— Многие из вас видели автоматы, отличное оружие против превосходящих сил противника. Но дальность стрельбы невелика. Теперь представьте себе такие автоматы, стреляющие на полторы версты пулями, отрывающими руку или голову врага? Именно это оружие в количестве полутора десятков экземпляров с достаточным запасом патронов и обученными стрелками уже поступило в наши земли вокруг Варшавы. А в караване, везущем в Марсель самолёты, находятся ещё полсотни пулемётов, с обученными стрелками. Однако они не будут участвовать в сражении под Страсбургом. Все эти пулемёты будут применены в операции «Кольцо». Смысл её в соединении двух колоний — аннамской и корейской, для создания линии обороны от Лиона на реке Роне, до Лиможа на реке Вьенне. Армия маршала Бертье после бесплодных атак не сможет препятствовать прорыву аннамских отрядов на восток. Одновременно пойдут в наступление корейские войска из их колонии. На северо-запад до соединения с аннамцами. Благо самолёты смогут организовать плотное взаимодействие между отрядами. Всего требуется пройти двести пятьдесят-триста вёрст. По данным лётной разведки, крупных отрядов французов там не наблюдается. Местность уже просохла, можно массово применять паровики. Прибывшая наша техника уже освоена и находится на местах будущей атаки.

— К тому же, — вновь вступил в доклад безопасник Светлов со своими данными, — к тому же, по нашей линии подготовленные французские агенты влияния и просто подкупленные карьеристы, сразу после наших действий, объявят о создании независимых республик на юге Франции. Одна на побережье Средиземного моря от границ Испании до реки Роны. Вторая на побережье Бискайского залива, также от границ Испании до границ Аннамской колонии. Обе республики сразу же заключат с нами мирные договоры совместной обороны и торговли. Мы, как обычно действуем в Азии, продадим союзникам оружие взамен беспошлинной торговли на их территории. Если всё пойдёт по плану, Наполеон потеряет добрую треть территории Франции. Куда, кстати, не будет доступа австрийцам и прочим европейским попрошайкам. Даже при условии их союза с Россией, поскольку обе республики тут же отправят послов к императору Александру с мирными соглашениями. Русской же армии смысла туда двигаться нет, эти республики полностью отрекутся от Бонапарта.

— А как вы решите вопрос с Пруссией? Они завалили канцелярию императора Александра жалобами на РДК. — Поднялся с места министр иностранных дел Беловодья, Георгий Оттович Маковски, обладавший огромным опытом работы именно в Европе, создавший там, независимо от службы безопасности Беловодья, широкий круг информаторов и агентов влияния Беловодья.

— С Пруссией мы предпочитаем работать с позиции силы, о чём намекнули не только королю Фридриху Вильгельму Третьему, но и заинтересованным лицам из числа его придворных. Дополнили это несколькими рейдами на территорию Пруссии зимой, по льду Одры. В настоящее время восемь наших военных кораблей курсируют вдоль северного побережья Пруссии, досматривая все торговые корабли для пресечения военной контрабанды. Прусский флот не пытался вмешиваться, находится в портах. Они отлично поняли, что их корабли будут также уничтожены, как и французские, при необходимости, — ответил на вопрос коллеги Быков и уселся на своё место с задумчивым видом. Афанасий всегда предпочитал рассчитывать все военные операции с запасом и нервничал, как ему казалось, от авантюрных предложений безопасников.

— К сожалению, согласен с Вами, Георгий Оттович, есть вероятность заключения союза Александра с Фридрихом Вильгельмом. — Поднялся Сергей Светлов, дополняя ответ военного министра: — Русские и прусские придворные, да и сами правители давно ведут переговоры о предполагаемой свадьбе Николая, младшего брата царя, и Шарлотты, дочери короля Пруссии. При таких обстоятельствах очень велика вероятность непредсказуемого поведения Александра Первого. Нами предусмотрены экстренные меры воздействия при первых намёках на союз России с Пруссией.

— Надеюсь, не ликвидация Александра? — строго взглянул на Сергея барон Василий.

— Нет, конечно, внезапная бомбёжка королевского дворца и нескольких правительственных зданий. Под тем же предлогом, что их союзник Наполеон велел бомбить особняк баронета Ивана. Ну, а там как получится, скорее всего, Шарлотта погибнет. Тогда даже при заключении союза речи о свадьбе не будет. — Пожал плечами Светлов.

— Как-то это грубо, непрофессионально получается. Вы, что, на войну хотите списать свои неуклюжие действия? А если вместо союза Пруссия начнёт войну против России? Тут надо подумать о других вариантах. — Поморщился от выступления безопасника Быстров. После чего совещание перешло в рабочий вариант с перечислением необходимых поставок в Европу и полученных оттуда ресурсов. Этакая колониальная политика наоборот. В любом случае, разговор затянулся надолго, часа на три. А Светлова с обоими заместителями барон пригласил в рабочий кабинет — искать менее шокирующий и кровавый вариант действий, чтобы избежать союза с Пруссией. Неожиданно Яков Бежецкий, спец по психологическим войнам, воскликнул:

— Чего мы упёрлись в срыв женитьбы? Давайте работать от обратного, подогревать матримониальные планы обеих мамаш. Подпоём Александру, но подадим брак младшего брата, первого, кстати, наследника императора, как снисхождение к королю Фридриху Вильгельму, одолжение всему королевству Пруссия. Мол, мы забудем ваше участие в нападении на Россию, даже возьмём принцессу в невестки, но не бесприданницей, а при условии хорошего приданого, например, Баварии.

Бежецкий лукаво улыбался, глядя на изумлённые лица Василия, Сергея и Николая. Потом разъяснил подробности своего решения:

— Кто нам мешает после победы Наполеона ещё приподнять самомнение Александра? До такого, чтобы он окончательно уверился в своей исключительности великого полководца, победившего покорителя всей Европы? То есть Россия под его руководством смогла справиться с тем, кого боялась вся Европа. В числе пуганых те же Фридрих Вильгельм Прусский и Франц Австрийский, Фридрих Август Саксонский, он же правитель герцогства Варшавского, и прочие подпевалы. Почему такой великий правитель великой страны должен прислушиваться к ничтожествам, не сумевшим защититься от узурпатора? Более того, помогавшим ему войсками в войне против России?

— Да только для разговора с этими предателями необходимо искупление ими вины перед русским императором и Россией в целом, то есть выплата контрибуции, давно согласованной, кстати, с Михаилом Илларионовичем. — Бежецкий улыбнулся, продолжая развивать свою мысль. — И, кроме контрибуции, активная помощь войсками, а не те десять-двадцать тысяч убогих ветеранов, собранных из тыловых крепостей, вооружённых старьём полувековой давности, что у них имеется сейчас. Вот заплатит Фридрих Август, к примеру, те двадцать миллионов рублей серебром, насчитанных ему Кутузовым, да приведёт под наши знамёна хотя бы половину от тех двухсот тысяч поляков, что воевали за Наполеона против России, и только тогда наш император снизойдёт до личного разговора с предателем, никак не иначе.

— Вот это совсем другой вариант, — удовлетворённо кивнул головой барон Быстров и дополнил намечающийся план своим предложением: — И обязательно надо через наших агентов намекнуть императору, что второй раз возвращать пруссакам Восточную Пруссию будет просто смешно и унизительно для самого Александра. Тем более что Пруссия опять воевала против России, доброго отношения не помнит, как и другие страны. Дескать, почему тогда не возвращаем полякам Киев с Малороссией? Так туркам можно и Царьград вернуть от щедрот наших, да и полякам Москву подарить, коей они владели в годы Смуты. Поднять шумиху в русских газетах, пусть щелкопёры отрабатывают своё содержание. Напомнить русским людям и самому Александру слова Екатерины Второй: «Там, где ступила нога русского солдата, оттуда Россия не уйдёт».

— Через наших людей мы в Европе поднимем аналогичную кампанию, с покаянием и самобичеванием. О том, что европейцы не ценят и не помнят хорошего отношения к ним со стороны России. Страны, много раз спасавшей Европу: от Чингисхана, Карла Двенадцатого, турок, Фридриха Прусского, теперь от Наполеона, получавшей вместо благодарности новых врагов. Пустим тему покаяния европейцев перед спасительным востоком, которое надо подтвердить делом. Пусть все страны Европы либо платят огромные контрибуции, либо отдают свои территории, либо то и другое, если сильно провинились перед русскими. И напомнить методы Наполеона, просто заменявшего неугодных правителей своими офицерами.