— Уф, как же он мне надоел своей болтовней, — сказал убийца и посмотрел на меня. — Эй, старик, принеси воды и дай тряпку, мне надо вытереться.

Я сначала так и стоял в оцепенении, пораженный ужасным зрелищем, развернувшимся передо мной, а потом Одоакр нетерпеливо напомнил мне:

— Ну, ты чего старик? Шевелись давай, — и посмотрел на Спурия.

— Я тебе не старик, — ответил я и рывком стащил с себя маску, хотя это было и непросто сделать, а в нескольких местах я ободрал себе кожу, так как Вирсания весьма качественно прилепила мне маску на лицо. — Я твой император.

Теперь Спурий ошарашенными, совершенно круглыми глазами смотрел на меня, а Одоакр сначала был поражен, но быстро опомнился.

— Отлично, — сказал он. — Тогда покончу с вами обоими сразу, с отцом и сыном, какой удачный день, однако.

И он шагнул ко мне с нанесенным мечом В это время в комнату заглянули сразу несколько человек. Среди них были и парочка палатинских схолов, и Залмоксис с помощником и даже Парсаний, не удержавшийся, чтобы не сунуть свой любопытный нос.

Такое количество народа, конечно же, никак не входило в планы убийцы.

— Смотрите, он убил магистра и напал на вашего императора! — объявил я, благоразумно прячась за спину Залмоксиса. — Немедленно задержите его.

Грек тут же бросился на убийцу, также, как и палатинские схолы, хотя те сначала не могли понять, что происходит. Одоакр понял, что его карта бита, развернулся и побежал прочь из комнаты через второй выход, таящийся в глубине помещения. Залмоксис помчался за ним и все вокруг наполнилось шумом и грохотом.

Я подошел к обезглавленному телу отца и посмотрел на него. Душу терзали противоречивые чувства. С одной стороны, сегодня во время переворота я был готов, если понадобится, убить отца. Но это в крайнем случае, если только не удастся найти другие способы. Кроме того, он сам чуть не убил меня, чего это я должен жалеть его

С другой стороны, этот человек был, как-никак мне близким родственником. Я теперь, получается, круглый сирота. Какой никакой, но это был отец и традиция призывает мне мстить за него. Нет, хоть я и не испытывал горя, но и не чувствовал особой радости по поводу его кончины.

— Приведите его тело в надлежащий порядок, — приказал я Парсанию и помощник тут же кивнул. — И срочно соберите комитов и дуксов его войска. Надо объявить о смерти отца.

Я подошел к Спурию, только недавно отошедшему от происходящего и судорожно хватающего воздух ртом. Теперь с ним можно было говорить по-другому.

— Служба у меня и никаких подкупов, — заявил я. — Если откажешься, то немедленная казнь.

— Да что ты говоришь, щенок? — хрипло спросил Спурий, массируя себе шею. — Ты уверен, что удержишься на троне?

В комнату вошел Атальф с двумя воинами. Увидев мертвое тело отца, он удивленно поднял брови.

— Это сделал Одоакр, — пояснил я. — А наш любезный Спурий отказывается повиноваться мне, своему законному императору.

Атальф пожал плечами.

— Ничего страшного, там где отрубили голову одному, там отрубим и другому. Только прикажите, доминус.

— В подземелье его, — сказал я. — Я не могу сейчас рисковать. Кто там следующий по званию после него? Немедленно его ко мне.

В комнату вбежал Залмоксис и покачал головой.

— Ушел через башню, император. Нырнул в ров и убежал.

— Вот проклятье, — выругался я. — Ладно, немедленно стройте своих людей на площади. Атальф, ты тоже. Где шляется Лаэлия? Я хочу, чтобы войска моего отца были окружены и в случае неповиновения уничтожены. Мне надо срочно разобраться с ними, пока они все разделены по городу. По частям.

Мои помощники кивнули и помчались выполнять приказания. Дворец тут же наполнился шумом и криками. Спурия увели.

— Эй, а кто мне даст телохранителей? — крикнул я им вслед, но меня никто не услышал.

Почти никто. Оказывается, здесь во дворце, меня все-таки ждали. Среди всего этого гама и неразберихи, раздававшихся вокруг, в комнату, где я остался, заглянул Нимарк.

— Император, — сказал он почтительно, но со скрытой радостью в голосе. — Наконец-то вы вернулись.

Он вошел в комнату и поклонился. Затем заметил маску старика, до сих пор оставшуюся у меня в руке изумленно посмотрел на меня.

— Вот именно, — подтвердил я. — Ты спас своего императора и теперь назначен дуксом палатинских схолов. У тебя есть другие надежные товарищи? Мне надо осмотреть дворец, а я остался без телохранителей.

— С радостью, император, — сообщил Нимарк. — Хоть десяток.

— Возьми всех, как можно больше, — сказал я. — Ты же помнишь, что где-то здесь разгуливает Тисандрий? Нам надо с ним разобраться.

Нимарк выбежал из комнаты, а я остался ждать его, прислушиваясь к шуму во всем дворце. Затем подошел к окну и посмотрел в узкую щель.

Все окрестности затопило солнце и люди в городе бежали по делам, но за рвом начали толпиться зеваки. Кажется, слухи о том, что во дворце началась очередная заварушка, стремительно распространились по городу.

— Ага, сволочь, вот ты где, — сказал знакомый женский голос за спиной.

Обернувшись я увидел знакомую мне любительницу изумрудных украшений, так подходящих ее зеленым глазам. Дионисия мрачно смотрела на меня и медленно надвигалась. Подойдя почти вплотную, она показала на маску старика, лежащую на полу и яростно сказала:

— Значит, это был ты, мерзкий кусок дерьма. Ты трахнул меня обманом.

— Ну почему же, — сказал я примирительно пожимая плечами. — Перстень с изумрудом был подлинный.

— Зато бусы поддельные! — закричала Дионисия и бросилась на меня, а в руке у нее вдруг неведомым образом появился кинжал.

Это было серьезно и я тоже помчался, только уже в другую сторону, стараясь, чтобы между нами сохранялось достаточное расстояние и оставались какие-нибудь препятствия в виде клинии или стола. Девушка гонялась за мной с искаженным от ярости лицом, затем споткнулась в луже крови и пришла совсем в дикое бешенство. В таком виде нас застала Лаэлия, вошедшая в комнату вместе с двумя помощницами из центурии Неистовых Амазонок.

— Ты, как всегда, не можешь разобраться со своими женщинами, — поморщилась она, когда я, запыхавшись, постарался спрятаться за своей помощницей.

— Ох, ты не представляешь, как ты вовремя, — сказал я, едва переводя дыхание. — Она загоняла меня. Занималась сексом с каким-то стариком, а теперь считает, что это был я. Кажется, у нее какие-то нездоровые фантазии.

— Ах ты сволочь! — закричала Дионисия, снова пытаясь пробиться ко мне, но Лаэлия уже вытащила меч и ткнула его кончик в грудь девушки.

— Ага, как же, нездоровые фантазии, — недоверчиво хмыкнула затем командирша Амазонок, увидев маску на полу. Затем она обратилась к Дионисии: — Эх, дорогая, не ты первая, кто хочет убить его за похождения. Я как-то чуть не отрубила ему член.

— Что, и ты тоже была с ним? — удивленно спросила Дионисия. — Я думала, ты вообще ни с кем не ложишься.

Лаэлия обернулась на меня и надменно подняла бровь.

— Да, было у меня такое по глупости, ну да ладно, чего уж теперь. Понимаешь, подруга, я бы с радостью позволила тебе прирезать его, да и сама бы не отказалась сделать это, но он император, а значит, его нельзя трогать. Кроме того, он вроде как полезен для страны, а это в наше время редкость среди правителей. Так что давай, подруга, ты немного остынешь и перестанешь бегать за ним с ножом.

Дионисия успокоилась и перестала прожигать меня взглядом. Убрала кинжал и пробурчала еще пару раз: «Когда-нибудь я все равно его прирежу».

— Я тоже тебя ой как люблю, — ответил я. — Кстати, если у меня найдутся украшения с изумрудами, ты приедешь ко мне еще раз?

На этот раз Дионисия уже успокоилась окончательно и даже слабо улыбнулась.

— Если так, то почему бы и нет? Это уже совсем другое дело.

В это время наконец подоспели Нимарк и его приятели. Я распорядился Лаэлии, чтобы она выставила отряд на площади и была готова к любому повороту событий, а сам отправился инспектировать дворец. Надо было быстро пройтись по этажам и проверить, как здесь дела, а также оповестить всех о смене власти.