Когда остается около двух миль, я задыхаюсь, но двигаюсь вперед. От напряжения я забыла о холоде, и если я замедлюсь, то быстро отморожу себе задницу. К тому же в воздухе пахнет дождем. Я оглядываюсь через плечо и, конечно же, замечаю позади себя водяную завесу, которая быстро приближается. Если я не успею вернуться к себе до того, как она достигнет меня, я вымокну.

Я бегу так быстро, как только могу, напрягая ноги до предела. Легкие горят от напряжения, они вот-вот взорвутся. И это до того, как ветер усилился и стал дуть против меня. Он создает еще большее сопротивление, и я начинаю замедляться. В нос ударяет знакомый запах мокрой травы. Обычно я люблю этот запах, но не сегодня. Через несколько секунд дождь настигает меня, и в считанные секунды я промокаю от густых ледяных капель. Я могла бы укрыться под навесом здания, но я уже близко к студенческому общежитию и уже промокла. Лучше я пойду домой.

Я замедляю шаг — нет смысла убивать себя сейчас, когда над головой падает небо. Кроме того, я не хочу поскользнуться и подвернуть лодыжку. Еще через пять минут я вижу вдали свое здание. Холод проникает сквозь мокрую одежду, зубы стучат.

Перед дверью здания стоит парень, и, судя по всему, он тоже полностью промок. Его толстовка прикрывает голову, но ветер дует слишком сильно, и капюшон не спасает. Возможно, он ждет, пока кто-нибудь откроет ему дверь. Обычно я не пускаю в здание незнакомцев, но в такой час я сомневаюсь, что он хочет совершить преступление.

— Вам нужно войти? — спрашиваю я, взбегая по ступенькам.

Он поворачивается, и когда я вижу, что там стоит Ноа, мое сердце на секунду перестает биться, а в следующую секунду начинает биться быстрее прежнего.

— Боже мой, Ноа. Что ты здесь делаешь?

— Ищу тебя.

Мои глаза расширились.

— Черт. Как долго ты стоишь на улице под дождем?

Он пожимает плечами.

— Пару минут.

Я в этом сомневаюсь. Его губы стали фиолетовыми. Если бы он позвонил в мою квартиру, вряд ли Харпер позволила бы ему подняться без моего присутствия.

— Ты, наверное, замерз. Давай пойдем внутрь.

Я открываю дверь и приглашаю его войти первым. Он снимает капюшон и проводит пальцами по мокрым волосам. Кроме фиолетовых губ, он еще и бледный, а под глазами темные круги. Когда я вчера вечером выходила из квартиры Си Джея, Ноа лежал на полу в отключке. Интересно, он пришел сюда прямо оттуда?

Бедный парень дрожит. Я бы хотела ему помочь, но я сама вся промокла. К тому же я не решаюсь подойти к нему слишком близко, особенно после вчерашнего поцелуя. Если у нас будут фиктивные отношения, то нам нужно установить правила. Обниматься, когда рядом нет свидетелей, — не самая лучшая идея.

— Ты пришел сюда от Си Джея?

— Да. Мне нужно было поговорить с тобой, а ты не брала трубку, — в его голосе звучит беспокойство, и мне стало интересно, в чем дело.

— Я оставила его дома. Я не была готова разбираться со всем, что произошло прошлой ночью.

— Ты имеешь в виду наш поцелуй?

Я поморщилась и отвела взгляд.

— Да.

— Ты уже жалеешь об этом, — отвечает он приглушенным тоном.

Я хочу сказать, что это не имеет к нему никакого отношения, но он продолжает говорить.

— Я тебя не виню, особенно после того, что ты видела в квартире Си Джея.

Мои брови выгнулись, а затем уголки губ подернулись легкой улыбкой.

— Твои танцевальные движения?

Его щеки становятся розовыми.

— Боже мой. Ты смеешься, вспоминая их, не так ли?

Хихиканье подкатывает к моему горлу. Я прикрываю рот, пытаясь удержать их внутри.

— Прости. Ты был слишком смешным.

Он стоит лицом к лифту, стиснув челюсти.

— Отлично.

Чувствуя неладное, я касаюсь его руки.

— Я не жалею, что поцеловала тебя, Ноа.

Он смотрит на меня с надеждой. О, Боже. Лучше бы он не вынашивал никаких идей по поводу воплощения этого обмана в реальность.

— Я должен признаться, — его глаза опускаются к моим губам.

Пожалуйста, не говори ничего такого, из-за чего мне придется задеть твои чувства.

Он потирает затылок, выглядя при этом смущенным.

— Я не помню, как целовал тебя прошлой ночью.

У меня отпадает челюсть, и желудок тоже. Я не ожидала такого признания и, по правде говоря, немного расстроена тем, что он был слишком пьян, чтобы помнить.

— О… — я пожимаю плечами, разрывая зрительный контакт. — Ничего страшного. Все равно это не запомнилось.

— Ауч. Неужели я был так ужасен?

— Что? Нет!

— Но это не запомнилось.

— Я ничего такого не имела в виду. Я просто пыталась сделать так, чтобы тебе было легче от того, что ты этого не помнишь.

Он ничего не отвечает и остается угрюмым во время поездки в лифте. Я даже не виню его за то, что он так себя вел. Это был неудачный выбор слов с моей стороны. Я бы расстроилась, если бы кто-то сказал, что мой поцелуй был не очень. Поцелуй Ноа был далеко не скучным, но я никогда не смогла сказать ему, что я при этом чувствую. Неприятности кроются в этом.

Прежде чем открыть дверь в свою квартиру, я предупреждаю его.

— Нам нужно зайти тихо. Моя соседка, наверное, еще спит.

— Хорошо, — шепчет он.

Я очень сомневаюсь, что она спит, особенно если Ноа звонил в квартиру. Но я готова дать руку на отсечение, что Харпер все еще в своей комнате, и по какой-то причине я не хочу, чтобы она встречалась с Ноа — по крайней мере, до того, как мы расскажем о наших фальшивых отношениях.

Я тихонько закрываю дверь и снимаю свою мокрую обувь. Ноа делает то же самое. В молчании он следует за мной в мою спальню. Полы из твердого дерева слегка поскрипывают, но не настолько громко, чтобы это беспокоило Харпер. После того как Ноа вошел, я закрываю дверь с тихим щелчком, а затем ставлю свои мокрые кроссовки у окна.

— Хорошая комната, — говорит Ноа.

Мое сердце снова пускается в бешеный галоп — реакция на то, что я осталась одна в своей комнате с Ноа. Это просто пронеслось в голове.

— Спасибо. Мне повезло.

— Соглашусь, — он бросает взгляд на мой письменный стол у окна, затем пару секунд смотрит на мою книжную полку, после чего фокусируется на моей двуспальной кровати. Он представляет себя там со мной?

Боже, о чем я думаю?

— Я заляпал весь твой пол, — он смотрит вниз на свою одежду.

— Тебе нужно это снять. Я найду, что тебе надеть.

Он искажает свое лицо в хмурое выражение.

— Я не надену ничего, что принадлежит твоему придурку бывшему.

— Не волнуйся. Я избавилась от всей его одежды. Ты можешь воспользоваться моей ванной, — я указала на дверь.

Он вскидывает брови.

— У тебя есть своя собственная? Класс!

— Ага, — я поворачиваюсь к своему шкафу и достаю коробку с рекламным товаром, которую получила пару недель назад.

Когда я поворачиваюсь к Ною, его толстовка и футболка уже сняты. Твою мать. Мои глаза расширяются, когда я вижу его рельефный пресс и грудь. Он более худой, но… черт, я не могу остановить желание провести пальцами по всем этим твердым бугоркам и гладкой коже.

— Что ты делаешь? — пискнула я.

— Я правда замерз.

— Ну, иди уже в ванную. Там под раковиной лежат чистые полотенца.

— А что мне с этим делать? — он поднимает в руках сверток с мокрой одеждой.

— Ты можешь повесить их в ванной.

— Хорошо, — он делает пару шагов вперед и останавливается передо мной. — А что насчет тебя? Тебе не холодно?

Мне кажется, или его голос стал более хриплым?

— Я переоденусь, пока ты будешь в ванной. Просто дай мне пару минут, прежде чем ты выйдешь.

Он не двигается. Вместо этого он продолжает смотреть на меня своими теплыми карими глазами, словно пытаясь прочитать мои мысли. От его пристального взгляда у меня учащается пульс и просыпаются бабочки в животе, которые совершенно не должны на него реагировать. Мое лицо горит, но я не разрываю зрительного контакта.

— Что? — спрашиваю я.

— Ты загораживаешь мне дорогу в ванную.