— Прости, Коть. Я вела себя как ненормальная. Сегодня поговорила с Настей и поняла, что вы оба, и ты, и она, правы: всему своё время. Больше я не буду кидаться на тебя, как на кусок мяса.

Его смех хриплый и глухой, но всё же искренний.

— Вообще-то, Дикарка, я не так уж и против.

Сжав ладонями ягодицы, поднимает меня вверх, пока не обхватываю ногами торс. Опускаю голову, встречая его жаждущие губы. Даже когда опускает меня на матрац и накрывает сталью разгорячённого тела, не разрываем требовательного поцелуя. Только в этот раз требую не я, а Северов. Отрывается всего на пару секунд, чтобы снять рубашку и штаны. Я в это время скидываю свою одежду и толкаю его на спину. Скатываясь по телу вниз, вбираю в рот кипящий похотью член. Когда по утяжелённому дыханию понимаю, что до его оргазма остаётся совсем недолго, прекращаю оральные ласки и насаживаюсь на него, принимаясь медленно раскачиваться. Егор поднимается, прижимаясь грудной клеткой к раздражённым соскам, снова сминая мои губы своими. Сегодня мы никуда не спешим, спокойно и томно занимаясь любовью. Только после этого принимаем ванную вместе, обсуждая последние приготовления, ведь до дня торжества остаётся всего полторы недели.

— Даже не верится, что всего через одиннадцать дней мы поженимся. — шелещу мечтательно, откинув голову ему на плечо и прикусывая колючий подбородок.

— Поверь, Ди. Это, наконец, случится. И ничего нам не помешает. Ты станешь моей женой.

— А ты моим мужем.

— А я твоим мужем.

Улыбки с лиц вообще не сползают. Нам редко удаётся просто вот так вот расслаблено поговорить, никуда не торопясь и не засыпая от усталости. Из-за его ночных дежурств и постоянного напряжения, связанного с днём бракосочетания, мы вечно измотаны и часто психуем друг на друга.

— Угадай, во что ещё мне не верится.

— В то, что после свадьбы можно будет спокойно выдохнуть и перестать париться? — ржёт Хулиган мне в волосы.

— И это тоже. А ещё, что ради одного дня приходится столько нервов тратить.

— Оно того стоит, родная. Каждая нервная клетка окупится, когда в окружении семьи и друзей, перед людьми и перед Богом мы станем семьёй.

Ну и как с ним не согласиться?

В субботу мы, наконец, едем в выбранный ресторан, чтобы согласовать посадку гостей, меню и программу вечера.

— Я думаю, что наши семьи надо посадить за один стол, чтобы они познакомились. К тому же, с твоей стороны будет только брат с женой.

— Согласен. Но, Ди… — закусив губу, смотрит куда-то в потолок, судорожно сжимая пальцы.

— Егор. — зову, прижав ладони к его груди, в которой бешеным эхом разносится ускорившийся стук. — Говори.

Он тяжело сглатывает и инициирует зрительный контакт.

— Артём настаивает на присутствии матери. Ты же знаешь, что мы с ней периодически сталкивались у него, но я старался избегать любых разговоров с этой женщиной.

Ещё одна тема, не дающая покоя нам обоим. Его родители. Отец со своей женой отпали сразу, о них даже речи не шло. Но вот с матерью сложнее. За эти три года они немного общались, но сближения так и не случилось. Не знаю, смогла бы я простить, будь на месте Северова. Но ведь столько лет прошло.

— Коть. — шелещу, сдавив его плечи. — Как бы то ни было, она твоя мама. Да, она бросила вас, но если Артём смог простить, то ты должен хотя бы постараться. К тому же, она останется частью твоей семьи, хочешь ты этого или нет. Просто попробуй.

— Я постараюсь, Ди. Но не уверен, что смогу когда-то принять её. — сипит, накрыв ладонью мою щёку. Повернув голову, прикасаюсь губами. — Я не такой, как брат. Нам обоим досталось от души, но не знаю, как он смог простить. Я уже пытался, но не получается. Еле её присутствие выдерживаю, чтобы не растаивать Тёму.

— Тебе же не обязательно с ней общаться. Просто пригласи, а дальше по ситуации. Хорошо?

— Аномальная моя.

Во второй половине дня встречаемся с Настей, Артёмом, Антоном и его девушкой Викой, которую я смутно припоминаю.

— Нихуя себе. — ошарашено высекает Арипов, стоит ему увидеть, как мы подходим к столику в кафе, за которым они все сидят. — Меня сейчас глючит или это твоя бывшая? — толкает, глядя на Егора, а все, кроме Вики, смеются.

Видимо, он был не в курсе, что мы снова вместе.

Гора притягивает меня за талию к боку, уткнувшись носом в висок.

— Не бывшая, а настоящая. — подбивает с хохотом. — Диана, помнишь Антона и Вику?

Киваю и, поздоровавшись со всеми, сажусь за столик. Перекусываем достаточно быстро и расходимся.

— Девочки налево, мальчики направо. — угорает Настя, схватив меня и подружку под локти.

— Я тебе устрою налево, Северова. — рычит её муж, с такой страстью целуя, что даже парни глаза отводят.

— Дикарка… — с тем же шутливым предупреждением притягивает меня к себе жених.

— А что поделаешь, если свадебный салон налево? — смеюсь, подставляя губы для поцелуя.

Рассаживаемся по разным машинам. Мы с девочками едем покупать мне свадебное платье, а парни отправляются за смокингом.

Я уже говорила, как ненавижу шоппинг? Если нет, то скажу сейчас. Я терпеть не могу бесконечные шатания из магазина в магазин, безостановочные примерки, одевания и раздевания. Я ненавижу шоппинг! А сейчас и подавно. Каждый из дюжины салонов, которые мы посещаем, слепит белизной платьев, переливами камней, бисера и стразов, золотом и серебром шаров и колец. Да настолько сильно, что уже после половины магазинов у меня кружится голова, желудок скручивает спазмом, а к горлу подкатывает тошнота. От контраста удушающей жары на улице и холода, разносимого кондиционерами в помещениях, с кожи не сходят неприятные мурашки.

— Обратите внимание на этот фасон. А ещё померяйте вот это платье. Уверена, что в нём вы будете просто неотразимы. — эту трескотню я слушаю из раза в раз, а голова от неё просто раскалывается, мозг пульсирует, рискуя разнести мне череп.

Войдя в очередной раз в примерочную, смыкаю веки и круговыми движениями массирую пальцами виски.

Это сводит меня с ума. Тошнота усиливается. В груди скапливается давление. Странное чувство, которое я не могу распознать, вызывает необъяснимую тревогу.

Мне просто надо выбрать это чёртово платье, и всё закончится. Не так уж это и сложно.

Спускаю бретельки и стягиваю сарафан, чтобы сменить его очередным свадебным платьем. Стоит только натянуть его, и лицо тут же кривится в непринятии, но я всё равно выхожу и кабинки, чтобы показаться девчонкам. Они внимательно разглядывают меня и кусают губы.

— Просто неподражаемо. — льёт мёд продавщица.

Я хмурю лоб, отчего головная боль усиливается.

— Я похожа на сладкую вату. — бурчу недовольно, прожигая тяжёлым взглядом дыру в голове консультанта.

Вика с Настей переглядываются, смотрят на меня и расходятся ржачем.

— Егор же любит сладкое. — хохочет Настя.

— Боже, сними его сейчас же. — выбивает Вика, утирая слёзы.

— Вот это я с удовольствием. — выпаливаю, сама начиная смеяться.

Стремительно скрываюсь за ширмой, чтобы избавиться от этого облака шифона. Только расшнуровав корсет, глубоко вдыхаю. Кажется, ещё немного, и я грохнусь в обморок. Примеряю ещё три платья, и мы выходим из салона, чтобы поехать в следующий.

— Этот последний. — рычу раздражённо. — Если и там ничего не подберу, то замуж буду выходить, в чём мать родила.

— Это же самый счастливый день в твоей жизни. — с непониманием шелестит Вика. — Как можно так относиться?

— У меня болит голова и меня тошнит. Я устала. А от корсетов уже дышать не могу.

— Тогда надо передохнуть немного. — примирительно предлагает Северова, сворачивая в парк.

Мы спускаемся к реке, скидываем обувь и опускаем ноги в прохладную воду. Болтаем, потягивая ледяные молочные коктейли, а потом закусываем их мороженным, которое Настя заедает крекерами.

— Божечки, я смотрю, как ты это ешь, и мне уже плохо. — секу, косясь на её довольное лицо.

— Вот как забеременеешь, поймёшь. — смеётся она, надкусив новый крекер.