— Он не врёт! Меня зовут Тан Тай Цзи Ми, а моего отца — Тан Тай Цзинь! Мы просто ждём здесь мою маму! Она придёт и заберёт меня!

Но Дун Янь её слова не убедили:

— И где же твои родители?

А Ми ответила со всей честностью:

— Моя мама уехала далеко, а папа умер.

Перекошенное от досады лицо невесты немного прояснилось. Оказывается, девочка — дочка какой-то вдовы! Не мог же Бай Цзи Цянь предпочесть ей такую женщину. Девушка почувствовала облегчение.

На следующий день Лю Дун Янь появилась у них под дверьми с корзинкой свежих овощей.

— Цзи Цянь, я тебя прощаю! Мама сказала, что мы можем поженится, если ты дашь за меня выкуп в сто таэлей серебра или если станешь государственным служащим!

Её жених как раз чистил лук и стрелы во дворе дома. Он криво улыбнулся и с сарказмом выдохнул:

— Ну надо же!

Дун Янь не очень поняла его усмешку, но не стушевалась, а, поставив корзинку на крыльцо, продолжила с воодушевлением:

— В этом году мне исполнится семнадцать, и я могу выйти за тебя замуж!

А Ми вышла во двор и уселась в сторонке понаблюдать за сценой.

— Я беден, ни гроша за душой. Барышне Лю следует найти мужа побогаче, — невозмутимо ответил Бай Цзи Цянь.

Дун Янь разозлилась. Тот, кто ни разу не возвращался с охоты с пустыми руками, посмел утверждать, что не скопил даже ста таэлей? Кроме того, она прекрасно знала, что среди соучеников он был лучшим в изящной словесности. Когда-то в детстве Лю Дун Янь проходила мимо библиотеки академии и услышала, что в изучение наук Цзи Цянь — первый среди учеников, и в свои тринадцать лет достиг уровня «сюцай»***, что уже тогда позволяло ему участвовать в императорском экзамене, но он не сдал его до сих пор, хотя после окончания академии прошли годы. Его менее успешные товарищи по учебе давно уже стали государственными чиновниками или учёными.

Лю Дун Янь влюбилась в незаурядную внешность Бай Цзи Цяня и его многообещающее будущее, но годы шли, а он продолжал жить в маленьком городке, работать от рассвета до заката, вечера проводить в отчем доме и вести простую и скромную жизнь затворника. А теперь ещё и подобрал маленькую бродяжку. Она так мечтала удачно выйти замуж и стольким отказала! Но тот, кто ей нравился, держался вдали от житейской суеты и собирался прожить жизнь простым охотником, хотя был способен на многое.

Упорная и честолюбивая Лю Дун Янь не желала отказываться от перспективного, хоть и упрямого красавца. Она знала, что он с легкостью сдаст императорский экзамен, как только этого захочет. Поэтому ей пришло в голову попросить у него смехотворных сто таэлей выкупа, хотя известно, что любой землевладелец может купить себе наложницу за двадцать. Девушка твердо решила сегодня добиться от него согласия на брак, и открыла уже рот, чтобы высказать свои аргументы, когда А Ми, лакомившаяся сахарным боярышника на палочке, громко воскликнула: «Мама!», и вприпрыжку побежала к воротам.

Звонкий детский голосок эхом разнесся по двору. Бай Цзи Цянь обернулся и в ореоле сияющих лучей закатного солнца увидел изящную фигуру женщины в белом платье. Она подходила все ближе, и с каждым её шагом его сердце билось все сильнее. Пораженный, он вглядывался в прекрасные черты её лица: яркие с золотистыми зрачками глаза, алые, как вишни, губы и легкие тонкие брови с каплей киновари между ними. Она была прекрасна, как цветущее лето. Красавица стремительно подхватила на руки свою маленькую дочку, нежно прижала её к груди и с мягкой укоризной в голосе проговорила:

— А Ми, как можно так убегать?! Цзин Ми и Сы Ин себе места не находят!

Она принялась осматривать и ощупывать малышку, но та крепко обняла маму, уткнувшись носом ей в шею.

Лю Дун Янь никогда в жизни не видела подобной красоты. Она онемела, забыв о том, зачем пришла к Бай Цзи Цяню.

Глухой стук отвлёк Су Су от дочери, она подняла глаза и увидела перед собой молодого человека. Он нечаянно выронил лук из рук и наклонился, чтоб поднять его с земли.

Тот, кого она искала тысячу лет, стоял прямо перед ней

Су Су поставила дочь на землю и подошла к мужчине, о встрече с которым мечтала тысячу лет. Он снился ей едва ли не каждую ночь. Чаще всего, она видела его в чистилище, скованного за обе лопатки цепями из чёрного железа. Но самыми душераздирающим видением для неё было их смертельное объятие и кровавые слёзы Тан Тай Цзиня.

Богиня задохнулась от переполнивших её эмоций и украдкой смахнула скатившуюся по щеке слезинку. Легонько коснулась тонкими пальцами его лица и, дрогнувшим от волнения голосом, спросила:

— Тай Цзинь, это и правда ты?

Бай Цзи Цянь не мигая смотрел в её мокрые от слёз глаза, и за бешенным стуком своего сердца едва расслышал незнакомое имя.

Он осторожно убрал её руку.

— Госпожа, вы обознались.

Увидев, что прекрасная незнакомка коснулась рукой щеки её Бай Цзи Цяня, онемевшая от удивления Лю Дун Янь мигом пришла в себя и громко возмутилась:

— Это что ещё такое?! Да как ты смеешь трогать моего жениха! Держись от него подальше!

Она подбежала к пристально глядящим друг на друга мужчине и женщине и встала между ними, широко раскрыв руки, дабы прикрыть собой того, кого давно считала своей собственностью. Бай Цзи Цянь продолжал смотреть на Су Су, не подтверждая и не отрицая сказанное девушкой.

Вмешалась А Ми:

— Мама, ты ошибаешься. Дядюшка Бай обыкновенный человек, это не папа.

Выросшая в царстве демонов принцесса с младенчества слушала рассказы о всемогущем повелителе, изменившим Путь Всеобщей Скорби и вернувшим к жизни погибших в великой битве светлых и тёмных. Как он мог стать смертным?

Девочка никогда не видела маму-феникса в слезах. Божественным взглядом Су Су узрела в теле этого смертного то, что не заметила её маленькая дочь — ядро демонического духа. Что ж, этого следовало ожидать. Перед смертью он достиг божественной мощи и не мог переродиться обычным смертным. Ли Су Су искала его тысячу лет и может потерпеть, пока ситуация полностью не проясниться. Она мило улыбнулась и прошептала едва слышно:

— Простите, я приняла вас за другого.

Дун Янь вздохнула с облегчением.

— Ничего, сестра, бывает. Так значит вы — мать А Ми? — девушка приветливо улыбнулась. — Вы такая красивая! Неужели семья вашего мужа отпустила вас в чужой город совершенно одну?

Она намеренно подчеркнула голосом слова «вашего мужа», высказав предположение на основании того, что ранее рассказала о своей матери А Ми.

После её слов глаза Бай Цзи Цяня стали совершенно непроницаемыми. Глядя на его невесту, Су Су невольно вспомнила Бин Шан. Та тоже умело скрывала за любезными фразами и ласковыми интонациями подлые замыслы. Намерения Дун Янь были для богини совершенно очевидны. Она ещё раз взглянула на Бай Цзи Цяня и, усмехнувшись, ответила Дун Янь:

— Не волнуйтесь обо мне. Я приехала в ваш город, чтобы заняться торговлей. Моя дочь сбежала из дома и потерялась. Спасибо, что позаботились о ней.

Она протянула Бай Цзи Цяню платок с блеснувшим в нем слитком чистого золота.

— Это в знак благодарности, примите, пожалуйста.

Глаза Дун Янь загорелись, она проворно протянула за свертком руку, но за её спиной прозвучал уверенный голос:

— Не стоит. Я заботился о малышке не ради награды. Очень хорошо, что мать и дочь воссоединились.

Личико А Ми скривилось и, глянув на девушку с неодобрением, она громко проговорила:

— Это дядюшка Бай заботился обо мне, а не ты! Не тебя благодарит моя мама.

Дун Янь совсем смутилась и быстро отдёрнула руку.

Су Су пожала плечами.

— Что ж, как хотите, но я обязательно придумаю как вас отблагодарить, поэтому, если позволите, приду к вам ещё раз.

Наверное, стоило бы снова вежливо от подарка и посещения отказаться, но Бай Цзи Цянь почему-то промолчал.

Су Су взяла А Ми за руку, и они вышла за ворота.

Едва мать и дочь скрылись из виду, Дун Янь надула губы и, чувствуя неловкость, поспешила объяснить: