. В голове, словно осенние листья на ветру, кружились обрывки сегодняшних событий: список ингредиентов, загадочные кулоны, странный фамильяр Донавана...

Веки становились всё тяжелее, мысли путались. Сознание медленно погружалось в дрёму, когда вдруг... Словно вспышка молнии в ночном небе, в памяти всплыло воспоминание — зелёный побег! Тот самый, который Дариан так бережно извлёк из моих спутанных волос после происшествия в кабинете профессора Стебля.

Я резко выпрямилась, заставив недовольно мяукнувшего Гераську соскочить с колен. Сон как рукой сняло. Повернувшись к тумбочке, я увидела его — маленький стебелёк в стакане с водой, едва заметно светящийся в темноте комнаты призрачным зелёным светом.

Мог ли это быть...

Мысль была настолько невероятной, что я боялась даже додумать её до конца.

Я подошла к тумбочке, наклонилась к стакану. Побег выглядел необычно — его листья имели странную форму, похожую на крылья бабочки, а по стеблю змеились тончайшие серебристые прожилки. От стебля начали отходить едва заметные белесые нити.

Гераська запрыгнул на тумбочку и с интересом принюхался к стеблю.

За окном пролетела ночная птица, её тень скользнула по стене комнаты. Где-то вдалеке пробили часы на башне Академии. Я знала, что этой ночью уже не усну. У меня появилась новая зацепка.

Взяв стакан с загадочным растением, я поднесла его ближе к свету.

Дрожащими пальцами я достала из кармана помятый список ингредиентов, который дал мне Эйден. Пробежала глазами по строчкам.

Сумерки медленно окутывали академию, когда я, наконец, закончила свои метания по городу. Весь день превратился в бесконечную охоту за ингредиентами, каждый из которых был важен, словно кусочек сложной головоломки.

Студенческая оранжерея встретила меня привычным теплом и влажным воздухом. Между изумрудными листьями и причудливыми цветами я нашла большую часть необходимого: серебристые листья лунноцвета, светящиеся в полумраке бутоны ночной лилии, хрустальные капли росы с вечноцветущего папоротника. Но самого главного здесь не оказалось.

Я отправилась в город. Лавка старого алхимика пряталась в узком переулке, где тени казались гуще, а воздух – тяжелее от странных ароматов.

Колокольчик над дверью мелодично звякнул, впуская меня в полумрак. Сушеные травы свисали пучками с потемневших балок, в многочисленных банках поблескивали странные субстанции, а с полок, казалось, наблюдали десятки стеклянных глаз в мутноватой жидкости.

Тусклые солнечные лучи, пробивающиеся сквозь пыльные витражные окна, создавали причудливую игру света и тени. В их свете танцевали пылинки, окрашиваясь всеми цветами радуги.

Массивные деревянные шкафы, почерневшие от времени, были заставлены склянками всех форм и размеров. На их этикетках виднелись полустёртые надписи на древних языках.

В дальнем углу громоздился старинный прилавок. За ним восседал сам хозяин – сухонький старичок с длинной седой бородой и глазами цвета весеннего неба, удивительно яркими для его возраста.