Не став продолжать разговор, единственная дама в нашей команде помчалась вперёд, так и пылая недовольством.

-Красавчик, что тут скажешь.

-Не умничай, Гермиона.

-Иди на хер.

***

-Не недооценивайте их, — мой чуть хрипловатый голос разносился по коридору последнего этажа. Прямо под нами сейчас находилась небольшая банда из восьми человек. Они шумели и кутили, явно нарываясь на полицейский рейд, но сегодня им не повезло, — не жалейте их. Лучше обезвредить и помочь, чем подставить спину...

-Как-то это жестковато.

Гвен нервничала, только я не мог до конца понять, отчего именно. Предвкушала ли она драку с преступниками или боялась. К сожалению, времени разбираться в этом не было. Нужно было поторопиться, пока сюда не прибыла полиция.

-Я иду первым, вы сразу за мной. Используйте потолок и стены, чтобы быстрее добраться до противников, — ко мне возвращался привычный настрой, словно щелкнули переключателем, я вживался в образ Роршаха, помогая себе и отгоняя волнение, — если сомневаетесь, то используйте паутину и отходите.

Спуск по лестнице. Поворот и прямо до конца, туда, где больше всего воняет и громче музыка.

-Понятно. Хорошо.

В унисон ответили мне друзья, но я их уже не слушал. Мир незаметно терял краски, оставляя лишь черные и белые цвета. Передо до мной была цель и её последние трепыхания, шум и грохот лишь заставляли ноги двигаться быстрее.

Руки автоматически поправляют перчатки, мельком пройдясь по пальто, закрывая карманы и убеждаясь в том, что всё на своих местах.

Дубинка Сорвиголовы раскрывается в моих руках, разнося мерзкий щёлкающий звук по этажу, вызывая дрожь у Пита и Гвен. Они взволнованы, но, видимо, их пугает что-то ещё.

Нога напитывается Ци. Дурацкая мелодия дверного звонка вызывает возмущение у жильцов нужной нам квартиры.

Я слышу приближающиеся шаги и спустя пару секунд маленький тонкий лучик света из глазка загораживает чьё-то тело.

Грохот от удара бьёт по ушам. Дверь срывает с петель, отправляя первого члена банды в нокаут. Я иду прямо по нему, наплевав на жалость и страх. Сейчас нужно действовать, а поволноваться о судьбе придурка успею после обезвреживания остальных.

Они что-то кричат мне. Матерятся и бахвалятся связями на районе, надо не забыть допросить их об этом маленьком нюансе.

Дубинка врезается в локоть следующего, ломая руку и вырывая новый поток болезненных криков у мелкого ублюдка. Он падает на пол, держась за поврежденную конечность, что-то воет про мать и полицию...

Но меня уже заждались остальные. Первый замахнувшийся отлетает от удара пучком паутины, пришпиливаясь к стене. Он стонет и ворчит своим связанным ртом, а из его ослабевших рук выпадает подобие бейсбольной биты, старой и обшарпанной, явно видавшей лучшие дни.

Руки действуют сами по себе. Выбиваю банку пива из рук удивленного парня, после чего со всей силы вбиваю её ему в нос, оставляя кровавое пятно в самом центре лица. Часть его зубов падает на пол, а он сам встаёт на колени в жалких попытках удержать льющуюся потоком кровь.

Кто-то и бандитов пытался обойти меня... И теперь его тело, оплетённое со всех сторон паутиной, болталось под потолком, куда его затащила Гвен.

В квартире настоящий хаос. Подобно урагану, мы проносимся по комнатам, вырубая мелких говнюков, оставляя позади стонущие тела.

Руки чешутся. Хочется пустить их в ход, но это слишком опасно из-за Ци. Я ощущаю нервозность, недовольство и странную апатию от всего происходящего. Мне будто бы наплевать на их жизни и лишь по привычке я бью их подручными средствами.

«Надо будет поблагодарить Рэнда за то что не научил меня напитывать предметы Ци».

Бой заканчивается быстро. Как обычно и бывает, особенно, когда одна сторона превосходит другую в разы.

Маска плотнее прилегает к лицу. Я ощущаю сквозь неё потоки ветра из приоткрытого окна. Это странно, возможно фантазия совсем разгулялась или я просто выдаю желаемое за действительность?

Алые капельки крови — единственный новый цвет, что пробивается сквозь полог тумана моего разума. Длинные, извилистые тени крадутся, расползаясь от моих ног. Они покрывают всё на своём пути, оставляя лишь редкие, но яркие уголки света, за которым скрывается реальность.

-Роршах?

Женский голос пробивается сквозь пелену, выворачивая на изнанку. Это Гвен, я точно уверен в этом, никем иным говоривший не может быть, но... Она так отличается от привычной себя. В голосе прибавилось глубины, а легкая эротичная хрипотца возбуждающе ласкает слух.

-Дружище, пора сваливать, — голос Питера пробивается сквозь навеянный самому себе образ. Я вновь стою посреди засраной квартиры под стоны и проклятья мелких уличных бандитов, а рядом со мной застыли мои друзья, — полиция едет! Пора сваливать.

Полицейские сирены ударяют по ушам. Они ещё достаточно далеко, я точно уверен в этом.

«Но, как я услышал их? Плевать».

-Да, вы правы, — не обращая внимания на взволнованные взгляды друзей, первым подаю пример, выпрыгивая из окна. Я забыл поискать улики, забыл сделать фотографии и даже провести простейший опрос, выбросив всё это из головы, — дерьмо...

Забравшись на крышу, привычно разворачиваюсь, чтобы отцепить крюк-кошку с парапета, но там ничего нет. Удивление и шок прошибли тело насквозь, заставляя вновь и вновь прогонять в голове последние пару минут

Вот я стою около окна, слушая перешёптывания Гвен и Пита за спиной, а в следующий миг моё тело наполняет энергия и я срываюсь в прыжок, легко карабкаясь по оконным отливам, трубам и трещинам в стенах. Там же, где нет никаких выступов, я просто пробивал себе путь.

Бросив взгляд вниз, отмечаю характерные ямки в виде пальцев. А ведь на дворе была ночь, да и не освещалось здесь толком.

Всё это было очень странно и мне срочно нужно было с этим разобраться.

-Чувак, по-моему это было слишком? Просто слишком?

-Ты о чём?

Не оборачиваясь, я уже представлял, что происходит за моей спиной. Слишком хорошо знал Паркера и Стейси, до последней мелочи представляя, как сейчас изменились их лица.

Мой дорогой друг. Он взволнован и напуган. Для него сейчас всё это до сих пор игра и веселье, хоть он и пытается показать себя с самой серьёзной стороны.

В этом наверное и заключается главная проблема Пита. Даже несмотря на моё влияние его характер остался добрым и верящим в лучшее. Дядька Бен и Тётя Мэй проделали великолепную работу, чтобы этот парень не озлобился на...

«А почему это проблема? Разве это не плюс? Помню, что я всегда наоборот считал, что это его лучшая черта... Прощение и милосердие».

-...Ты покалечил нескольких из них. Я сомневаюсь, что тот парень теперь вообще сможет пользоваться рукой.

В голове снова пронеслись картины битвы, только теперь я смотрел на неё под другим углом и мой удар металлической дубинкой в локоть. Мерзкий хруст заставил недовольно поморщиться. Слишком грязно сработано. Агрессивно и жестоко. Мы устроили облаву на шпану, что почти не сопротивлялась, а я обработал их, как заправских мафиози или их боевиков.

-Да, ты прав. Не знаю, что на меня нашло. Обычно я так не работаю...

-А это точно?

Гвен не могла не вставить своё слово. Девушка была настроена воинственно. Во всех её движениях читался вызов и прямо сейчас она прожигала моё лицо взглядом, ожидая, что же я отвечу ей в оправдание.

-Да, точно, — но мне не в чем было оправдываться, — они преступники, пускай и не особо опасные. Но это только пока, зато теперь, после случившегося, они трижды подумают, прежде чем решиться на преступление.

-Я думала, мы будем останавливать злодеев, а не карать их. Это разные вещи!

-Останавливать... Мы должны сажать их в тюрьму. Давать им урок, который они навсегда запомнят.

Я чувствовал, что злился. Слова Гвен, на удивление, сильно раздражали меня. Что эта пигалица вообще может понимать. Побывала в одной захудалой квартирке в относительно приличном районе...

«А это идея»