Я направляюсь в кабинет Джо. Открываю дверь. С Кристиана слезает какая-то девушка, сидевшая на диване. Через несколько секунд мои глаза привыкают к свету.

Дэйзи Хэйтс. Думаю, то свидание, на которое он когда-то ее пригласил, прошло успешно.

Она чертовски привлекательная. Очень опасная. Не та девушка, с которой стоит связываться. Ее брат опаснее, чем братья Хэммес.

Губы Дэйзи накрашены, а помада размазана.

— С ним все в порядке? — спрашивает она и смотрит на меня, склонив голову.

Я сажусь. Сделав ещё один глоток. Дэйзи подходит ближе, прищуривается, глядя на меня. Студентка медфака, второй курс.

Что мой пульс может ей сказать, чего я сам не знаю? Моё сердце давно не в груди, оно где-то в Холланд-парке, и что оно попало в объятия самого привлекательного холостяка Англии?

— Всё выплыло наружу, — Джона переглядывается с Кристианом.

— Что именно? — спрашивает Кристиан мрачно.

Полагаю, у меня теперь немало скелетов в шкафу. Может быть, речь идёт о любом из них.

Джо кивает на меня, как будто я не вижу.

— О нем. Об измене.

— Ты изменил Магнолии? — Дэйзи моргает, широко открыв глаза, проверяя мой пульс. — Сто пятьдесят ударов в минуту, — говорит она, а потом добавляет: — У него бывают панические атаки? — Джона не отвечает.

— Чёрт! — вздыхает Кристиан, садясь рядом со мной. — Кто слил информацию? — спрашивает он у Джоны, который качает головой.

— Ну, — Кристиан смотрит то на меня, то на Джону, — а кто знает?

— Только мы, — Джо пожимает плечами. — Наша группа.

— Ни один бы из нас этого не сделал, — говорит Кристиан, пересчитывая по пальцам: — Ген — нет, Перри — нет, Пэйли — ни за что.

— Почему? — спрашивает Джона, видимо, слишком быстро.

— Потому что она до смерти боится переходить дорогу Магнолии.

— Бриджит тоже бы ничего не рассказала, — говорю им.

— Таура знает? — спрашивает Джона.

Я качаю головой.

Дэйзи смотрит на мои зрачки, затем встаёт и кладет руки по бокам. Оборачивается к Кристиану.

— Пожалуй, это она.

— Что? — я моргаю.

— Пожалуй, это она, — повторяет так, будто не запустила снаряд в самый центр моей жизни. — Ты в последнее время не злил ее?

— Не злил ли он ее? — весело смеется Джона, а потом останавливается. — Не вовремя, извини.

Я морщусь.

— Может быть, но она бы не сделала этого...

— Сделала бы, — Кристиан кивает, обдумав все.

Я хмурюсь на него, когда он это говорит. Непреднамеренно, просто Кристиан говорит так, будто знает ее так же хорошо, как и я. Все это дерьмо, которое было между ними, и гнев, который я чувствую, охватывает меня и, как последний аккорд на пианино, я осознаю: я искалечил ее первый.

— Да брось, — Джона закатывает глаза. — Она бы не стала.

Я потираю лицо, вспоминая её глаза той ночью, когда она меня увидела. Тяжёлые, налитые слезами, с болью, которую я не смогу достать.

— А вдруг стала? — я испуганно смотрю на Джону.

Джо хватает текилу и делает большой глоток.

— Тогда очень дерьмово.

18. МАГНОЛИЯ

Я беру такси и направляюсь на встречу с Томом.

Он ждет возле Cartier на Нью-Бонд-стрит.

На нём футболка с горизонтальными полосками нейтральных цветов от Jil Sander, тёмно-синие хлопковые брюки от Brunello Cucinelli и кеды Chuck Taylor All Star HiTops в цвете Farro. Даже когда Том Ингленд имеет обыденный вид, что почти может сойти за мойщика окон, он все равно — мечта наяву.

Он открывает дверь машины и улыбается мне, помогая выйти. Я выгляжу очаровательно: объёмный кардиган из смеси шерсти от Jil Sander с платьем в клетку от Miu Miu (оба в тёмно-синем цвете), чёрные лакированные туфли Mary Janes от Proenza Schouler с белыми носками почти до колен от Fendi.

Мы стоим на улице несколько секунд, уставившись друг на друга, а затем странно хихикаем. Он, кажется, волнуется.

Том Ингленд волнуется.

Тогда наклоняет голову, пытаясь понять.

— Нам стоит поцеловаться?

У меня никогда не было фиктивного парня, который понимал, что он фиктивный еще в начале отношений, поэтому я не знаю.

— Пожалуй, — неуверенно киваю. — Давай? Да, давай.

Поцелуй быстрый, странный, неуклюжий и забавный, и он пристально смотрит на меня, а потом мы оба хохочем.

Смех у него идеальный. Искренний, раздается из задней части горла, снимающий всю накопившуюся тяжесть.

Смех ослабляет напряжение, устраняя все неудобства. Он снова кладет свою руку на мою поясницу, указывая путь.

— Так мы сегодня шопимся? — я поднимаю на него глаза.

А Том действительно высокий. Примерно метр девяносто пять?

Он кивает.

— Мне вроде как нужен полностью новый гардероб.

— А где твой старый?

— У Сэма дома.

И я просто киваю.

— Хорошо, — я цепляюсь за его руку, потому что не знаю, что ещё делать. — Тогда будет тебе полностью обновленный гардероб.

— Принимаешь вызов?

— Рождена для таких вызовов, — решительно киваю.

Мы идем в Burberry, потому что телосложение и цвет кожи Тома гармонируют исключительно с пастельными и темно-синими оттенками. Я тщательно осматриваю вешалки с одеждой, комбинируя ему разные наряды... облегающий кашемировый свитер с вышитым логотипом, клетчатый свитер из мериносовой шерсти, узкие брюки — чиносы из саржи. Стараюсь не выбирать ничего из того, что выбрала бы для Би Джея, и стараюсь не отмечать в уме вещи, которые, скорее всего, сама куплю ему на следующей неделе, когда буду ненавидеть его чуть меньше.

В общем, с виду они совершенно разные. Более того, стили Тома и Би Джея слишком разные.

Стиль Тома... это Burberry времён Кристофера Бейли. Стиль Би Джея — Burberry времен Риккардо Тиши, понимаете, о чем я? Конечно, понимаете.

Замечаю, что две девушки, которым лет семнадцать, слоняются вблизи нас, с тех пор как я вышла из машины. Они пошли вслед за нами в магазин и сейчас подходят ближе и ближе. Нервничают.

(«Ты Спроси». — «Нет, ты». — «Нет!» — «Ну хорошо»)

— Извините? — одна из них пискнула.

Я оборачиваюсь к ним и стараюсь искренне улыбаться.

Том заинтересованно наблюдает.

— Можно с вами сфотографироваться? — спрашивает другая.

— Конечно, — киваю. — Почему бы и нет?

Не знаю, зачем это им. Никогда не понимала, почему люди хотят фотографироваться со мной, но всё равно подхожу к ним. Они протягивают телефон Тому и он делает несколько снимков. Девушки уже собираются уходить, как вдруг первая внезапно оборачивается.

— А где Би Джей?

Том смотрит на меня с лёгкой улыбкой, а я делаю глубокий вдох и выдыхаю через нос громче, чем стоило бы — очень неэлегантно с моей стороны — и невзначай улыбаюсь девушкам.

— Не знаю, но вот мой парень, Том, — указываю на него.

— О, привет, — она нервно смеется, а потом обе быстренько уходят прочь.

(«Они расстались?» — «Я же говорила! Я знала!» — «Он одинок!» — «Она никогда не бывает одинокой».)

Я с опаской смотрю на Тома, пытаюсь скрыть смущение. Он скрещивает руки на груди, с улыбкой.

— Такое часто происходит?

— Ну-у-у, — я на секунду задумываюсь. — А что для тебя «часто»?

Он пожимает плечами, вытягивая губы.

— Раз в день.

Я прищуриваю глаза.

— Повлияет ли мой ответ на наши, — я оглядываюсь вокруг и шепчу, — фиктивные отношения?

Он немного (очень) наклоняется ко мне и шепчет в ответ: — Нет.

Я откидываюсь назад и улыбаюсь ему.

— Тогда ответ — да.

Он смеётся и убирает прядь волос за моё ухо, глядя на меня так, что, если бы я не знала, что всё это фальшивое, у меня, возможно, заколотилось бы сердце, но с ним все в порядке, спасибо. Может, разве что слегка забилось.

Мы направляемся в примерочные, и я жду снаружи, пока он примеряет выбранные вещи.

Он выходит в узких хлопковых брюках тёмно-синего цвета и в верблюжьем пуловере из шерсти мериноса с длинными рукавами и фирменными полосками. Очень сексуальный.