Юэ Фу Я наконец-то поднял голову и наткнулся на её сияющие, как чёрные звёзды глаза, в них он увидел своё отражение и сконфуженно пробормотал:

— Ничего, мой духовный меч мне подходит, — и поспешил вперёд.

Су Су удивилась — почему он убегает? Раньше они по-дружески общались, с ним она могла болтать о чём угодно, но теперь Фу Я почему-то неловко рядом с ней.

Цан Хай прихватил на торжество жемчужину воспоминаний. С довольной улыбкой он сообщил собрату:

— Когда владыка будет вручать тебе приз, я запечатлею этот момент, чтобы порадовать учителя и нашу духовную братию.

Его младший выпил священную росу и, заглянув в чарку, задумчиво хмыкнул, соглашаясь со старшим.

Все вокруг засматривались на юношу. В любой секте такой талант — редкость, но еще большее любопытство у окружающих вызывала то, что его духовная сущность — небесный гром.

Из-за подозрительности Цан Хая, в своих последних поединках юноша сдерживал силы, позволяя противникам продемонстрировать хотя бы пару приёмов, прежде чем он отправит их за пределы ринга.

Старейшины и ученики занимали свои места. Праздник проходил весело и шумно. Собратья из Хэньян приветствовали гостей на входе, растеряв всю важность, присущую ученикам лучшей секты, и тоже радовались от души. Вдруг юный послушник у входа отступил, давая дорогу, и все сразу повернулись в ожидании кого-то особенного.

С волшебного меча, придерживая белую шёлковую юбку с кисточками, спрыгнула девушка, и все увидели её маленькие ножки, обутые в изящные вышитые туфельки. Нижнюю часть её лица скрывала акулья вуаль, но над ней сияли прекрасные глаза и чистый белый лоб с каплей киновари меж тонких бровей.

Кто-то рядом с братьями из секты Сяояо произнёс:

— Это дочь Цюй Сюань Цзы.

— И как её зовут?

— Ли Су Су.

Победитель турнира опустил глаза на чашку с росой в своих руках. Он не поднял головы и не посмотрел на прибывшую — какая разница, как выглядит эта девушка. Она такая же, как и все остальные — изящная красивая глупышка, ничего не знающая о жизни.

Цан Хай со вздохом проговорил:

— Драгоценность на ладони Цюй Сюань Цзы поистине необыкновенное сокровище! Не зря он так бережёт её от посторонних глаз. Хэньян очень хорошо защищает её. Она выделяется на фоне других послушников, ибо обладает редким талантом! И отец её неоспоримый владыка бессмертного мира. Как всё замечательно складывается!

В его голосе чувствовалась зависть. По сравнению с великолепной сектой Хэньян, клан Сяояо был беден и не всегда в состоянии обеспечить своих последователей достойным духовным оружием. Раньше Цан Хай мог позволить себе поважничать хотя бы перед младшим, но теперь… Очевидно, что такая девушка будет смотреть на братьев Сяояо свысока, полагая их ленивыми и недалёкими.

Су Су прошла к месту, где восседал Цюй Сюань Цзы. За нею шли Яо Гуан и Фу Я. По дороге она случайно повернула голову и наткнулась на равнодушное лицо молодого человека в черном сюаньи, расшитом серебряными рыбками.

Она прищурилась, и яркая улыбка в её глазах померкла.

Молодой человек почувствовал её взгляд и поднял голову, его рука с чаркой застыла, их глаза встретились, словно и не минуло пяти столетий превратностей судьбы.

Всё пережитое ледяным вихрем промелькнуло у Су Су в голове, её руки сжались в кулаки, а ногти впились в ладони.

Как такое может быть?!

Это он!

Тан Тай Цзинь!

Прощаясь с жизнью пятьсот лет назад, она благодарила небеса за то, что больше никогда не увидит этого человека! И вот он снова перед ней.

В нынешнем своем воплощении Тан Тай Цзинь напомнил Су Су не жестокого и неспособного любить императора Чжоу Го, а Повелителя демонов, к трону которого её, маленькой девочкой, принесли приспешники тёмного господина. Такое же мертвенно-бледное равнодушное лицо с ничего не выражающими бездонными глазами.

Но она лишила его проклятых костей! Так почему он так похож на демона?! Что произошло с ним за прошедшие пятьсот лет?

Эта встреча, как удар под дых, выбила воздух из её легких и заставила прикусить губу до крови.

Фу Я почувствовал, что с девушкой что-то не так.

— Сестра? — тихо позвал он.

Голос собрата вернул Су Су к реальности. Она вынырнула из удушья, как утопающий из воды, и, вздохнув полной грудью прохладный весенний воздух, покрылась ледяной испариной. Чтобы взять себя в руки ей пришлось напомнить себе, что она не Е Си У. Трагическая судьба этой девушки — больше не её удел.

Ли Су Су первой отвела глаза. Но, возможно, её пристальный взгляд всё-таки вызвала подозрения, потому что Тан Тай Цзинь нахмурился и посмотрел на нее настороженно.

Фея поспешила к отцу. Безжалостное Дао, серебряной нитью пронизывающее её меридианы, помогло ей справиться со своими чувствами, и тень прежней жизни рассеялась.

— Папочка, — позвала она.

Владыка бессмертных приветливо кивнул.

Однако, фея всем своим существом продолжала ощущать преследующий ее тёмный взгляд. Ей нужно быть осторожнее. Остаться неузнанной им — лучший выход. Пусть воспоминания о пережитом растворятся, словно дым. Её глаза снова засияли доброжелательностью, и она больше ни разу не посмотрела в его сторону.

Цан Хай толкнул Тан Тай Цзиня локтем:

— Братишка? Ты чего уставился на фею Юн Лин, тебе же не интересны здешние девушки! А эту красотку и вовсе под вуалью не разглядеть. Только и видно глаза и пятнышко киновари между бровей. Не стоит тебе на неё засматриваться, послушники Сяояо так высоко не метят.

Тан Тай Цзинь ответил с напускным равнодушием:

— Ничего подобного.

На самом деле он был глубоко заинтригован. В тот момент, когда его взгляд встретился с глазами этой девушки, сердце его словно сжала чья-то ледяная рука. Но вот она отвернулась и села рядом с отцом, скользнув по нему равнодушным взглядом и в этот момент ничем не отличалась от остальных участников праздника.

Как нелепо! На мгновение ему почудилось в её взгляде что-то очень знакомое. Должно быть, он сошел с ума — увидел здесь среди бессмертных тень той, что жила и умерла пятьсот лет назад.

Цан Хай с облегчением заметил, что юноша отвернулся от красавицы и задумался о чем-то своем. Слава небесам, влюбляться в драгоценную дочь Цюй Сюань Цзы младший явно не собирается. Наставник прибьёт его, если единственный талант Сяояо останется в секте Хэньян. Немного успокоившись, толстяк на радостях принялся молоть чепуху:

— Кстати, никто и никогда не слышал, чтоб у главы Цюй Сюань Цзы была даосская спутница. А тут вдруг сто лет назад выясняется, что у него родилась дочь! Да ещё и с духовным телом! Весь мир бессмертных был в шоке. А ведь глава Хэньяна — праведник, каких поискать! Но о матери феечки никто и слыхом не слыхивал. Владыка души не чает в дочери, наверное, так же обожал и её мать.

Доселе слушавший его в пол уха Тан Тай Цзинь вдруг насторожился:

— Брат, ты сказал, что фея Юн Лин родилась в духовном теле?

— Да, а что?

— Просто интересно, — ответил тот, но сердце его понеслось вскачь. В «Книге перерождения» он прочёл, что лучшее вместилище для перемещённой души — духовное тело. Он облизнул пересохшие от волнения губы, нащупал в сумке цянькунь нефритовую подвеску и неслышно шепнул: «Любимая, скоро я найду для тебя воплощение».

Правда, положение этой феи слишком высоко, и придется немало потрудиться, чтобы заполучить её тело, а затем лишить её собственной души.

Наконец, всеми уважаемый Цин У произнёс торжественное речь и вручил Лампаду Успокоения Души победителю турнира века — Тан Тай Цзиню. Су Су бросила на него пристальный взгляд, но тут же отвела глаза. Он с явным трепетом дрожащими пальцами принял заветный артефакт из рук старейшины.

Чью душу он так жаждет вернуть? Е Бин Шан? Скорее всего! Должно быть в смертном мире их счастье было не слишком долгим. Лишившись проклятых костей, он обрёл способность любить по-настоящему, а ведь о Бин Шан он заботился даже тогда, когда его сердце не пробудилось, не то, что о Е Си У, которую люто ненавидел. Вот и мечтает во что бы то ни стало воскресить свою умершую возлюбленную.