Когда Кирилл подбежал, щаонцы уже почти раскопали Ви и Влада. Сердце колотилось как бешеное в ожидании самого худшего. Виолетта была вся в крови и ссадинах. К счастью, все конечности были целы. Местами в кожу воткнулись осколки. Один из них проткнул шею, где пролегает сонная артерия.

Кирилл весь побледнел при виде ран девушки. На автомате протиснулся вперёд и помог убрать оставшиеся обломки. Влад тоже пострадал, но значительно меньше. Видимо, Виолетта заслонила его собой и приняла на себя основной удар.

Денис откинул телекинезом самые тяжёлые обломки и аккуратно поднял Виолетту на руки. Она вся обмякла, словно тряпичная кукла, и стала казаться ещё более беспомощной.

Тимур хотел как-то помочь, но тот лишь раздражённо выглянул на него. Неприязнь этих двоих по отношению друг к другу казалась сейчас неуместной. К счастью, обоим хватило здравого смысла, чтобы не опускаться до уровня споров, а молча прийти к соглашению.

Романов бережно отнёс Виолетту в относительно безопасное место. Остальные незамедлительно последовали за ним. Мира тут же принялась осматривать раны. Ну, а другим оставалось только не мешать и следить за окружающей обстановкой.

На Эдуарде не было лица. Он единственный не отходил от Виолетты ни на шаг, и никто не собирался его за это упрекать.

Кирилл помедлил, разрываясь между Виолеттой и Владом. Он безумно хотел убедиться, что с подругой всё будет в порядке, что она выживет… Должна выжить! Но Влад оставался совсем один. Возможно, ему тоже нужна помощь.

Голубоглазый шаонец вернулся к обломкам и аккуратно подобрался к Владу. Малой лежал неподвижно, и на несколько ужасных мгновений Кириллу показалось, что он мёртв.

Опустившись перед ним на колени, Кирилл первым делом прижал два пальца к сонной артерии на шее и с облегчением выдохнул — малой жив! Бледная кожа ледяная, как у мертвеца, но сердце до сих пор бьётся.

— Малой, ты слышишь? Всё будет хорошо! — пообещал Кирилл, проведя пальцем по его лицу к подбородку.

И лишь потом осознал, что делает. Молодой солдат тут же убрал руку, мысленно ругая себя. Картина взрыва слишком подкосила его: он до сих пор не отошёл от страха потерять их обоих. И туго соображал. Разве тут может быть иное объяснение?

Кирилл поднял Влада как пушинку и вытащил из зоны поражения. Ноги плохо слушались его, но физическая боль неожиданно притупилась, словно ему вкололи львиную долю обезбола.

Аккуратно опустив танара на землю, шаонец начал соображать, как может ему помочь. Свежие кровоподтёки на почти фарфоровой коже напоминали драгоценные камни — рубины. Трудно поверить, что природа могла создать кого-то столь идеального… без единого изъяна.

Кирилл задрал голову вверх, наблюдая, как над улицей пролетают небольшие устройства, напоминающие не безызвестные R2.4. Но эти механизмы точечно обстреливали здания, не запрограммированные реагировать на движение. Их целью было нести разрушение, чтобы Гамильдтон понёс в этой битве как можно больше потерь.

Кругом царил хаос: похлеще, чем в Низшем мире. Такое и в самом кошмарном сне не увидишь. Буквально на глазах рушился весь прежний мир. А солнечный свет постепенно наливался красным, словно впитывал в себя кровь падших.

Кирилл почувствовал, как кто-то схватил его за руку и посмотрел вниз. Неожиданно для себя встретился взглядом с горящими фиолетовыми глазами. Сердце пропустило удар.

Каждая рана и каждая ссадина на лице Влада затягивались прямо на глазах. Кирилла окатило волной леденящего холода, который излучал безразличный взор: такой пустой, будто Влад находился сейчас где-то в другом месте.

Нарзенец не успел ничего спросить: юноша оттолкнул его в сторону, да с такой силой, что он повалился на землю. Затем ловко поднялся на ноги и внимательно осмотрелся по сторонам, будто вспоминая, где находится.

— И это твоя благодарность за помощь? — прохрипел Кирилл, пока неуклюже вставал, царапая ногтями землю.

Влад пренебрежительно скосил на него глаза. Столкнувшись с таким безразличием, шаонец почувствовал, как неприятно защемило в груди. Но чего он, собственно, должен был ещё ожидать? Что Влад побежит к нему с распростёртыми объятиями?

— Не стой у нас на пути, если хочешь пожить чуть больше остальных! — произнёс юноша странным, явно не принадлежащим ему голосом.

Кирилл нервно сглотнул, не найдя что ответить.

Он сразу понял — перед ним стоит точно не Влад. Эта тварь использует его тело и силы, и даже не пытается скрываться. А голос наполнен какой-то необычной силой, прозвучал вместе с отдалённым эхом множества голосов. Каких-то чужих и неестественных.

— Что произошло с Владом? Отвечай! — потребовал Кирилл.

Он вынул меч и направил на танара, тем самым демонстрируя серьёзность своих намерений.

Фиолетовые глаза угрожающе сузились. Неизвестная тварь подняла руку, готовясь щёлкнуть пальцами. Кирилл понимал, что за этим последует нечто ужасное и мысленно приготовился умереть.

— Эй, уродец!

Одержимый злым духом Влад отвлёкся и медленно оглянулся. В следующую секунду чей-то меч оставил у него на щеке глубокий порез.

Кирилл чуть сдвинулся в сторону и увидел Тимура. Микор сжимал меч двумя руками и явно не собирался останавливаться. Лоб взмок от напряжения. Тимур небрежно сдул спадающую на глаза прядь волос.

— Ты сделал это с Виолеттой! — каждое его слово сочилось ненавистью. — Из-за тебя она может умереть!

Тимур взмахнул мечом, намереваясь ударить снова, но Влад сковал все его движения простым взмахом руки, заключая в невидимую клетку. Микор застыл в неудобной позе, не в силах пошевелиться — с высоко поднятым над головой мечом.

Влад молча рассматривал его, как неведомое насекомое. Порез затянулся очень быстро, оставив в качестве напоминания лишь кровавый развод на щеке.

— Тебе не подвластен страх, смертный? — чужеродным голосом вопрошал танар. Он немного склонил голову на бок, словно размышлял над собственным вопросом. — Как смеешь ты поднимать на нас свою зубочистку?

Влад безразлично поглядел мимо Тимура, за его спину, где на расстоянии замерли остальные с оружием наготове. Оружием, которое окажется бесполезно против силы танара и возможностей его предков — их веками накопленного опыта.

Нарзенцы заслоняли Виолетту и Миру, готовые разорвать глотку всякому, кто попытается им навредить. Но для сущностей, проживших так долго, это всё было настолько не существенно, что они давно перестали распознавать эмоции живых. Могли лишь отчётливо чувствовать страх, который подпитывал их силы, и злость, которая являлась приятным дополнением. Остальные эмоции блекли и оставались безвкусными.

— Да будет ваша воля!

Духи предков не планировали тратить на простых насекомых своё драгоценное время. Но раз они сами так напрашиваются…

Но дальше произошло нечто поинтереснее, что заставило их моментально забыть об этих надоедливых зверушках. Пустынную улицу наполнили звуки приближающихся шагов, сливающиеся в единую марширующую процессию.

А чуть позже вдалеке показались приближающиеся солдаты.

Кирилл внимательно присмотрелся и рассмотрел тёмно-синие одежды клана Колдэр. Во главе шагал император Фредерик. Его лик отражал непоколебимую уверенность.

Голубоглазый шаонец тут же отыскал взглядом Дениса. Если войска Аскадэра смогли продвинуться так далеко, значит, отряд королевских гвардейцев повержен. Судя по побледневшему лицу младшего Романова, он подумал о том же самом.

Амелия опустила ладонь на его плечо, беззвучно уговаривая не делать глупостей. Но Денис даже не заметил этого. На мгновение всё происходящее перестало иметь для него значение.

Вдалеке слышались приглушённые звуки взрывов. Видимо, дворец пытается отразить воздушную атаку и едва ли сможет в ближайшее время оказать помощь раненым.

— Мира, ты нужна мне! — напряжённо попросил Денис, посмотрев на уставшую сестру. — Возможно, отцу потребуется помощь.

Она зажмурилась и безнадёжно покачала головой:

— Я не смогу… У меня уже не осталось сил.