Однажды Рик пришёл к ней в палату и передал письмо. Сказал, что его оставил для неё Эдуард. К тому моменту Виолетта уже потеряла счёт времени. Она почти не ела — и три раза в день ей ставили питательные капельницы, чтобы просто поддерживать жизнь. Ни на какие уговоры девушка не поддавалась, и каждый раз персонал забирал нетронутый поднос с едой и через какое-то время возвращался с капельницей.

Несколько дней письмо просто пылилось на тумбочке, пока Рик не решил сам прочитать его вслух.

Виолетта сидела на кровати, уставившись в окно, и просто думала о своём. Но, как только лекарь развернул письмо и начал читать первые строчки, она невольно вслушивалась в каждое слово.

— Дорогая Виолетта… дочка! — с выражением прочитал мужчина, но девушка почему-то слышала вместо него голос отца. — К сожалению, у меня так и не было возможности поговорить с тобой. Я каждый день молюсь всем Святым, чтобы тебе стало лучше. И стараюсь уважать твоё желание никого не видеть. Для меня нет большей радости, чем знать, что у тебя всё налаживается и иметь возможность поддерживать с тобой контакт. Но чем дольше я остаюсь в Академии, тем тяжелее мне становится. Здесь мне не место. Возможно, ты решишь, что я опять поступаю подло и бросаю тебя, как много лет назад. Но я с нетерпением жду момента нашей встречи — только когда ты сама будешь готова меня увидеть. Я возвращаюсь в родную Таруву, повидаю родительский дом. Думаю, найдутся наследники, готовые распоряжаться наследством родителей. Я не имею больше права на наследство и не претендую — хочу лишь увидеть ещё раз свой дом, да повидать их могилы. Куда отправлюсь потом — ещё не знаю, но непременно найду способ послать тебе весточку. Жизнь слишком коротка, Ви, чтобы тратить её на жалость к себе. Я беру себя в руки и каждый день заставляю двигаться дальше. Найди в себе силы сделать то же самое. Поверь, Влад бы тоже этого хотел. Ты единственная видела в нём хорошее несмотря ни на что. Я уверен, что так оно и было. Ты заслуживаешь прожить эту жизнь счастливо за вас обоих. С любовью, папа!

Когда Рик замолчал, строчки из письма ещё долго звучали в голове у Виолетты. Мужчина молча положил письмо обратно на тумбочку и вышел, позволив ей самостоятельно разобраться в своих чувствах.

Письмо отца отчасти помогло. Внутри что-то дрогнуло. С того момента Виолетта постепенно начала понемногу есть и больше стараться добиваться результатов на сеансах с учёными шаонцами.

Однажды ей придётся вернуться во внешний мир, но она была совершенно к этому не готова.

***

Месяц спустя, Гамильдтон, Академия шаонцев.

Лето постепенно подходило к концу, уступая права золотой осени. Время циклично, и всё неизбежно повторяется. К тому моменту, как Виолетта добровольно покинула больничное крыло, деревья уже начали желтеть, а листья опадали.

Виолетта неспроста выбрала для выписки раннее утро — коридоры Академии будут пусты ещё около часа. Этого времени ей вполне достаточно, чтобы покинуть замок. Все свои скромные пожитки они забрала прямо из палаты: кое-какие вещи, тщательно начищенный кем-то клинок, письмо отца и записка Влада (которую у неё уже вряд ли когда-нибудь хватит духу прочитать вновь). А ещё браслет Оссо, купленный для неё Денисом.

Быстрым шагом девушка пересекала коридоры, пока не спустилась на первый этаж. Она не смотрела по сторонам — это место вряд ли когда-нибудь вызовет у неё чувство тоски. Но уйти незамеченной у неё не получилось.

Уже в дверях девушку окликнул знакомый голос:

— Виолетта, подожди!

Она замерла, почувствовав, как ёкнуло сердце. Но тут же мысленно осудила себя за подобные чувства. Теперь они больше не имели значения. И Виолетта очень жалела, что не смогла избежать этого разговора.

Услышав приближающиеся шаги, она нехотя повернулась и увидела знакомое лицо. Денис Романов практически не изменился за это время, но новый статус явно придавал ему какую-то особую значимость.

На нём была привычная шаонская форма. Его положение выдавал, пожалуй, только перстень на пальце с гербом клана. Красивые карие глаза говорили о многих чувствах, которыми нарзенец хотел поделиться, но почему-то не сделал этого. Он будто растерялся и не знал, как лучше начать разговор.

Раньше это могло показаться Виолетте чертовски милым. Она непременно пошутила бы на тему того, что новый глава шаонцев стесняется общества простой девушки как какой-то мальчишка. И, видимо, ему нужна своя королева, чтобы полноценно справляться с огромной ответственностью. Раньше, непременно она так и сказала бы…

— Рик выдал тебе мои планы? — отстранённо осведомилась Виолетта, чтобы скорее закончить этот неловкий разговор.

Денис остановился совсем близко, нарушив все мыслимые и немыслимые границы между ними. Он нависал над девушкой так, что она могла спокойно вдыхать любимый запах, исходящий от шелковистых русых волос и светлой кожи.

Зрачки расширились, вытесняя радужку.

— Останься в Академии, — в голосе промелькнула мольба. — Здесь твой дом.

Но ему не понять, насколько это тяжело для неё.

Виолетта медленно покачала головой:

— Я должна идти.

— Почему? Ты же всегда хотела стать патрульным, быть частью команды… — Денис запнулся, не понимая, что изменилось. — Что теперь не так?

— Ты знаешь что, — терпеливо ответила Виолетта, смело выдерживая его напор. — Мне тяжело оставаться здесь. Я должна сменить обстановку хотя бы на время и разобраться в себе.

— А трёх месяцев в больничном крыле тебе было недостаточно? — нахмурился тот. — Мы все кого-то потеряли, но не убегаем от собственных проблем.

Виолетта отступила на шаг, желая отгородиться от необходимости объясняться:

— Но я не такая, как вы. Если ты не можешь этого понять, Денис, нам не о чем с тобой разговаривать!

Бросив на новоявленного главу клана сочувственный взгляд, она развернулась и зашагала к двери. Молодому нарзенцу оставалось только беспомощно смотреть ей в след, не имея возможности отговорить.

Хотелось бы верить, что правильно подобранные слова способны что-то изменить, но, — даже если так, — Денис никогда не умел этого делать.

Когда Виолетта коснулась ручки двери, он вспомнил их встречу в Яблоневом саду Академии: и как он не хотел, чтобы она уходила. Это ничем не объяснимая потребность находиться рядом, чувствовать её тепло…

Романов ненавидел во что превращается рядом с Виолеттой — ненавидел быть таким слабым и готовым унижаться. Но не мог ничего с собой поделать. Она как будто заклятье на него наслала и теперь бесконечно мучает. Даже долгий разрыв не помог забыть эти чувства.

— Ви, постой…

Денис быстро нагнал её и сделал то, что было для него необходимо именно в этот момент — обхватил девичье лицо ладонями и попытался поцеловать.

— Денис, пожалуйста… — Виолетта коснулась его губ пальцем в тот момент, когда они уже почти нашли её губы. Молодой человек послушно замер. — Не нужно всё усложнять.

Ему было больно это слышать, но нарзенец изо всех сил пытался отнестись с пониманием к её желаниям: как делал это на протяжении многих месяцев, хоть и был со многим не согласен.

— Ты больше меня не любишь? — Денис попытался прояснить ситуацию.

«Люблю, конечно, но…»

— Дело не в этом, — нехотя ответила Виолетта.

Лишь рядом с ним она что-то чувствовала, и этот факт нельзя было отрицать. Но даже ради него она не могла остаться. Иначе просто погрязнет в депрессии.

— Знакомая обстановка на меня слишком давит! — попыталась объяснить девушка. — Я не могу просить тебя отправиться со мной. На тебя теперь возложена слишком большая ответственность. Многие на тебя рассчитывают. А я… больше не хочу быть патрульным. Не сейчас.

— Я понимаю, что ты скучаешь по брату, но это не вернёт его…

— Нет, хватит! — девушка подняла руку, останавливая его. В голосе прозвучала злость. — Вы отняли у меня брата, но не сможете лишить права справляться с горем так, как я захочу.

— Виолетта…

— Спасибо, что упростил мне задачу! — нетерпеливо перебила Дениса девушка. — Удачи тебе, Денис!