Но несмотря на торопливость Толье выглядел спокойным и расслабленным. Будто знал уже, сколько дней, часов и минут ему предстоит провести в теплице, еще до того, как Джонсон озвучил штраф. А еще Мор был уверен, что сможет все это без проблем отработать. Меня же, помнившую о нелюбви приятеля к компосту, это слегка удивило.

Толье принялся записывать лекцию, всем своим видом показывая, что он хоть и опоздал, но весьма прилежный студент. Меня подмывало расспросить у него, что случилось, но Джонсон не терпел на своих занятиях перешептываний, а мне оранжереи хватило за глаза, так что я решила дождаться перемены.

Лишь когда прозвенел сигнал, оповестивший о конце лекции, я, повернувшись к другу, выпалила вопросы, словно магические заряды из многостволки:

– Где ты был? Что случилось? Что с тобой сделал Стилл?

– При чем тут он? – не понял Толье. – Я задержался дома, отец достал список всех личных дел и адептов, и преподавателей, которые учились и работали в академии в тот год, когда пропала Лирин. – А затем игриво добавил: – Но мне приятно, что ты за меня так волнуешься.

– Я не волнуюсь, я в бешенстве, – призналась я приятелю, в этот миг жалея, что все же не придушила одного аристократа.

Стилл!

Сильнее чувства ненависти к Стиллу в этот миг было разве что чувство голода. Я не успела позавтракать, и руки к концу лекции уже слегка тряслись.

– Из-за чего? – удивился приятель, который все пропустил.

– Потом расскажу. Сейчас мне нужно ненадолго отлучиться.

План был прост – добежать до закусочной, где я уже оптом закупала бутерброды. Если так пойдет, и вовсе стану в этом заведении почетной обжирательницей… тьфу, покупательницей.

Поэтому сначала я решила поесть, а потом начать убивать. Но все пошло дракону под хвост еще на моменте покупки. Потому что едва я зашла в зал, где витал аромат сдобы, как увидела Стилла. Уже с пакетом в руках.

Свою ношу он протянул мне со словами:

– Все, как ты любишь. Тридцать штук ровно. Извини…

– Извини?! – вызверилась. – Это у тебя фирменный стиль такой – использовать по максимуму каждого человека и каждую ситуацию? Ради выгоды, ради поднятия самооценки, ради шутки? Увидел, что место свободно, и решил поиздеваться?

– Обсудить случившее вчера в кабинете ректора? Побыть рядом? Или выбесить твоего приятеля? – перечислил Стилл, словно намекая: выбирай, что тебе больше понравится.

– Ты совсем отбитый придурок?

– Рядом с тобой – да, – обескураживающе честно признался Дэн. – Сегодня, пока шел на заднюю парту, вдруг понял, что рядом с тобой моя логика напрочь отключается. Я веду себя как идиот. Но при этом я чувствую себя идиотом счастливым. Забываю о выгорании, о том, что у меня нет магии. Мне даже кажется, что она просыпается, когда тебя касаюсь. Словно ты хранишь не только то, что я забыл, но и частицу меня самого.

– Отличное признание. – Я демонстративно похлопала в ладоши. – Выверенное до последней запятой, до каждого вздоха. Долго репетировал?

– Не веришь? – короткий и предельно серьезный вопрос.

– А сам как думаешь?

– Я думаю, что тебе стоит перекусить, – с этими словами мне не вручили – всучили пакет. И Дэн, больше не говоря ни слова, ушел.

Да уж… Пуся кормит меня по ночам, бывший – днем… До чего я докатилась… Судя по ароматам из пакета – до чего-то очень калорийного.

Мысли с еды перескочили на химеру. Надо бы все же сказать Силь, что ее питомица у меня. Подруга же за нее наверняка переживает. А я, судя по всему, пережираю… Пакет, по ощущениям, весил немало, оттягивая руку.

Но я не привыкла откладывать дела в дальний ящик и потому, перехватив ручку пакета, полезла в карман. Достала магофон и набрала Силь.

– Да, – подруга выдохнула в трубку.

– Силь, твоя химера у меня.

– А-а-а, хорошо, – прозвучало запыхавшееся. – Пусть у тебя побудет, если тебе не сложно.

– Но в общежитии нельзя держать домашних питомцев, – возразила я, намекая, что передержка – это, конечно, хорошо, но не пора ли…

– Ну пожалуйста… – протянула подруга в трубку. – Немножечко-немножечко… У моего Мусика аллергия на шерсть…

– Мусика? – переспросила я.

– У Грега. Он мой покровитель и протежирует. Даже главную роль в мюзикле мне выбил. Так что мне нужно немного подождать, а потом на него красиво и правильно обидеться. И как только я на него обижусь и выселю, сразу заберу Пусю.

– А зачем обижаться на твоего… Мусика? – не поняла я плана подруги.

– Потому что я уже нацелилась на продюсера Стонха. Нужно освободить место. Я же девушка порядочная, у меня все любовники по порядку… заводить стразу двух неприлично. Ну и еще легко попасться и потерять обоих, – легко прощебетала Силь.

– А Пуся как причина разрыва не подойдет? – Я попыталась все же вернуть химеру хозяйке. Не тут-то было.

– Ты что! Тогда Мусик обидится на меня! Потому что я предпочла ему химеру. А пострадавшей стороной должна быть я!

Я, зная целеустремлённость подруги, прекрасно представляла, что ждет тварюшку, реши я всеми правдами и неправдами сплавить химеру. Пожалела не Мусика, а Пусю.

– Хорошо, она поживет у меня.

– Спасибо-спасибо-спасибо, – протараторила подруга. – Ну все, мне пора. – И отключилась.

Я вздохнула, засунула магофон в карман и поспешила на следующее занятие.

В расписании оно значилось как теоретическая магия, а на деле это была настоящая практика! Практика по выживанию неокрепших адептских умов в джунглях знаний. Каждый раз под конец лекции было ощущение: еще немного – и мозг переполнится новыми знаниями, они потекут из ушей.

Пропасть между школьной программой и академической оказалась самой большой из всех. Поначалу я с завистью смотрела на Мора, который как будто на первых порах не узнавал ничего нового и превосходно ориентировался в материале. Но сейчас я стала замечать, что приятель все усерднее конспектирует в тетради темы, все чаще хмурится, разбирая формулы зубодробительных заклинаний.

Так что отвлекаться на самой лекции было недосуг. Даже на жизненно важные вопросы вроде питания. Потому я запихнула в себя за раз один бутерброд, пока бежала по коридору до аудитории, а потом уже все, свободное время кончилось. Началось выживание студентов. А из ума или в стенах академии, дабы не быть отчисленными, – это уже второй вопрос.

Я вбежала, вновь едва не опоздав. Мор на этот раз был на месте и подозрительно косился на бумажный пакет, который пах весьма соблазнительно. Да что там соблазнительно. Божественно! Все же несмотря на то, что Стилл – та еще аристократическая задница, подход к девушкам он знал. На кой нам букеты, если есть котлеты!

Они-то, точнее, их запах и отвлекал меня всю лекцию. И, кажется, не меня одну, но и преподавателя – магистра Сурхуса, который каждый раз, проходя мимо моей парты, как-то плотоядно облизывался.

Меня даже взгляд одного белобрысого сиятельного с галерки так не напрягал, как профессор, покушавшийся на самое святое у девушки – ее обед!

Да-да, так мне после того, как раздался сигнал на перемену, магистр, попросивший меня задержаться, прямо и сказал:

– Адептка Роук, в следующий раз постарайтесь не носить на мои лекции баулы с провиантом. Их запах отвлекает. А я, знаете ли, сижу на строгой диете по совету целителей. И сегодня я из-за вас был близок к тому, чтобы сорваться. Так что в следующий раз просто возьму все ваши продуктовые запасы и выкину их за дверь.

Мне стало настолько сильно жаль магистра, что в порыве сочувствия я выудила из пакета один из завернутых в промасленную пергаментную бумагу бутербродов со словами:

– Моя мама всегда говорила: финишная ленточка любой диеты – это гирлянда из сосисок. У меня их нет, но зато кое-что другое. Хотите? – И с видом демона-искусителя протянула преподавателю свою добычу.

Судя по округлившимся глазам, Сурхус еще никогда не получал от адептов взятки котлетами. И ладно бы на экзамене или зачете. А то на лекции! Точнее, после.