Сэмюэль заплатил за противогаз тридцать нилов. Глупо выбрасывать деньги на ветер. Может, получится продать. Взял противогаз и захромал по коридору к выходу.

Пассажиры расходились в разные стороны, кого-то встречали сопровождающие. Он вышел с вокзала.

Вдоль дороги стояли кареты, извозчики зазывали приезжих прокатиться по центру маркизата. Глаза зацепились за коней. Настоящих коней. Раньше Сэмюэль видел их на картинках в книгах. Один топтался на месте и приглушенно гоготал, извозчик успокаивал его, конь не унимался. Другой размахивал хвостом из стороны в сторону и что-то жевал. Их было десять. Десять коней в разной расцветке. От каштанового до черного.

— Эй, парень, — заметил его взгляд один извозчик. — Восемь нилов за поездку в любую часть центра! Всего восемь! Карета не худшего качества, недавно перекрашивал.

— Спасибо, но, — замялся Сэмюэль. Вспомнил об исхудавшем кошельке в кармане. — У меня нет денег.

Тьфу, ты. Опять какой-то бродяга. Ну и воняй куда подальше.

Парень отошел в сторону и огляделся. Через широкую дорогу стояли дома. Не серые ульи. Настоящие дома. Сэмюэль нахмурился. У некоторых на верхних этажах виднелись двери на огражденные висящие участки, на которых стояли вазы и горшки с цветами. На паре он рассмотрел стол и стулья.

«Люди не боятся сидеть там?» — подумал Сэмюэль.

Он захотел проверить еще кое-что. Парень закрыл глаза и глубоко вдохнул.

Воздух. Без мана-отходов. Без болезней раз в десятилетие. Без невыносимой безысходности и мучительного ожидания скорой гибели. В центре маркизата воздух отличался от Пейлтаунского. Отработанная мана не пахла, но по ощущениям здешний воздух был чище. Свободнее.

Сэмюэль покачнулся. Путь от Пейлтауна до центра маркизата занял около четырех часов. Сказывались жар и усталость. Прильнул к одной из колонн на вокзале и запустил руку в карман. Противогаз, бинты и билет дорого обошлись. В кошельке бренчали тридцать девять медных монет. Немного. Совсем немного.

Он не знал местных расценок. Сэмюэль не сомневался: на гостиницу и лекарства не хватит. Переночевать на вокзале? Взгляд пополз меж колонн и железных путей. Заметил неприятное. На вокзале находилось много офицеров. Количество почти не уступало приезжим. Они внимательно осматривали всех.

«Мы отправили ваше описание по телеграфу в ближайшие графства. В центр маркизата!» — вспомнились слова Германа.

Офицеры выискивали его.

Сэмюэль медленно отвернулся, вернул кошелек в карман и захромал прочь. Вокзал, как место ночлега, отпал. На гостиницу не было денег. Глаза прыгали по вывескам местных лавок. Внимание привлекла надпись:

«Зеленая лавка Несмертник».

— Прочь, — прокричал продавец. Парень толкнул дверь и не успел войти. — Прочь отсюда!

— Я, — запнулся Сэмюэль. Он не ожидал вражды с порога. — Деньги есть. Сколько за лекарство от жара?

— Сорок пять нилов, — ответил злобный старик. Заметил удивленный взгляд и прокричал вновь: — Нет у тебя денег! Прочь! Бродяга обосанный! Завоняешь все здесь!

Сэмюэля выкинули за дверь. Он оперся на стену и поднялся.

Второй человек говорит ему про запах. Парень поднял воротник к носу, принюхался. В ноздри ударила едкая вонь гари и пота. Возникало ощущение, что он напился и развел костер. На себе.

— Чулять, — пробурчал Сэмюэль.

Рука потянулась к повязке на глазу. Бинты на голове отлично дополняли образ бездомного.

Пальцы остановились. Его искали местные офицеры. Герман говорил про телеграф с описанием внешности. Повязка искажала облик. Если он ее снимет, офицерам будет проще опознать его.

— Чулять, — повторил парень громче. — Тут есть река или озеро?

— Насколько я знаю, нет, — прошептала снизу Амелия.

— Откуда ты знаешь?

До Сэмюэля донеслись шепотки. Поднял взгляд. Прохожие смотрели на него, как на сумасшедшего. Он прикусил губу и захромал в улочку между домами, подальше от лишних глаз и ушей.

— Просто знаю и все.

— Что за козука с тобой происходит? — не выдержал Сэмюэль. Фея вела себя так с прошлой ночи. Чудной вопрос в поезде наводил на неприятные мысли.

«Эй, Сэмюэль. Ты правда существуешь?» — вспомнил слова.

С ней что-то происходило. Сэмюэль не знал «что». Амелия медленно сходила с ума? Сомневалась в действительности? Сомневалась в нем?

— Мы так далеко не уедем, — добавил он. — С тобой что-то не так. Что случилось после той встречи с троицей?

Она молчала полминуты.

— ... Я не верю, — прошептала фея.

— Чему или во что? — не отставал парень.

— Он не мог так поступить со мной... С нами. Это жестоко. Слишком жестоко, — в трансе бормотала Амелия. — Ах. Поняла. Вот почему они убили себя. Теперь это имеет смысл. Мне нужно начать с нуля. Как в старые времена.

Фея резко замолчала. Подняла взгляд на Сэмюэля.

— Эй, дитя человека. Скажи, как звучит ■■■■■■?

Вместо слова, он услышал треск, как в поезде. Парень нахмурился. Амелия пародировала треск, напрягала голосовые связки, чтобы издать его. Звук получился на грани возможного и вызывал тревогу. Замер в одном шаге от животного ужаса.

— Как треск? — протянул Сэмюэль.

— Чудесно. А ■■■■■?

— Точно так же... Но покороче.

— Теперь ◆◆◆◆◆◆.

Голос пронзил его громом. Словно шесть молний ударили друг за другом. Он подскочил от неожиданности.

— Гром, — раздраженно бросил парень. Опыты феи начинали надоедать.

— И последний. ●●●●●●.

Амелия зашипела и зажурчала.

— Вода, — ответил он. — Как плеск или волна.

— Отлично! — неожиданно воскликнула Амелия. — Этого ублюдка тоже достало! Хоть какое-то облегчение. Правда, иначе, чем остальных, но все же.

— Что это было?

— Вестники, — вздохнула фея. — Мастерская Бури искажает порядок и любую структуру. Звуки, слова, образы. Я назвала имена жертв вестников.

— Ну и жуть, — захромал он в сторону улицы.

Вздохнул с облегчением. Амелия начала умничать как обычно. Она оправилась.

— Что с тобой было? — прошептал Сэмюэль.

— Временное помешательство, — отмахнулась фея. — Что будешь делать дальше?

Взгляд выцепил из идущих мимо людей мужчину с тростью и шляпой. Он шагал в сторону парня. Сэмюэль преградил путь.

— Извините, вы не знаете где здесь приют или храм?

Мужчина оглядел его и высокомерно фыркнул.

— На улице Ростова есть один, — крепче сжал трость и указал вперед. — Если пройдете прямо и свернете на первом повороте, выйдете на него.

— Спасибо, — обернулся парень и пошел по направлению.

На повороте посмотрел на указатели на домах. Улица Ростова. На другой стороне дороги виднелось двухэтажное здание. Из всех местных домов оно сильнее других напоминало улей. Серый и невзрачный. Скучный каменный прямоугольник. В окнах горел свет.

Сэмюэль ступил на дорогу, чтобы перейти. В живот прилетела металлическая рукоятка трости. Из легких вырвался весь воздух. Парень упал на тротуар. Мир в глазах дрожал и двоился.

— Куда прешь, бродяга? — послышался грубый голос над ним. — Коль смерти ищешь, так умирай в одиночку. Не впутывай других.

Медленно поднялся и осмотрелся. Рядом с ним стоял мужчина в сером плаще и цилиндре. В правой руке он держал трость. Мужчина смотрел на Сэмюэля с презрением.

— Что за? — прокашлял парень. — Зачем вы это сделали?

— Зачем? — округлил глаза мужчина и повернул в руке трость. — Чтобы бравым солдатам не пришлось отдирать с дороги раздавленный труп. Не видишь лошадей?

Сэмюэль бросил взгляд на дорогу. По ней проносились кареты одна за другой. Воздух сотрясали стук копыт и гоготание.

— Вижу, — буркнул он. — Как еще мне перейти дорогу?

— Явно не так, — усмехнулся мужчина и указал тростью на толпу на тротуаре. — Они желают того же. Видишь человека на перекрестке?

Парень посмотрел на дорогу. На перекрестке возвышался офицер в белом кителе. В руках он крутил белую трость.

— Жди, пока он поднимет ее, затем иди, — продолжил мужчина. — И не абы где, а по полосе. На дороге есть белые отметины. Из какой дыры ты вывалился?