Игры кончились, я видел это по её глазам. И если я хочу ещё разок стянуть трусики с этой бледной попки, то стоит свалить по-хорошему.

-Ладно, ладно, — подхватив со спинки стула пальто, закидываю его на плечо, быстрым шагом спускаясь по лестнице, — не прощаюсь.

-Ага, до встречи.

Дверь за моей спиной захлопнулась крайне громко, но ничего страшного в этом не было. Кристен отходчивая. Поворчит, поворчит, а потом сама позовёт меня к себе, когда надоест играться с пультом от телевизора.

Ну а что вы хотели? Времена нынче тяжелые, денег на хорошие игрушки хватает далеко не каждому.

Закинув в рот пару конфеток драже, тем самым перебивая чувство голода, вдыхаю аромат города, чувствуя в нём множество забавных примесей.

Райончик, где жила Кристен, был в разы зажиточнее и богаче, чем те халупы, куда селились ирландские мигранты или еврейские друганы дядьки Бена.

Здесь были чистые улицы, белые поребрики и даже чистые ухоженные газончики с маленькими клумбами, в которых росли цветочки.

Мимо меня пробегали люди в спортивной одежде и с собаками на привязи. Гуляли мамаши с колясками, а дети спокойно катались на скейтах и роликах, не боясь, что кто-нибудь собьёт их или украдёт. Идиллия одним словом.

Придя сюда впервые, словил синий экран, не веря, что подобное место вообще может существовать в городе. Но погляди же ты, живут же люди. И живут нормально. Чертов Бруклин.

Гринпойнт был частью Бруклина, развивающейся и отстраиваемой. Тут жили мирные и тихие поляки, предпочитающие спокойно проживать свой век, не устраивая всякий трэш. В район уже давно вбухивали деньги, создавая уютный отрешённый уголок на краю острова. С трёх сторон он подпирался рекой, а с юга уходил в Вильямсбург — обитель хипстеров и тому подобных ребят с кучей кафешек, мюзик-холлов и уютных аллей.

Короче, место крайне удобное и классное. Переродись я где-нибудь здесь, то точно бы не смог заниматься своими геройствами в нынешнем объёме.

Уверен, польские бабули бы не стали трепать нервы моему отцу, а просто вызвали копов, обрекая город на потерю справедливости.

-Мда, хорошо здесь всё-таки, — в последний раз оглянувшись на Гринпойнт, вынул пачку сигарет, подкуривая и пафосно выдыхая дым, что скрыл от меня ламповые улочки района, — но дома лучше.

***

К своему собственному удивлению моё общение с Питером крайне положительно сказалось на моём отношении к учёбе. Сейчас Паркер даже не подозревал, что в будущем будет вести бомжеватую жизнь самого честного супера, поэтому он вгрызался в знания с хваткой, достойной ротвейлера.

Ему нравилось учиться и обучать меня, вбивая в меня знания, намного превосходящие мой нынешний уровень. Не то чтобы я когда-то был идиотом, для которого школьная программа предел мечтаний, но старый добрый Пит с энтузиазмом вдалбливал в меня университетский курс по химии, физике и математике, приговаривая, что если я не смогу получить работу, то хоть буду варить мет, чтобы содержать его исследования.

Мда, хреново я влияю на Человека-Паука.

Поэтому, когда Пит позвал меня на научную выставку, я с легкой душой согласился, примерно представляя о чём будет речь и понимая, что даже смогу что-то для себя вынести из этого похода.

-Утро. Суббота. Парковая зона и солнышко. Идеальная пора для свидания. Да, Пит?

-Руку мою отпусти и смотри прямо, — вырвав ладонь из захвата под мой заливающийся смех, Паркер и сам с трудом сдержал улыбку, — прости, Шон. Но тебе ничего не светит, Эм-Джей слишком плотно засела в моём сердце.

-Тююю, — отмахнувшись от ответа, ударяю Пита кулаком в плечо, — тогда почему здесь я, а не твоя рыжая подруга?

-Ну, она не смогла...

-Ты её не позвал.

-Да...

-Тогда никаких оправданий. Может пара гейских шуточек помогут тебе обрести уверенность?

-Эх.

Да, у Пита до сих пор были проблемы с малышкой Эм-Джей. Бравый еврейский парень, даже имея преимущества в виде соседства, никак не мог набраться храбрости и позвать свою возлюбленную на свидание. Печальная история, в которой, видимо, сюжетная развязка будет только когда Паркер обрядит себя в цветастые штанишки.

Под разговоры ни о чём мы одними из первых дошли до входа на выставку под открытым небом. Денёк сегодня был на диво погожий, так что можно было не бояться ветра или внезапного дождя. Хитрые учёные, наверняка, что-то сделали, чтобы дожди лили четыре дня до их мероприятия.

-Я пойду сразу к доктору Коннорсу, он должен был приехать сюда в качестве почётного гостя.

-Валяй, я всё равно ничего не могу понять из того, что он пишет в своих работах, — оглядевшись по сторонам, смирившись, что большую часть выставки буду блуждать в одиночестве, наугад выбираю одну из присмотренных в рекламном буклете тем, — удача, не подведи. Лаборатория прикладной физики должна быть интересной, как говорится, «Плотницкая мастерская мироздания».

Но по пути к своей цели я совершенно случайно натолкнулся на того, кого уж точно не ожидал увидеть на мероприятии подобного уровня. Чтобы вы понимали, выставка под открытым небом — это скорее что-то типа деревенской ярмарки. Здесь показывают не особо важные проекты и больше теоретические выкладки, пытаясь завлечь будущих студентов. Сюда не вывозят дорогое оборудование и спонсируется всё это благотворительными организациями, что пытаются уйти от налогов.

Но, спасибо всему вышеперечисленному, сюда можно попасть даже такой босоте, как мы с Питером. А главное, есть шанс встретить какого-нибудь нормального ученого, что поддастся порыву и навестит мероприятие.

И вот такой шанс выпал мне.

Чуть в отдалении от стендов, поставив собственную, небольшую палатку, прячась от солнца и случайных взглядов, за столом восседал крайне интересный учёный.

Мужчина средних лет, с небольшим животиком и залысиной. Одетый в потёртый лабораторный халат, под которым выглядывал старый зелёный свитер.

Мужик тихонько работал в углу, копошась в своём проекте, порой поправляя сползающие на нос очки и ругаясь вполголоса.

Вокруг него витала аура незаинтересованности, что отталкивала немногочисленных любопытствующих, но я бы не сказал, что доктор наук был против подобного исхода.

Стоило мне подойти на расстояние вытянутой руки к столу, как мужчина медленно оторвал взгляд от своего стола. Тяжело вздыхая, тем самым передавая всю боль из-за прихода очередного туповатого подростка, доктор Отто Октавиус отложил отвёртку в сторону, складывая пальцы в замок и пронзая меня серьёзным взглядом.

-Доктор.

-Молодой человек.

-А что вы делаете? Не похоже на выставочный проект, сэр.

Я с трудом мог сдержать восторг, но видимо, что-то такое проскальзывало в моём взгляде, отчего Отто, удивленно хмыкнув, откинулся на спинку стула, распахивая руки в стороны.

-А на что это похоже, мой юный друг?

-Скорее на школьную поделку, — не давая доктору опомниться, хватаю со стола маленькую клешню-манипулятор, едва помещающуюся у меня в ладони, — рука робота. Настоящая мечта одинокого подростка.

-Майн Гот.

-Простите, когда волнуюсь, то начинаю неловко шутить, —почёсывая голову, я поставил работу на место, под внимательно-печальным взглядом Отто, — так, что вы всё-таки делаете, док?

-Эх, — видимо, понимая, что от меня не отвязаться молчанием и ироничным взглядом, добрый доктор наклонился ближе к столу, пускаясь в достаточно простые объяснения, чтобы понял даже ребёнок, — инструмент для безопасной работы с опасными вещами на расстоянии.

-Это прототип для большого варианта? Или вы будете работать с крохотными веществами?

-И то и другое.

-Понятно, — присев на корточки, чтобы стол находился на уровне глаз, я пристально разглядывал манипулятор, — какой-то он... Ну, не знаю... Деревянный, что-ли.

-В смысле деревянный?

Видимо, последний мой комментарий сильно задел Октавиуса, раз тот наконец перестал говорить усталым полушёпотом.

-Я имею в виду, что больно дёрганный. Двигается рывками, — покрутив маленький манипулятор, я нажал на пару кнопок, что соединялись с проектом проводами, — похоже на жуткую смесь, рожденную от детской игрушки и той хваталки из лохотронских автоматов в парке развлечений... Сэр.