Виолетта оставалась в штабе, пока не удастся выяснить новую информацию о местонахождении Влада. Идти в слепую было бессмысленно. Оставалось ждать, когда у Томаса освободится время. Чтобы не терять зря время, всю неделю ходила на тренировки вместе с другими солдатами, но попросила записать в другой отряд, чтобы не пересекаться лишний раз со своим. Это были банальные физические нагрузки, спарринги на мечах и с другим холодным оружием. Для спецотрядов даже организовали стрельбище. Но обучают там только тех, кто напрямую будет взаимодействовать с огнестрелом.

К концу недели Максима выписали из травмпункта. Виолетта узнала об этом, когда увидела его в столовой. Он всегда сидел отдельно от остальных, поскольку его недолюбливали. Но привычно пустующее место сегодня оказалось занято. Теперь они стали походить на двух изгоев: один вынужденный, другая добровольный. Виолетта ни разу не навестила его в травмпункте и даже не потрудилась узнать, как он перенёс операцию. Убедила себя, что ей всё равно, ведь из-за него её отстранили от службы.

Максим без особого аппетита ковырялся вилкой в тарелке. Выглядел как и всегда, если не считать неестественной бледности. В какой-то момент поднял чёрные глаза на Виолетту, словно почувствовал на себе её взгляд. Но она демонстративно отвернулась и отправилась в другой конец столовой, подальше от него.

Поздно вечером она пришла в своё излюбленное место на тренировочном поле. Там росло небольшое яблоневое дерево. Виолетта любила сидеть в тишине под его корнями и размышлять. Яблоня почти отцвела, но крупные бледно-розовые цветки ещё не полностью опали и напоминали о яблоневом саде Академии шаонцев, где Виолетта впервые говорила по душам с Денисом. До этого момента он постоянно сторонился.

Здесь было тихо и спокойно. В штабе у солдат есть определённый режим, но за его исполнением строго никто не следит. Главное, не попасться часовым. Но и те не прочь посидеть после смены у костра и распить бутылку эля. Поэтому девушка не боялась, что её накажут за прогулку после отбоя.

Но сегодня было не суждено остаться одной. Виолетта заметила приближающуюся высокую фигуру и вскоре узнала Максима. Ему явно было непросто ходить на большие дистанции, и уже страдал от выраженной одышки. В ночном свете продолговатое лицо с узким подбородком отдавало ещё более выраженной бледностью, чем в дневное время. Девушка безразлично наблюдала, как он доковылял до яблони и с облегчением опустился рядом на мелкую траву. Какое-то время оба молчали, пока где-то вдалеке доносились весёлые голоса отдыхающих у костра солдат.

— Ты так и будешь прятаться от всех? — лениво спросил Максим, любуясь звёздным небом. — Это не поможет Владу.

Виолетта непроизвольно сжала пальцы от злости и пропустила через себя покалывающую боль. Решила промолчать, чтобы не портить дальше и без того плохое настроение. Максим выглянул на неё, словно пытаясь угадать мысли. Но что он может знать? Общее прошлое больше ничего не значит. Оно пустое.

— Я ведь так и не поблагодарил тебя за помощь. Знаешь, по-нормальному. — он сделал паузу и только потом продолжил, не добившись реакции. — Мне жаль, что тебя из-за этого отстранили.

— Мне тоже! — буркнула Виолетта, решила съязвить. — Не стоило тебя спасать. Тогда и проблем было бы меньше.

— Именно! — улыбнулся парень. — Упустила возможность расправиться со старым врагом. Могла решить все проблемы разом.

— В следующий раз так и сделаю! — раздражённо отозвалась девушка. — Не думай, что мой поступок что-то меняет. Я никогда не прощу тебя, и мы не будем друзьями. Сейчас мы союзники, но это временно. Когда всё закончится, я сделаю всё возможное, чтобы оказаться как можно дальше от тебя!

Она насупилась и демонстративно отвернулась. Максим какое-то время молчал, и это позволило злости угаснуть. Только сейчас Виолетта по-настоящему осознала, что рисковала жизнями своих друзей ради предателя. И в итоге опять всё потеряла, чтобы он жил.

— Как ты находишь в себе силы смотреть в зеркало? — пробубнила девушка. Её раздражало его спокойствие.

— Я привык находиться в такой обстановке, — пожал плечами Алистер. — Меня всю жизнь презирают и пытаются переделать.

Виолетта не удержалась и покосилась на напарника. Максим рассматривал звёздное небо и будто о чём-то задумался. Она вспомнила, как главный управляющий концлагеря выразился о его матери. Неужели Тамара действительно назначила награду за его голову? Это так… печально.

— Ты сам сделал всё возможное, чтобы я тебя презирала! — сухо напомнила Виолетта. — Ты правда был дорог мне… до всех этих событий.

— Я и не отрицаю своей вины! — просто согласился Максим. — Я заслужил и не жду, что ты меня простишь.

— Но я всё никак не могу понять… — девушка подобрала под себя ноги, словно хотела казаться меньше. — Как тебе удалось? Должно быть, это была самая величайшая афера в мире!

Молодой нарзенец из клана северного народа резко выпрямился, несмотря на боль. Он с вызовом посмотрел на собеседницу, но при этом в голосе звучало сожаление:

— Я никогда не врал тебе напрямую, Виолетта, — только умалчивал! Делал не больше, чем от меня требовалось. Хотел бы я сказать правду уже очень давно, но ты возненавидела бы меня и сорвала план матери.

— Столько усилий ради нарзенки, которая тебя бросила и теперь жаждет твой смерти… — безжалостно подметила Виолетта. — Наверное, оно того стоило!

— Не тебе меня судить! — надменно отозвался Максим.

Девушке показалось, что он собирается уходить, и неожиданно для самой себя она сказала:

— Я не пытаюсь судить! Просто хочу знать, каков настоящий Максим Алистер. Или это даже не твоё настоящее имя?

— Моё, — Максим удивлённо сел обратно рядом с девушкой. — Если хочешь, я расскажу.

— Давай! — вздохнула Виолетта. — А то бессонница замучила. Кто знает, может, твоё нудное повествование меня усыпит.

За колкостями она скрывала давнюю боль. Воспоминания из прошлого оставались слишком болезненными, но Виолетта устала задаваться постоянными вопросами. Теперь, когда они два года отслужили бок о бок в одном отряде, внутренних противоречий стало только больше. Она хотела понять, было ли в их дружбе что-то настоящее, или это всегда оставалось просто задание.

Несколько минут они слушали звуки веселья и трель сверчков где-то в траве. Максим поморщился в поисках более удобного положения. Он выглядел таким хрупким, что невольно захотелось как-то помочь. Но Виолетта не стала.

— По правде говоря, я мало что помню из своего детства! — спустя какое-то время признался Максим, и девушка поняла, что он всё это время пытался вспомнить. — Моя мать какое-то время вертелась в высших кругах танарского округа в качестве фаворитки. В результате появился я. Знаю, что не был запланированным ребёнком. И особой любви мать ко мне не питала. Слышал, что отец принудил её к интимной связи, после чего она и покинула эти края. Перебралась в Аскадэр. Наверное, я стал вечным напоминанием о прошлой травме. Но позднее мать нашла мне достойное применение, когда потребовалось заниматься наследником трона.

— Почему ты её всегда защищаешь? — опешила Виолетта. Слова давнего друга повергли её в шок.

— Потому что она моя мать! Я люблю её. — Максим сказал это таким тоном, словно она сморозила величайшую глупость в мире.

— Так, ладно. Продолжай!

Виолетта решила, что нет смысла спорить — для него Тамара навсегда останется той, кого он будет любить несмотря ни на что, безусловной любовью. Если Денис в состоянии критически анализировать поступки своего отца и противостоять ему, то Максим будто не понимает, насколько Тамара жестока по отношению к нему. Это пугает.

— Я не помню, при каких обстоятельствах мы с тобой познакомились, — нахмурившись, признался Максим. Он нервно хрустел костяшками пальцев, словно искренне пытался восстановить точную хронологию событий. — Мне изначально диктовали, как я должен себя вести и что говорить. Отец не был рад моему появлению, но согласился поселить меня в своём особняке и признать своим законным наследником под угрозами со стороны моей матери. Но он меня люто ненавидел и не забывал постоянно напоминать об этом. Поскольку мать не препятствовала физическим методам наказания, он часто бил меня. Когда я где-то провинился, когда у него вышел неудачный день, когда я просто не так на него посмотрю. Мать появлялась лишь периодически. Мной занимались учителя. И особенный учитель из клана Колдэр, назначенный подготовить меня к миссии. А ещё проследить, чтобы отец выполнял все условия. Он до чёртиков боялся Карла. Так звали моего главного наставника.