Кастелян посмотрел на могучую мускулатуру великана, потом на рыцаря Нихолора и с сомнение произнёс:

— Вы знаете, посланник, если бы битва проходила с оружием, у вас бы имелся шанс победить, но бороться руками? Он же огромен!

— Благородный Собер, в прошлый раз я его победил. Конечно, пришлось попотеть, но всё же. К тому же вы ничего не потеряете, что так битвы, что эдак не будет. Ваннов придётся отпустить. Вы же не хотите оставить на берегу людей.

— Это да, терять воинов не хочется, но где гарантия, что они не нападут?

— Несмотря на молодость, предводитель Брус-хродвиг вполне разумный человек. Он слабее берсерка, но зато дружит с головой, — пояснил Жора.

— А если этот дикарь не захочет мириться с поражением?

— Берсерки сильные и наивные, но если его обидеть, то…

— А разве для борьбы на руках не нужен стол? — Кастелян задал важный вопрос, и предводитель ваннов его услышал и сказал:

— Сейчас щит на копья положим и начнём веселиться. Мих-Костонтис, это тоже ты убил Эрика, брата Кор-иверга?

— Да, он просто не ожидал от меня подобной прыти, — ответил Жора.

— Если бы ты родился ванном, из тебя бы получился отличный вождь.

— У вас холодно, а я люблю тепло, — усмехнулся Жора.

— Неженка. Пора биться.

Ярл подозвал его к импровизированному столу для проведения поединка. Два воина зажали подмышкой копья, а сверху положили круглый щит. Брин-хродвиг поставил на него огромную мускулистую правую руку, а левой схватился за кромку. Самое интересное заключалось в том, что строй так и не распался, ожидая от стражников внезапной атаки.

Жора положил локоть на шершавую поверхность, и его кисть утонула в лапе берсерка. Как только подали сигнал, Брин-хродвиг зарычал и совершил рывок, но Жора отдал кисть, а запястье продолжало стоять ровно. Он не владел техникой армреслинга и выбрал оборонительную тактику. В этом случае работает не запястье, а бицепс. Эти мускулу у него почти каменными, так как он постоянно размахивал пусть не тяжелым, но двуручным мечом. Берсерк начал яриться и надавил сильней. Жора так же потянул и в результате руки расцепились.

Следующую попытку совершили почти сразу, но перед этим кисти обвязали ремнем. В этот раз Жора применил агрессивную тактику и, заломив на себя кисть берсерка, начал потихоньку его дожимать. Тот рычал, но проиграл.

— Мих-Костонтис, давай левой рукой, — почесав бороду, предложил Брин-хродвиг. — У меня она сильнее. Её даже Цуц-йорд ни разу не победил.

— Скажи, если ты левша, зачем предложил бороться правой?

— В прошлый раз проиграл-то я правой рукой, — пожал плечами берсерк.

— Но ты бы тогда выиграл, и вас бы отпустили без боя, — удивился Жора.

— А мы и так уйдем. Я говорил Брус-хродвигу, что не стоит идти дальше, но он упёрся. Брат упрям и не слушает советов. А ты мудр.

— Откуда знаешь?

— Цуц-йорд шептал, что это ты придумал, как обходить крепости, а Аль-йорд твою славу себе присвоил, — сообщил берсерк. — Давай левую.

— Поехали, — усмехнулся Жора и поставил локоть на щит.

Битва на другой руке затянулась, так как Жора хотел победить. Он по природе амбидекстер, то есть хорошо владеет обеими руками, но маг Костонтис — правша, поэтому левая у него слабее. Брин-хродвиг с огромным трудом сумел победить и, хлопнув Жору по плечу, сказал:

— Яви мудрость вождя и покажи, как с берега захватить дракар!

И вот тут Жора осознал, что понятия не имеет, что делать. Ширина реки метров триста и пока на лодке доплывешь до ладьи, та просто ускользнет по течению. Ловить изгнанников в месте погребения бесполезно, так как, во-первых, дотуда километров двадцать и против течения на веслах идти сложно, а во-вторых, похоронный обряд проходит на стороне озерного края. Если перевести ладью на другой берег и изобразить брошенный корабль, нет никакой гарантии, что изгнанники захотят его проверить, но… Жора посмотрел на обожженные борта судна, и спросил:

— Дракар на ходу?

— Огонь многое повредил, и он долго не протянет, — мрачно ответил предводитель ваннов.

— А с мели снять сможешь?

— Если разгрузим, никаких трудностей, — ответил Брус-хродвиг.

— Посади людей на весла и гони его на тот берег. Замаскируй дракар ветками. Как только появятся изгнанники, пойдешь ему наперерез и потихоньку отжимай к этому месту, — распоряжался Жора.

— Зачем? Если они парус поставят, мы не успеем их догнать.

— Я же говорю, гони его сюда. Вот к этому самому месту! — Жора указал на застрявший в донном иле дракар.

— А-а! Здесь же мель! — радостно воскликнул Брус-хродвиг.

— Так, мне понадобится шлем, щит и обычный меч, — сообщил Жора.

— Зачем?

— Пойду с вами, но замаскируюсь под ванна.

— Так ты же старый и седой, — удивился Брус-хродвиг.

Жора подошёл к дракару и, запачкав руки в золе, почернил бороду.

— А так?

— Мих-Костонтис, возьми шлем и топор, — сказал берсерк и передал ему указанные предметы. — Лишнего меча и щита нет, у нас все живы.

— А лук и стрелы есть? — поинтересовался Жора.

— Возьми мой, но он тугой, — сказал Брин-хродвиг. — Его даже Цуц-йорд с трудом натягивает. Если что, скажи, я сам тетиву наложу…

— Показывай, что у тебя за лук! — Жора потёр в предвкушении ладони.

Он никак не мог избавиться от тщеславия и хотел похвастаться молодецкой удалью. И неважно, что Жора управлял телом шестидесятилетнего мужчины, организм работал исправно и если сбрить бороду, атлет выглядел лет на тридцать.

— Смотри, — усмехнулся берсерк.

Брин-хродвиг забрался на борт и скинул мешок со стрелами и длинную, почти неизогнутую жердь. Взяв в руки это оружие, Жора восхитился и признал, что лук прекрасен. На него пустили цельный ствол тисовой тонковолокнистой древесины без единого сучка. Жора провёл рукой по плавно расширяющемуся древку, ощущая пальцами тончайшие неровности. Лук оказался новым: на внешнюю часть цевья пустили наружные молодые слои древесины. Со временем они примут медовый оттенок, а пока оставались светлыми, как кожа Фаи. Для внутренней же части лука бралась ядровая древесина более тёмного цвета. Лук казался сделанным из точно подогнанных полос, белой и коричневой. Хотя в действительности цевье вырезали из цельного тисового ствола на стыке центральной и молодой древесины. Тёмная жесткая сердцевина на внутренней части лука не поддавалась сжатию и при натяжении тетивы стремилась выпрямиться, а светлые молодые слои на внешней стороне свободно изгибались дугой, зато, подобно сердцевине, упруго возвращали цевье в прежнее положение. Гибкий хребет тянуло разжаться, жёсткая основа его подталкивала, и стрела неслась навстречу цели.

— Обалдеть! Кто его сделал?

— Я, — пробасил смущенно Брин-хродвиг. — Согнёшь, и я тебе его подарю!

— Это же произведение искусства! — Жора слишком бурно проявлял эмоции, но учитывая его искренность, берсерк ему поверил и слегка покраснел от удовольствия. — Давай тетиву.

Шнур, предназначенный для тетивы, слегка лип к пальцам, видимо, чтобы уберечь от влаги пеньку покрывали клеем. Отобрав пару длинных отрезков, Жора на одном завязал концевую петлю и закрепил её на нижнем наконечнике лука, а затем, зажав его внутренней стороной коленной впадины, изо всех сил согнув древко. Отмерив нужную длину, Жора завязал петлю на другом конце тетивы и, вновь согнув лук, накинул петлю на верхний наконечник. Середина шнура, которая будет ложиться в роговую насадку на хвосте стрелы, обвита дополнительным слоем пеньки, чтобы усилить тетиву там, где она соприкасается со стрелой.

Берсерк молча наблюдал за манипуляциями Жоры и одобрительно качал головой. После подготовки оружия он дал ему стрелу и указал на высокое дерево, растущее в сотне метров от берега. Жора глубоко вдохнул, медленно выдохнул, задержал дыхание и отпустил тетиву. Стрела понеслась к цели и…

— А я-то думал, — разочарованно произнёс Брин-хродвиг. — Ты так ловко всё делал, и я решил, что встретил хорошего охотника. А ты мазила.