Ложные ожидания смазали опасность трущоб. Опыт разговоров с коллегами по цеху наложился на всех остальных людей. После встречи с Максвеллом и Фреей он выделил практиков в отдельную группу. Психи. Подозрительные безумцы. Может, такими были все люди? Может, ошибался он?

Поведение практиков не было необычным. Также как поведение бродяг из трущоб. Выделялся сам Сэмюэль. Выделялся наивностью.

Он оглядел толпу зрителей.

Мужчины и женщины. Даже дети. Как парень выглядел в их глазах? Сэмюэль пришел за девушкой, готовой умереть, и предложил... хотел предложить оплату. Зила поняла без слов.

Как бы повел себя он? Если бы незнакомец захотел убить кого-то из его общины?

Враждебно. Ответ пришел сразу. Все просто. Стоило задать эти вопросы раньше. Заранее.

Парень устало вздохнул. Что сделано, то сделано. Так говорила Амелия. Осталось работать с последствиями поспешного решения.

— Я пришел за молодой девушкой! — прокричал он в толпу. — Если ты хочешь умереть, я к твоим услугам! Не бесплатно! Никакого насилия, не считая убийства! Скажи, кому заплатить, и я заплачу!

— Эй! — прижал нож сильнее к шее подросток. — Чего удумал?

— Торгуюсь. Объясняю свое предложение, — поднял трость Сэмюэль.

— Како...

Подросток не успел договорить. Кончик трости прилетел ему в живот.

Нож мазнул по шее. Старые раны запульсировали болью и жаром.

Бездомный отшатнулся, но равновесие удержал. Нагнулся и поморщился.

Сэмюэль ударил со всей силы. Насколько мог. Все приключения ослабили тело. Не помогло даже хорошее питание в доме Фреи. Слабость сдавливала мышцы и отдавалась болью в костях.

Быстро провел костяшками по шее. На пальцах и ручке трости остались алые пятна. Нож не задел артерию. Жить будет.

Он повернулся к Зиле и... Женщина сбила его с ног. Повалила на землю. Чулять. Она уселась сверху и ударила кулаком по лицу. Левым, правым, левым, правым, левым, правым.

Внутри лопнул прыщ ярости, расплескивая вокруг гной. Сэмюэль сместил хват на середину. Врезал по плечу.

Зила пошатнулась, на секунду серия ударов прекратилась, чтобы начаться с удвоенной силой.

Он выставил трость перед собой для защиты. Женщина впилась в нее двумя руками и резко дернула. Парень удержал с трудом. Запястье заныло.

Будь проклято это все! Долго держать не получится. Силы быстро покидали его. Еще чуть-чуть и сознание провалится в глубины небытия. Еще чуть-чуть и бродяги разденут его и украдут все деньги. Все немногое, чего он достиг, рисковало рассыпаться как карточный домик.

Сэмюэль вырвал трость из рук Зилы. Развернул кончиком. Отвел и ударил в бок. Изо рта женщины-бродяги вылетел хриплый стон со слюной. Она припала на бок. Рукой сдержала падение.

Отлично! Еще раз! Отвел. Ударил сильнее в то же место. Ногами сбросил Зилу. Упер трость в землю и поднялся.

Толпа выросла до неисчислимых размеров. Сэмюэль никогда не видел столько людей так близко.

Зила корчилась на земле рядом с ним. Подросток пришел в себя. Посмотрел на подругу круглыми от удивления глазами. Лицо перекосилось от гнева. Взгляд впился безумным зверем в парня.

— Тебе. Конец, — объявил подросток.

Сэмюэль не согласился. Вместо внятного ответа, из горла вырвался кашель. Дыхание сбилось.

Нужно заканчивать. Парень мысленно взмолился богам. Оторвал кончик трости от земли и с грохотом опустил. Поднял. Опустил. Поднял. Опустил в последний, третий, раз.

От сердца в трость ударила невидимая молния, и... Ничего не случилось. Ни волны жара, ни легкого бриза. Сэмюэль занес трость для повтора, как в левом плече что-то стрельнуло и затрещало.

Когда-то он сравнил принятие решения с броском кубика. Каждый раз на проклятом кубике выпадала двойка. Что бы он ни сделал. Куда бы ни пошел. Двойка преследовала его с подбора дневника.

Сэмюэль бросил кость, и на верхней грани оказались две ненавистные черные точки. Кубик не подвел ожидания. Опять неудача.

Плащ и рубашка на плече натянулись, под кожей рос огромный пузырь, наливался желчью и кровью.

Парень поморщился от боли. Плоть на месте пузыря горела, как над костром. Одежда затрещала, и швы разошлись. Итог отдачи вылез наружу под пугливые вздохи бездомных.

По толпе прокатились шепотки. Люди в первых рядах инстинктивно попятились, действующие лица застыли в ужасе. Зила отшатнулась, а подросток направил нож на Сэмюэля. Рука дрожала. Лезвие водило из стороны в сторону

— Ч-что за...

Не успел он закончить, как Сэмюэль прошипел от боли.

— Я... родился, — жжение кожи мешало ясно мысль. Лицо пульсировало от побоев, в глазах двоилось. Он оперся сильнее на трость и чуть не упал. Опора дрогнула под весом. — И вырос... в «газовом колпаке» на юге. В маркизате Фельдшир... Может, вы слышали о таком... Пейлтаун. Или как не местные окрестили его «Худший из худших».

Подросток бросил взгляд на окровавленный нож и откинул его. Ладонь брезгливо обтер об край майки.

Пузырь на плече прекратил расти. Сейчас он был чуть меньше головы парня. Кожа натянулась до прозрачности, ее покрывали красные нити капилляров и сосудов. Внутри плескалась темная кровь.

— И знаете, — пошатнулся Сэмюэль. На секунду взор застелила темнота. — Там есть место... Похожее на это, но меньше. В разы меньше... Там живут люди. Похожие на вас... Но с одним различием.

Пузырь, словно только и ждал этой секунды, лопнул. На землю расплескалась темно-красная кровь, она запятнала лицо, рубашку и плащ Сэмюэля. Он не повел и бровью. Не потому, что хотел.

Боль стремительным броском копья пронзила все его существо. Тело сотрясли судороги, зубы сомкнулись, мешая вырваться изо рта очереди ругательств и крику. Вместо этого, парень приглушенно застонал. Глаза окончательно накрыл мрак, в ушах зазвенело.

— Они... заражены... одной из... болезней, — закончил он через силу.

Сэмюэль с трудом удерживал равновесие. Трость отклонялась в разные стороны, уводя за собой его тело. Он был готов упасть в любую секунду. Сознание замерло в шаге от пропасти. Парень чувствовал холодные пальцы забвения на лбу. Или это был бред из-за боли? Неважно. Представление должно завершиться.

Нельзя показывать слабость. Только не сейчас. Он поставил все на эту короткую сценку. Переоценил себя, как обычно, но желаемого достиг.

Наверное. Остальные звуки перебивал гул в ушах, перед глазами стояла тьма. Сэмюэль не знал: разбежались зрители и актеры или нет.

Парень почувствовал копошение на груди. Нечто тяжело надавило на здоровое плечо и прислонилось колючим мехом к щеке. Он бы отшатнулся, если б мог. Сил не осталось.

— Они убежали, — донесся голос Амелии над ухом. — Что бы ты делал, если бы не сработало?

Сэмюэль открыл рот, и вместо ответа вылетели стоны с тяжелым дыханием. Он хотел сказать, что не задумывался об этом. Загнанный в угол парень искал решение и зацепился за первую мысль. Промедление не обещало ничего хорошего.

Зажмурился и открыл глаза. Немного помогло. Сквозь черную пелену пробились лучики света, отдаленные силуэты палаток и домов.

Постепенно он пришел в себя. Плечо все еще сильно болело, но угроза потери сознания отступила.

Сэмюэль посмотрел на итог отдачи.

Ткань темно-серого плаща... Чулять! Ткань папиного плаща почернела от крови и разошлась на месте плеча. Само плечо напоминало месиво из кожи. За красными трещинами он рассмотрел кусок кости. Маленькие ошметки плоти вместе с кровью разбросало по земле.

Парень провел дрожащей рукой по лицу. К щеке прилипло несколько кусочков. Мерзость.

— В следующий раз прикрепи формулу для нападения, — сказала Амелия. Фея сидела на другом плече.

— Не думаю... что поможет, — сквозь боль пролепетал он. — Отдача... заденет... Хуже все равно... будет м-м-м-мне.

— Всяко лучше, чем сейчас.

Сэмюэль не стал спорить.

Боковое зрение уловило движение на крыше соседнего дома. Две феи, следящие за ним до сих пор, взмыли в воздух и разлетелись в разные стороны.