С отчаянным клекотом крабочеловек сорвался, упав на парус. Ткань с треском порвалась, клешня зацепилась, ненадолго замедлив падение. Затем он рухнул на нижнюю рею, а за ним полетел фонарь.

Тут Санни вспомнила: фонари заправляли горючим ворваньем. Ароматным. И очень воспламеняющимся.

Она наблюдала, как фонарь падает в дымящийся костер на палубе, и прикусила губу.

— Упс, — сказала она.

Брат Диас обернулся на оглушительный грохот и увидел кровавую массу из разбитого панциря, рухнувшую в тлеющую груду соломы с высоты. Покрытый ракушками коготь дергался в предсмертной судороге.

— Святый... — выдохнул он, когда сверху с легким звоном упало что-то еще.

Он отпрянул, когда горящее масло брызнуло во все стороны, заляпав палубу огненными лужами. Спотыкаясь, брат Диас отбивал пламя, заполыхавшее на промежности его рясы, и налетел на Виггу.

— Пожар! — выдохнул он.

— Оружие, — прорычала она, протягивая пустую руку.

— Что?

Она щелкнула пальцами, пока из дыма за ее спиной возникали силуэты. Затянутые мглой, но озаренные дрожащим пламенем. Все больше это походило на ад.

— Оружие! — зарычала Вигга.

Брат Диас метнулся к обломкам на кренившейся палубе, вырвал топорик из мертвой хватки матроса и вложил его в руку Вигги. Та швырнула топор в солдата, выступившего из дыма. Лезвие вонзилось в плечо, раскрутив того, как детский волчок.

— Оружие!

Брат Диас поднял упавший меч и бросил его. Вигга поймала оружие на лету и согнула пополам, ударив по голове другого солдата. Тот успел сделать пару шагов, прежде чем рухнул в огонь, уже ползущий вверх по снастям.

— Оружие!

Брат Диас швырнул ей щит. Вигга размахнулась, выбила булаву из рук нападавшего, сломала колено ободом, выбила зубы, когда тот упал, и отбросила развалившуюся деревяшку.

— Оружие!

Брат Диас застонал, вытаскивая огромный топор с киркой на обухе, и сунул древко в ладонь Вигги как раз в тот момент, когда из дыма выползла закованная в броню фигура.

Вигга толкнула брата Диаса так сильно, что он шлепнулся на палубу. Меч просвистел мимо, вонзившись в дерево там, где он только что стоял. Вигга кувыркнулась, вскочила с проворством змеи, рубанула солдата в бок, заставив пошатнуться, а затем по ноге, заставив споткнуться. Волчица уклонилась от дикого удара мечом, развернула топор обухом вперед и всадила кирку в шлем противника с металличным глухим стуком.

— Спаситель защити нас, — прошептал брат Диас, отползая, пока солдат рухнул рядом, кровь растекалась из раздробленного шлема.

— Оружие, — рыкнула Вигга, снова щелкнув пальцами. — Оружие!

Алекс кое-как подтянулась, оборванная веревка скребла по рукам, побитое временем дерево впивалось в грудь. Она выплюнула слюну, стиснув зубы от боли, и наконец повалилась на спину, задыхаясь.

Над ней синело небо, плыли облака, а на самой вершине мачты трепетало обтрепанное знамя.

— Алекс, — донесся голос Санни.

— Я просто полежу тут, — прошептала она. — Здесь хорошо.

— Здесь не хорошо. — Санни схватила Алекс за локоть и рывком посадила. — Совсем не хорошо.

Вот он и марс. Одна из тех штук, о которых слышала. Звучало смутно интересно, но посещать ее точно не хотелось. Как, например, Англию.

Пара потрепанных ветром досок на верхушке мачты да клубок снастей. Вот и все. Боже, как тут ветрено! Порывы рвали волосы, трепали одежду, леденили пот на лице. Алекс слышала, как скрипит мачта. Чувствовала, как она качается. Судно кренилось все сильнее. Она обхватила мачту рукой и вцепилась мертвой хваткой, подкатывала тошнота.

— Надо двигаться, — сказала Санни.

— Двигаться? — Алекс рассмеялась бы, если бы не дрожала от ужаса. — Куда? Вверх уже не полезешь. Там небо. Разве что крылья отрастут. Что, если подумать, не стало бы сегодня самым странным событием.

— По топ-рею. — Санни кивнула вбок. — Потом перейдем на галеру.

Она произнесла это так буднично, будто объясняла дорогу до таверны. «По улице, второй поворот направо».

— По топ-рею? — Алекс сглотнула, уставившись на поперечную балку, к которой крепился верхний парус. Узкий брус, опутанный веревками, уходил в пустоту метров через десять. Сейчас это выглядело как десять миль.

— Перейти... на галеру? — Голос ее сорвался на хриплый шепот. Из-за крена судна конец рея почти касался наклонной реи галеры с ее огромным передним парусом. Насколько почти? Сложно сказать. Но пустота между ними была очевидна.

Очень пустая. И очень, очень высокая.

— Ты ебаная псина, — процедила Алекс.

Санни пожала плечами:

— И, наверное, самая адекватная из нас. — Она присела на корточки, белые волосы развевались на ветру. Будто у костра сидит. — Если есть идея лучше — я... вся во внимание.

Алекс несколько секунд молча смотрела на нее, потом выдавила сквозь зубы вместе с комком слюны:

— Это что, шутка?

Санни оживилась:

— Да! «Вся во внимании». Я эльф. У нас большие уши и худые тела, так что...

— Я, блять, поняла! — взвизгнула Алекс.

— Думала, смешно, — Санни слегка потупилась. — Люди такие странные. Ты пойдешь первой или второй?

— Никакой! — Алекс снова плакала, сопли текли из носа, но она не решалась отпустить мачту, чтобы вытереть их. — Нахуй оба варианта!

Санни приподняла бледные брови, глядя вниз:

— Тогда... краболюди?

Батист рванулась вперед, а Бальтазар отплыл назад, едва увернувшись от лезвия, просвистевшего у самого уха.

Будь этот колдун хоть наполовину столь же искусен в ножах, как Батист, Бальтазара уже разделывали бы, как праздничную жаркое. К счастью, это было не так, а сама Батист, хоть и под контролем, яростно сопротивлялась, ее удары были резкими, хаотичными, но оттого не менее смертоносными. Бальтазар хрипло вдохнул, уклоняясь от очередного выпада. Клинок вонзился в ящик рядом. Батист бросила застрявший нож и мгновенно выхватила другой. Шансов, что у нее кончатся клинки раньше, чем она попадет в что-нибудь жизненно важное, практически не было. А Бальтазар, честно говоря, не считал ни одну из своих частей «расходной».

Ему пришлось, как часто в последнее время бывало, отступать в унизительной позе, хватая и швыряя в нее все, что попадалось под руку: обломки досок, мокрые веревки, капусту — в тщетной надежде выбить проклятую иглу. Батист автоматически отбивала мусор, кроме капусты, которую рассекла пополам, демонстрируя остроту клинков. Зрелище не прибавило ему уверенности.

— Давай покончим с этим, — прошипели хором Батист и ее кукловод. Она ринулась вперед, лезвие просвистело мимо руки Бальтазара, оставив жгучую царапину на пальцах. Спиной он уперся в округлую стену трюма, а она занесла оба кинжала для удара. Выбора не осталось. Он бросился на нее, схватив ее запястья.

Они сцепились. Бальтазар таращился на дрожащие острия, взвизгнув, когда одно лезвие оцарапало плечо, захрипев, когда второе кольнуло в шею. Батист провернула его, швырнув в таран. Голова Бальтазара гулко стукнулась о металлический набалдашник.

Она была долговязой, тощей и чертовски сильной. Борьба напоминала схватку с огромным угрем. Он, Бальтазар Шам Ивам Дракси, увязший по пояс в соленой воде тонущего корабля, бился за ножи с одержимой мастерицей на все руки... И проигрывал. Он всегда презирал физические усилия, но сейчас, задыхаясь и чувствуя дрожь в каждом мускуле, задумался: может, стоило иногда тренироваться? Батист перегнула его назад, клинки нацелены в лицо, его руки скользили по ее мокрым запястьям. Луч света высветил ее застывшее лицо.

Вода поднялась до плеч, затем до шеи, до ушей. Его неумолимо прижимало ко дну. Бальтазар вывернул голову, пытаясь отодвинуться от лезвий и увидел труп юнги, качающийся в воде.

Стиснув зубы, он сосредоточил волю и пробежался по заклинаниям в уме, заставляя жидкости двигаться. С утопленником все сложно, особенно когда маг сам тонет. Жидкости вокруг было слишком много, но он отказывался умирать так позорно!